«Какой, к свиньям, сантехник? – вцепился в клавиши Каледин. – Ты их вживую видела? Деревенщина в телогрейке плюс водочное амбре. Я сам разочарован, но знаешь – порнуха отличается от реальности. Вчера пиццу заказал – так приехала не фрейлина в стрингах, а дедок на мотоцикле».

Компьютер зажужжал, словно сочувствуя надворному советнику.

«Слушай, тебе-то что? – нервно ответила Golden Foxy. – Я в Интернет зашла после работы, испытать виртуальный оргазм. Могу я чуточку пофантазировать, открыть тайные желания аристократки, задавленной дворцовыми условностями? Так нет, и в эротическом чате мораль читают. Я голая. Я умираю от желания. Хочу безумств, шампанского и групповухи».

Каледин вздохнул. Фильтр второй сигареты упокоился среди «бычков».

«Алиса, ты блядь», – напечатал он с философской грустью.

Golden Foxy вывалилась из сети, но, как выяснилось, ненадолго.

«Каледин… – появилась надпись. – Сволочь – это ты?»

«Разумеется, – нащелкал кучу смайликов Каледин. – А кто ж еще?»

«Офигеть можно!!! – вырвалась на монитор гневная фраза. – Значит, вилла в тропиках? Кудрявые волосы? 25 сантиметров? Какая же ты скотина!!!»

«Пятый размер? – не сдавался Каледин. – Титул княгини? Балы у государя? Голышом у монитора? Я же отлично вижу на тебе старый халат и бигуди. Вот действительно: этот вариант сможет возбудить разве что сантехника».

Ухмыльнувшись, он переждал новую паузу собеседницы.

«Mein Gott, – прилетел на экран тревожный ответ. – Моя квартира опутана шпионской техникой? Мертвец. Завтра пошлю е-мэйл твоему начальству!»

«Дура, – стоически отозвался Каледин. – Ты же опять вебкамеру не отключила. Завтра на youtube вся империя будет этой записью любоваться. Аааа, вот она, баронесса фон Трахтенберг: фурия, что поймала серийного убийцу по кличке Ксерокс [2]. И какой-нить безусый юзер из юнкеров обязательно оставит коммент: «Очинь ниплоха, но тема сисег не раскрыта».

Видео Алисы в мониторе Каледина, вспыхнув, исчезло. Зато зазвонил сотовый: на дисплее появилось изображение красного чёртика с вилами.

– Федор, – голос Алисы хрустел, как сухарь, – официально заявляю: прекрати «пасти» меня в чатах. И незачем вызывать моих кавалеров на дуэль. Кто штабс-капитана Барятинского на поединке проткнул? Мне пришлось к нему в больницу с апельсинами ездить. Ты всю личную жизнь мою угробил. Только начинаю на дворянской party глазки строить – мужики в восторге. Но едва представлюсь – «Алиса фон Трахтенберг», так бледнеют, и сваливают.

– Я тебя по делу разыскиваю, – ушел от вопроса Каледин. – Полчаса назад из департамента полиции позвонил директор Муравьев. Весь на нервах. Просил срочно тебя найти: им до зарезу необходим психолог-криминалист из центра Сеславинского. Набираю твой номер, так ты, змея, мобилу не берешь, упиваешься своей крутизной – воображаешь, что я тут помираю без тебя.

– А что? – напрямую спросила Алиса. – Неужели не помираешь?

Если надворный советник и колебался, то примерно долю секунды.

– Некогда, – пресыщенным голосом сказал он. – Возле моего офиса открыли новое отделение Института благородных девиц. А что им нужно-то, этим семнадцатилетним фрейлинам? Только секс, секс и секс. В постель сразу по пять человек прыгают… плетки, наручники, дилдо. Оргии такие организуются… жаль, что Калигула мертв – точно сдох бы от зависти.

Алиса молчала. Каледин переменил тему, быстро, как умел всегда.

– Так вот, – сказал он, не меняя интонации. – Не дозвонился по мобильному, домашнему – а начальство-то на воротнике висит. Пришлось искать тебя в чате. Где ж еще ты можешь торчать ночью, княгиня с пятым размером…

Из динамика не раздалось ни звука.

– Федя… – выдавила она из себя, когда озадаченный Каледин начал трясти телефон. – Только не рви мне сердце… это опять серийный убийца?

– Ох, если бы, – вздохнул Каледин. – Дело обстоит гораздо хуже. Одевайся, поедем в МВД. За вызов в ночное время контора платит в двойном размере.

– Хорошо, – мгновенно согласилась Алиса. – Заезжай за мной.

– Нетушки, – выдохнул дым Каледин. – Тебе придется меня подобрать.

Трубка застонала, смешав зубовный скрежет и непонятный треск.

– Да чтобы я… – задохнулась от ярости Алиса… – Ни за что на свете…

– А придется, – грустно сообщил Каледин. – Ты же у меня машину забрала, когда мы разъехались. Так что давай – заводи тачку, и вперед. Я жду.

…Выслушав серию эпитетов в адрес своей личности, обвинения в сексуальной немощи и горячее пожелание сдохнуть уже завтра, Каледин издал губами чмокающий звук и положил трубку на стол. Подвинув к себе компьютер, он вернулся к сайту Святогорского монастыря и кликнул на одну из фотографий. Нечеткий снимок изображал могильный обелиск, окруженный черными прутьями ограды. Не почерпнув ровно ничего из разглядывания, Каледин перешел в «Википедию» – в поисковой строке отпечаталось слово из шести букв. Он читал до тех пор, пока за окном не раздался автомобильный сигнал, больше похожий на крик. Натянув форменные брюки, футболку «Раммштайн» и казенный вицмундир полицейского ведомства, надворный советник опрометью выбежал из квартиры.

…Забытый ноутбук остался на столе, грустно мигая зелеными огоньками.

Капучино в маленькой чашке остыл – девушка пила его крохотными глотками, абсолютно не чувствуя вкуса. Она сама не знала, зачем это делает. Скорее всего, по инерции – по утрам положено пить кофе, вот она его и пьет. Соломенные волосы после дождя стали пышнее: но были все также аккуратно убраны в пучок, как во время ночного визита в монастырь. Сидя за столиком на пустынной набережной, она прозрачными глазами смотрела на толстые башни Псковского крома. В воздухе безвкусно таяли сумерки, купола Троицкого собора окрасились в предрассветный розовый цвет. Жара высушила лужи на асфальте, от ночной грозы и ливня не осталось следов.

Хозяин бистро «24 часа» – худой, утомленный бизнесом кавказец, наблюдал за одинокой посетительницей, поглощавшей третью подряд чашку отвратного «Нестле». Наверное, туристка или паломница. Приезжают ночным поездом, на гостиницу денег жалко: вот и сидят за кофе – ждут, пока откроют вход в достопримечательность. Пялится то на кром, то в телевизор с новостями МТВ. Ха, они называют это новости… каждый день одно и то же!

– Спонсор выпуска – партия «Царь-батюшка», – ведущий напоминал своим видом человека, утонувшего в энергетическом напитке. – Йоууууу, жесть! Основные события. «Трагедия века». Правнучка известного бунтаря, 90-летняя певица Стелла Пугачева в двухсотый раз объявила об уходе со сцены и едет в прощальный гастрольный тур – в инвалидном кресле из сандалового дерева. «Жертва алкоголя». Бородатый самородок из крестьян, основатель группы «Петербургь» Алексей Шнурков протрезвел впервые за двадцать лет и сразу очутился в психушке. Он утверждает, что у него в мыслях не было становиться звездой – просто вышел на улицу «бухнуть с мастеровыми», очухался уже на сцене. Под занавес – «Гибель таланта». Певицу Катю Шмель съели акулы на процедурах дайвинга в Красном море – человек десять продюсеров, потерявших на ней все свои деньги, вздохнули свободно.

Началась реклама. Хозяин моргнул, оценивая девушку. Пары минут хватило, чтобы отбросить мысль о флирте. В глазах сплошной лед. Лицо тусклое, нос острый, как у цапли – щеки запали, небось на диете сидит. Нет, такую кадрить – только зря время тратить, вах-вах. Определенно истеричка.

…Девушка заерзала на стуле. Она извелась, дожидаясь sms с заданием. Вот-вот, время уже почти пришло. Ей было скучно: с того момента, как она приехала в Псков, блондинка в плаще не знала, чем себя занять. Спать не хотелось, кушать тоже. Скверный кофе в пищеводе казался инородным телом, проникшим в организм: он скручивался в желудке, пытаясь вырваться из живота наружу. Радовало лишь предвкушение грядущей р а б о т ы. О, р а б о т а была ее главной любовью, основой существования, питающей энергию и мысли. Любая подруга залилась бы хохотом, узнав, что она работает бесплатно. Но, к счастью, у нее нет никаких подруг. Она получает заказ и выполняет его – для выполнения допустимы все возможные методы. Да, связной не требует работать стерильно… и это то, что ей в нем очень нравится. Как во второй части фильма «Терминатор»: «Знаешь, нельзя просто так убивать людей!» – «Почему?!» И верно, почему? Так намного проще. Она просчитывает грядущую опасность, как компьютер. Монах мог дать подробное описание ее внешности – а землекопы, пропивая шальной заработок в трактире, привлечь любопытство полицейских осведомителей.