Выворачиваюсь из-под сильного тела, чтобы начать судорожно сдирать мешающиеся тряпки. Доминик позволяет и глухо смеется мне в шею, когда я не могу ничего сделать. Разум уже отключен, тело горит от яркого желания принадлежать и позволять делать с собой все. Пальцы мелко подрагивают и не могут зацепиться за края одежды, чтобы потянуть, сорвать, избавить великолепное тело от неуместных ныне оков. Скулю от бессилия и вновь слышу смех Доминика.

- Подожди, я помогу, - кусает под подбородком, зализывает и отстраняется, обдавая прохладой, когда жаркое тело отодвигается на несколько десятков сантиметров.

Какое незначительное расстояние, но как невыносимо давит оно сейчас на тело, бьющееся в бездумном желании.

Доминик раздевается полностью, в желто-коричневом свете свечей вижу его налитую твердую плоть, упруго прижимающуюся к животу. Восхищение топит все остатки сознания. Красив, превосходен и мой. Пытаюсь развести ноги, но мешают джинсы, спущенные до полвины бедра. Сдираю ткань, что так плотно обхватила мои конечности, борюсь с ней, пока сильные руки рывком не избавляют меня от этой напасти.

- Том, ты… ты… изумителен! – наконец восклицает парень, вновь прижимаясь ко мне.

Стону, изгибаясь под могучим телом, раскрываюсь перед ним. Хочу. Хочу. Хочу. Стоящий член трется о его каменный пресс, пальцы сжимают твердые плечи. Целую, кусаю, облизываю без разбора. Не важно, какой части его тела достанется моя ласка.

- Сумасшедший, - хрипит Доминик.

Согласен. Такой. Но я не меньше сошел с ума, чем он сам. Парень снова отстраняется, его руки как пушинку подхватывают мое тело и переворачивают. Широкая ладонь ложится на живот, давит, тянет к верху, выгибаюсь так, как он хочет. Не замечаю, что зад развратно раскрыт перед ним. Хватаю ртом воздух, который раскалился от жара свечей или от наших тел. Не важно. Пусть мир идет на хуй, сейчас не до него.

Стон, наполненный удивлением и еще большим сумасшествием, слетает с губ, когда входа касается что-то мокрое и горячее. Доминик лижет меня ТАМ! Дергаюсь от непонимания, но руки парня держат крепко, он знал, что я не приму эту ласку, как данность. Кусает за ягодицу и сжимает еще крепче, доказывая свое право силой. Так несвойственно тому, что я успел понять об этом человеке, но так правильно сейчас.

Язык парня двигается быстро, иногда прорываясь внутрь, вскоре к нему присоединяется палец, забираясь в анус на всю длину. Вновь не сдерживаю стон. Господи! Как это приятно. Второй палец проникает следом, а язык все так и кружит возле колечка мышц, которые расслабляются, поддаваясь напору, который обрушился на него. Жарко, пот покрывает тело плотной соленой пленкой, впитывается в волосы, отчего те прилипают ко лбу. Сладко. В паху тугой узел, член утыкается налитой головкой в грубую ткань постели. Сейчас все покажется грубым, кроме прикосновений, что обрушиваются на вход в мое тело.

Доминик отстраняется и что-то лопочет. Не могу разобрать что, потому что в ушах шумит кровь. Он гладит ребром ладони расщелину между ягодиц, размазывает горячую влагу. Ладонь исчезает, а я снова чувствую тяжесть его крепкого тела, вдавливающую меня в подстилку. Его плоть утыкается в анус, давит, протискиваясь сквозь мышцы, которые с неохотой, но все же сантиметр за сантиметром пропускают его вглубь.

Но выдержка отказывает Доминику, до упора он входит резким ударом, заставляя меня выгибаться и орать в голос от яркого наслаждения. Его ладонь тут же пробирается вниз, нащупывает мою плоть, ласкает, направляет в мир, где есть только огонь фантастического наслаждения. Доминик двигается резко и рвано, он слишком возбужден, чтобы растягивать процесс, но скулит сквозь сжатые зубы и периодически замирает, чтобы позволить мне кончить первым. Толкаюсь назад, чтобы вобрать его в себя до самого конца. Я сам на пределе, еще и его рука. Так и только так. Вперед в мокрый жар его ладони и назад, наполняясь его плотью до звезд перед глазами.

Крик льется изо рта вместе с жемчужной струйкой, выплескивающейся из набухшего до предела члена. Судороги корчат тело, а тот кайф, что я испытываю сейчас невозможно описать словами.

Как сквозь слой воздушной белой ваты доносится громкий стон позади меня. Доминик безумно глубоко во мне, настолько, что даже больно. А потом я вновь погружаюсь под него. Но сейчас его тяжесть уже доставляет дискомфорт, ворует дыхание. Вожусь под ним, пытаясь выбраться, получаю звонкий поцелуй между лопаток, и парень скатывается в сторону, притягивая меня к себе.

- Жаль, что невозможно будет повторить это волшебство, - вздыхаю, пряча лицо под рукой Доминика.

От моего избранника пахнет удовлетворенностью и терпковатым потом, но этот аромат не вызывает отвращения, наоборот будит низменные желания.

- Почему? – Доминик еще не вернулся в реальность окончательно или просто забыл про мертвого Хикса.

- Не хочу столкнуться с взбешенным призраком Роберта.

- Веришь в приведения? – со смешком интересуется Доминик.

Приподнимаюсь и вглядываюсь в его лицо, в мерцающем и подрагивающем свете пытаясь разобрать его выражение. Он не мог забыть. Но поверить в то, что этому парню безразлична смерть, случившаяся на наших глазах поверить невозможно. Доминик спокоен, расслаблен и счастлив? Иначе, как объяснить его улыбку? Притворяется? Играет? Может быть…

- Знаешь школьную страшилку?

- Нет, расскажи, - изворачивается и целует в висок.

- Школа вросла корнями в старинный замок, - устраиваюсь уютнее в его руках, вновь вдыхая будоражащий запах. – Она была построена на нем, в нем. Отсюда эти лабиринты, - обвожу рукой помещение. – А много-много лет назад в замке был убит подросток. Незаконнорожденный сын какого-то аристократа, погиб от руки родителя. За что и почему история умалчивает. Чтобы лорд не понес наказание за содеянное, верные ему слуги спрятали тело мальчишки в одной из тайных комнат, а спустя несколько месяцев те, кто жил в этом замке начали слышать детский плач и видеть призрака, который светился слабым синим светом. Вот так вот.

Доминик молчал. Смотрел в потолок на причудливые тени, которые дергались и дрожали, как живые и молчал, а я вспоминал еще одного мальчика, которого убили в этих стенах. Проводил ли я параллели между собой и неизвестным подростком, которого судьба упокоила в этих стенах? Да. Именно поэтому появился новый призрак, сначала он просто смущал всех и вводил в недоумение, а потом стал предвестником смерти. Месть. Каждый должен понести наказание за содеянное. И пусть сейчас для меня недосягаем мой убийца, но есть его последователи, те, кто осмелился войти на престол короля школы вместо Стивена.

- О чем ты думаешь? – касаюсь указательным пальцем губ Доминика.

- Стоит уйти отсюда, - парень поднимается, оставляя мою ласку без ответа. – Пусть Хикс найдет спокойствие в своей смерти.

- Не верится, что ты так легко отнесся к этому происшествию, - встаю и начиню одеваться, следуя примеру Доминика.

- А ты хотел бы увидеть мою истерику? – выгибает одну бровь и ухмыляется, заглядывая мне в глаза. – Знаешь, Том, я тоже не за красивые глазки попал в эту «престижную школу».