— Прошлого, — механически поправил Иллари.

— Именно, что бывшего. Так вот, есть у них еще небывшее, ненастоящее и небудущее. Если ты чего-то не сделал, это не отрицание, а небывшее время.

— И какой же прок от этой любопытной грамматики?

— Любой. Это не грамматика, это жизнь. Госпоже Атаэ-те ничего не стоит поменять их местами. Сделать небывшее бывшим, а будущее — небудущим.

— Сделай милость, объясни поточнее. Ничего не понимаю в этой путанице.

— Поточнее? — джет задумался. — Ну, например, у тебя был друг. Это бывшее. И вот он тебя предает. Это настоящее. Можешь попросить Госпожу. Либо поменять настоящее на ненастоящее, где он тебя не предает, и ненастоящее станет настоящим.

— Понял, — сказал Иллари. — Не хочу.

— А если очень сердит, можешь попросить поменять бывшее на небывшее. На то, где он не был твоим другом. Или ты даже не был с ним знаком. Я такие вещи видел. Или, скажем, любит девушка парня, а он уже женат, и дети есть. Вот она и просит сменить только для себя бывшее, без смены настоящего. И тогда у нее есть воспоминания о том, что они любили друг друга и расстались по обоюдному согласию. Причем это стало бывшим только для нее. А парень живет себе спокойно, с ним ничего такого не было. Иногда, наоборот, меняют не для себя, а для кого-то. Ох, и жуткие воспоминания подсовывают иным людям — ты просто не поверишь! Однажды один человек убил ребенка. Поменять так, чтоб он остался жив, не удалось, да и вообще со смертью такой обмен редко удается. Так его отец поменял бывшее так, что убийца оставил улики.

— Опасные чудеса, — покачал головой Иллари.

— Еще бы не опасные! Да ведь Госпожа не на всякую просьбу отвечает. Я умею передавать просьбы, но боюсь, ничего не выйдет.

— Почему? — не понял Иллари.

— Я не могу просить помочь тебе освободить принца, это против правил. Я могу только просить ради самого принца.

— Так попроси.

— Если бы я мог, стал бы я тащиться с тобой к Джетевену! Там бы прямо на болоте и попросил. Не так все просто! Во-первых, желательно, чтобы проситель присутствовал лично. Не обязательно, но так получается лучше. А во-вторых, проситель должен отдать Госпоже прядь своих волос и самую дорогую для него вещь, причем без обмана. То, что ему сейчас дороже всего. Иногда целые состояния летели в огонь, а отдать надо было всего-навсего зеркальце, подаренное любимой. Без присутствия принца я бы как-нибудь обошелся, а без дара не могу никак. Я уж, честно говоря, надеялся как-нибудь исхитриться к нему проникнуть, да где там!

— Верно, — вздохнул Иллари. — Этих девиц ни купить, ни соблазнить, ни запугать невозможно. Их с детства муштруют. Вся их жизнь в этом. Молодые еще, не наигрались. Лучшей охраны для заложника не придумать. Ничего не поделаешь. Раз твоя Госпожа не может нам помочь, постараемся помочь себе сами.

— Постараемся, — кивнул джет. — Еще бы госпожа капитан поменьше вопросов задавала, совсем бы хорошо.

Действительно, капитан Тайхай не ограничивалась вопросами о мече. Очевидно, она полагала, что допрос лучше растянуть во времени, создав иллюзию безопасности, и снова спросить в самый неожиданный момент. Надо признать, ее способ выявления шпионов был довольно эффективен. Иллари дважды едва не попался. Оба раза его спасло чудо.

В первый раз в фехтовальный зал вбежала маленькая девочка, смешно переваливаясь на толстеньких ножках.

Следом вбежал стражник.

— Так вот ты где, негодница! — закричал он. Девочка испугалась окрика, упала и захныкала. Тайхай подбежала к ней и взяла на руки.

— Ну все, все, малышка. Все хорошо. Сейчас поцелую, и пройдет. Да? Вот видишь, все прошло.

— Не извольте гневаться, капитан! У жены заразная горячка, лекарь сказал увести ребенка из дома, куда ж я ее дену?!

— Ничего страшного, — Тайхай передала успокоившуюся девочку отцу. — Только смотри за ней получше.

Иллари поразился тому, с какой уверенной лаской Тайхай обращалась с девочкой. Весь последующий вечер госпожа капитан была сумрачной, неразговорчивой, а о вопросе, заданном Иллари, и вовсе позабыла.

В другой раз, когда Иллари не знал, что ответить, открылась дверь, и госпожу Тайхай срочно вызвали. Вернулась она уже к вечеру, причем не во дворец, а в казарму, где столовалась внешняя и внутренняя стража, причем на левой скуле у нее красовался редких размеров синяк, а нос распух прямо-таки устрашающе. К столу она прошла в полном молчании: никто ни о чем не спросил. Разумеется, Иллари, как новенький, и задал вопрос.

— Что это с вами, госпожа капитан? — спросил он.

К его изумлению, а также к явному облегчению всех прочих, Тайхай рассмеялась.

— Впервые в жизни я видела человека, за которого не прочь бы замуж. Выпьем за него!

— А ты нам его покажешь, Тайхай? — с любопытством спросила одна из девиц.

— Поздно, — вздохнула Тайхай. — Он уже удрал.

Иллари сдавленно фыркнул.

— Никогда не видела, чтоб так дрались, как этот имперец!

У Иллари сжалось сердце.

— Это из тех, что в «Драном Козле» засели, госпожа капитан? — спросил он, заставив свой голос звучать обыденно.

— Из них, — кивнула Тайхай. — Настоящий ветеран. Как мы их брать пришли, они сразу за оружие. И прорвались-таки! Веселое было дело! Тогда мне, понятно, не до веселья было, а все-таки весело. А когда я попыталась их задержать, и у их главного сломался меч, так он мне рукоятью по физиономии, а сам — в окно! Чистенько всех увел, ничего не скажешь! Раненые у него есть, но опасно — ни одного. Вот это, я понимаю, офицер! Не то, что наши оболтусы, — она встала и подняла большой кубок, почти до краев наполненный темным вином. — Выпьем за императорского офицера Шокара и его парней.

— За Шокара! — уважительно откликнулись присутствующие.

Иллари выпил, но вино не смыло горечь во рту. Он даже не знал имени офицера, готового рискнуть жизнью ради него. А вот Тайхай знала.

Позже ему пришло в голову еще кое-что.

— Послушай! — возбужденно говорил он джету часом позже. — Действовать нам надо быстро.

— А что случилось? — разбуженный джет сонно щурился и потягивался. — Зачем такая спешка?

— Ах, да, тебя же в трактире не было! — спохватился Иллари — Так слушай. Сегодня хотели арестовать имперцев.

— Слышал, — флегматично кивнул джет. — Насколько я знаю, они сбежали?

— Ну да. Тайхай ходит с подбитой рожей и радуется, что наскочила на достойного противника. Так ведь она не дура. Не сегодня — завтра задумается: а не предупредил ли кто имперцев? Почему они были так хорошо подготовлены к побегу? А заподозрят — что тогда?

— Тогда нам крышка, — подытожил джет. Он встал с постели, прошлепал босыми пятками к столу, где стоял кувшин с водой, сделал несколько глотков, а остальное вылил себе на голову. — Ух. Вот теперь я проснулся.

— Что делать будем? — допытывался Иллари.

— Я тут кое о чем подумал, — ответил джет. — Только не хотел торопить события. Да видно, придется.

— Какие события? — джет, по своему обыкновению, изъяснялся туманно, а Иллари не был расположен разгадывать загадки.

— Хотелось получше приручить госпожу Тайхай. Получше проверить мои предположения. Раз нет времени, придется рискнуть.

— При чем тут Тайхай? — изумился Иллари.

— Я хочу ее использовать, — признался джет.

— Ты что, очумел? Костей не соберем!

— А когда я тебе запрещал говорить с офицером, ты что мне сказал? — напомнил джет. — А ведь прав был ты, а не я. Сейчас все с точностью до наоборот, только и всего.

Иллари не нашел, что возразить.

— Значит, теперь я буду сидеть в засаде с мечом наголо, — заметил он.

— Ничего подобного, — отрезал джет. — Ты пойдешь в город и купишь благовоний. Тех, что продаются в лавке у моста. Три палочки... Нет, лучше четыре. Потом пойдешь в кузнечный ряд и купишь жаровню. Неважно, какого размера, но обязательно бронзовую. Лучше всего круглую. Потом со всем этим барахлом пойдешь домой. Только не сюда, не в казарму, а в ту комнатку, что мы снимаем на постоялом дворе, чтобы было где спать между дежурствами. И будешь меня там ждать. Постарайся обернуться побыстрей. Время дорого.