Тут снова послышался этот ужасный вопль. Он резко оборвался, достигнув самой верхней ноты, но наступившая потом мертвая тишина показалась нам не менее ужасной, чем сам крик. Теперь мое воспаленное воображение рисовало страшные картины. Я представлял себе, как механизмы, шумя и скрежеща, рыскают вокруг, тщетно пытаясь понять, что же послужило источником этого звука, а их металлические клешни вымазаны в крови того, что когда-то было живым человеком.

— Среди нас нет акробатов? — неожиданно спросил Эл.

Подойдя к стене лицом, он уперся в нее руками и расставил ноги. Армстронг — мощный шестифутовый детина — залез на Эла и встал ему на плечи. Это оказалось просто, зато все остальное — нет.

После долгих мучений нам наконец удалось водрузить Петерсена на плечи Армстронга. Теперь голова Петерсена находилась примерно в пятнадцати или шестнадцати футах от пола. Но дальше, как мы ни пытались, нам так и не удалось удлинить эту человеческую лестницу. Эл Стор стоял как скала, но остальным гладкая стена не давала возможности хоть за что-нибудь уцепиться. Пришлось оставить эту затею.

Мы не сомневались, что Эл Стор выдержит семерых человек — столько понадобилось бы, чтобы достать до потолка. Конечно, если Армстронг выдержит шестерых. На мой взгляд, добираться до крыши было попросту ни к чему. Тем не менее эта безнадежная затея хоть на некоторое время заняла наши руки и умы.

Блейн с помощью своего излучателя попытался вырезать в стене несколько отверстий для ног и рук, но, видимо, стены были сделаны из более прочного металла, чем машины. Луч явно раскалял стену, и она даже краснела при максимальной температуре, но напрочь отказывалась плавиться или вообще поддаваться обработке.

Эта попытка использовать излучатель надоумила капитана провести инвентаризацию всего имеющегося у нас оружия. Оказалось, что на нас всех приходится семь излучателей, один старинный автоматический пистолет, владелец которого утверждал, что им пользовался еще его отец во время Последней войны, четырехфутовый гаечный ключ и два баллончика со слезоточивым газом.

Предшествующие события показали, что лучеметы являются не очень эффективным оружием в борьбе с нашими бронированными врагами. Остальное же вообще можно было просто выкинуть. Но наличие такого количества оружия открыло нам один забавный аспект психологии наших врагов. Получалось, что тем, кто не выпускал из рук оружия, позволили оставить его при себе. Это наводило на мысль, что нашим врагам неизвестно, что такое оружие!

Мы закончили рассматривать свое бесполезное вооружение, как дверь совершенно неожиданно для нас распахнулась, и к нам бросили двух омароподобных существ. Дверь захлопнулась так быстро, что мы даже не успели рассмотреть, что за ней находится. Оказавшись на металлическом полу, существа медленно отползли в угол и вдруг неожиданно начали наползать на стену, постепенно принимая вертикальное положение. Несколько мгновений мы разинув рты смотрели на них, а они на нас. Наконец опомнившись, они снова шлепнулись на пол. Теперь стало видно, что их головы скорее напоминают головы насекомых, чем омаров, видимо, из-за выпученных фасеточных глаз и усов, как у бабочек.

Наконец оправившись от изумления, эти существа заговорили с нами, не словами, конечно, а телепатически. Их странные рты не открывались, а усики не шевелились. Но их мысленные образы были так понятны, что казалось, они обращаются к нам на нашем родном языке. В этом смысле они очень походили на нашу знакомую игуану.

Один из них — я так и не понял который — сказал:

— Вы пришельцы из какого-то другого места. Вы мягкотелы и совсем не похожи на твердопанцирных существ нашей системы. Вы нас понимаете?

— Да, — ответил Макналти, удивленно таращась на них. — Мы вас понимаем.

— Звуковые волны! — Странная парочка ошеломленно переглянулась, трепеща усиками. В конце этой фразы так и слышался восклицательный знак. — Они общаются путем передачи модулированных звуковых волн!

Им, непонятно почему, это казалось фантастикой. Они смотрели на нас так, будто мы нарушили какой-то закон природы.

— С вами тяжело разговаривать. Вы нам не помогаете своим разумом. Нам приходится вдалбливать вам свои мысли, а потом с усилием вытягивать ваши.

— Вы уж нас, пожалуйста, извините, — сказал Макналти. Он вздохнул, приходя в себя. — К сожалению, телепатическое общение — не наш профиль.

— Ничего страшного, мы справляемся. — Они оба одновременно сделали какой-то непонятный жест клешнями. — Несмотря на наши внешние различия, мы с вами товарищи по несчастью.

— Но это только пока, — согласился Макналти, явно совершенно не собиравшийся мириться с нашим теперешним положением. Видимо, он уже считал себя этаким бывалым контактором. — Слушайте, а вы случайно не знаете, что они собираются сделать с нами?

— Они вас вскроют.

— Вскроют? Что, вот так просто возьмут и разрежут на куски?

— Да.

Макналти заметно помрачнел и осторожно поинтересовался:

— А зачем?

— Они вскрывают всех индивидуалов. Они делают это уже много лет и даже веков, пытаясь понять причину личностной независимости. Они разумные машины, но их разум исключительно коллективный. — Омар, или кто бы он там ни был, вдруг ненадолго замолк, а затем продолжил: — На нашей родной планете Варге тоже есть небольшие морские существа такого типа. Каждое в отдельности ничего собой не представляет как индивид, но, если они объединятся в группу, у них возникает коллективный разум.

— Почти как у некоторых видов термитов, — заметил капитан.

— В общем-то да, они действительно напоминают термитов, — согласился тот, что сейчас вел телепатическую передачу — а может, и оба? Я совершенно не мог понять, как он или они могли рассуждать насчет термитов, о которых они не имели ни малейшего понятия, пока наконец не догадался, что то, что было на уме у капитана, тут же передавалось и этим двум субъектам. — Миновало уже много оборотов вокруг нашего светила с тех пор, как они пытаются завоевать Варгу — нашу родную планету, которая находится рядом. Мы героически сопротивляемся, и небезуспешно, но им все равно время от времени удается захватить кое-кого из нас в плен, привезти сюда и вскрыть.

— Но все же, они просто машины?

— Они машины самых разных типов — воины, рабочие, даже специалисты и ученые. Но они действительно машины. — Вдруг он остановился и потряс нас до глубины души тем, что быстро указал клешней на спокойно стоявшего в сторонке Эла Стора: — Да, точно такие же машины, как и он! Он сделан из металла, и его мозг остается закрытым для нас! Он нам не нравится!

— Эл — больше чем просто машина, — возмущенно заступился за Эла Макналти. — Он ничуть не похож на все эти уродливые здешние штуки. Я не знаю, как вам это объяснить, но он… он — личность.

Тихий одобрительный ропот пронесся над толпой, наводя на мысль о том, что капитан высказал вслух общее молчаливое мнение.

— Причем в настоящий момент приходится об этом только сожалеть, — спокойно заметил Эл Стор, — Я обладаю личной независимостью. И это делает меня совершенно равноправным кандидатом на вскрытие. — Немного погодя он добавил: — Я думаю, что меня постигнет та же участь, что и всех остальных.

Выслушав Эла с мрачной улыбкой, Макналти спросил пристыженных омаров:

— Если вы так чувствительны к нашим мыслям, то, может, вам удастся уловить где-нибудь невдалеке мысли других людей, таких же, как мы? А то у нас несколько человек пропало, и мне просто хотелось бы знать, живы они или нет.

Оба странных существа с Варги затихли и, слегка покачивая антеннами, начали тщательно прощупывать пространство за пределами нашего узилища. Что-то прогромыхало мимо нашей двери и, не останавливаясь, потопало дальше по коридору, но они даже не обратили на это внимания.

Через некоторое время один из них или оба сказали:

— Мы, к сожалению, умеем улавливать мысли лишь на небольшом, очень небольшом расстоянии. Но мы можем точно сказать, что разум, похожий на ваш, только что ушел, ушел навеки. Его сигнал угас, пока мы с вами разговаривали. Других сигналов, подобных вашим, в доступной нам зоне приема не обнаружено.