— Изола Белла! — воскликнул кто-то сзади и, резко обернувшись, я увидел небольшой зелёный остров, находящийся рядом с берегом. Почему-то глядя на него, мне вспомнились слова одного из главных героев итальянского сериала «Спрут» Гайтана Корриди о том, что он увезёт сестру именно в такое место. Хотя, честно говоря, ничего такого прекрасного внешне я не увидел — ну часть суши, не более того. Видимо, я был не одинок в своём мнении, так как очень скоро окружающие, преимущественно русскоговорящие, переключились на другие темы. Я прислушивался лишь мельком, однако заинтересовался рассказом толстого бородатого мужчины о том, что традиционные итальянские пальмы — низкорослые, а те, что составляют основу местных насаждений — привезённые, но быстро гибнущие. Происходит это вроде как из-за какого-то местного жука, который не трогает своих соотечественниц, но повадился портить чужеземную флору. Я почему-то сразу вспомнил жуков-короедов, которых мы очень любили в младших классах вылавливать и совать им в пасть тонкие палочки. Мощные клешни насекомого тут же обхватывали чужеродный предмет, и изо рта выделялась большая блестящая желтоватая капля — видимо, нечто вроде яда. Сейчас, конечно, мне сложно было представить — что дети такого занимательного в этом находили, и тем не менее с этими жуками мы играли вплоть до средней школы, пока не перешли на игру в ножички.

Автобус пару раз повернул, спустился вниз по сильно наклонённой неровной дороге, вильнул влево и остановился среди огромных рейсовых автобусов. Дверь щёлкнула, медленно распахнулась, и я практически сразу увидел машущую мне Лену, стоящую возле какого-то приземистого стеклянного строения. Она сжимала в тонких пальцах какие-то маленькие бумажки и, только приблизившись к девушке, я увидел, что это билеты.

Красивое открытое платьице девушки и небрежно перекинутая через плечо элегантная сумочка говорили о том, что она уже вовсю начала тратить полученные от Анатолия деньги, что заставило меня почему-то почувствовать себя неудобно, каким-то жмотом. Хотя понятное дело, ни о чём подобном, особенно в моём случае, говорить не приходилось. Конечно, каким-нибудь «шопоманом» я не был, однако при случае всегда был готов порадовать себя дорогой и качественной вещью.

— Добрый день. Вот, пока гуляла здесь, купила.

— А где же сам фуникулёр?

Я обернулся, но ничего такого не увидел.

— Да вот же он — отойдём сюда!

Мы прошли левее и, следуя взглядом за её наманикюренным красным пальцем, я увидел гору и торчащие на ней Т-образные зелёные конструкции, напоминающие сваренные рельсы, между которыми тянулись толстые, явно металлические канаты. Однако никаких двигающихся кабинок здесь не было и вообще создавалось какое-то ощущение пустынности и заброшенности. Однако где-то там, должна была находиться Таормина, о которой я много чего слышал на территории отеля и видел надписи на многочисленных футболках. Как-то же туда люди своим ходом попадали, хотя, наверное, здесь должно быть где-то и самое обыкновенное шоссе с рейсовыми автобусами.

— Идёмте. Фуникулёр ездит по расписанию и, чтобы нормально устроиться, давайте встанем в очередь, — сказала Лена, беря меня под локоть и увлекая по ступеням левее в строение, чем-то напоминающее корты для большого тенниса, где под потолком располагалось гигантское оранжевое колесо, а за ограждением стояло полукругом несколько кабинок. Они живо напомнили мне транспортные средства будущего, на которых летали герои некогда очень любимого мной фильма «Гостья из будущего». Однако когда мы простояли минут десять в небольшой очереди и были, наконец, допущены к кабинкам, они меня явно разочаровали. Внутри конструкций располагался большой стержень, а по краям вместо удобных кресел тянулась всего лишь широкая мягкая обшивка, на которую при желании можно было лишь немного подсесть. Пластиковые стёкла были мутны и испещрены какими-то наклейками, а незнамо откуда взявшегося народа набилось столько, что стало не продохнуть.

— Я снова себя ощущаю, как в московский час пик, — шепнула мне Лена, морщась и сторонясь неопрятной женщины, которая отчаянно рылась в объёмистой сумке и мешала окружающим. — Самый настоящий общественный транспорт.

Мне показалось примерно то же самое, хотя когда мы вскоре двинулись в путь, я испытал всё-таки достаточно приятные и необычные ощущения, когда кабинка замирала на очередном Т-образном столбе, а потом с силой, раскачиваясь, двигалась дальше. При этом путь, который снизу казался довольно-таки длительным, на самом деле занял всего на несколько минут и не успели мы оглянуться, как попали в Таормину, о чём приветливо информировал большой красочный плакат у лестницы.

— У нас ещё куча времени до встречи. Может быть, немного пройдёмся? — улыбнулась Лена, а потом, оглянувшись, прижала руки к груди и закричала. — Это они, они. Идёмте скорее пробовать!

Я заметил левее забавный синий трёхколёсный грузовичок, на котором действительно возвышалось нечто разноцветное, похожее на небольшие яблоки. Однако когда мы приблизились, это оказались те самые плоды кактусов, которые сразу обратили моё внимание ещё по прилёту в Катанию. Приятный серьёзный продавец, приветливо нам закивал и что-то быстро заговорил, из чего я разобрал только слова «бонжорно» и «прэго».

— Нам вот эти, — тыча пальчиком в кучу примятых разноцветных плодов говорила Лена, и продавец, достав небольшой перочинный ножик, начал аккуратно срезать красно-зелёные шкурки, под которыми оказалось нечто, похожее по структуре на очищенные киви. Вкус, впрочем, был тоже весьма близким к привычному зелёному фрукту, хотя более сладким, и, несомненно, приятным. Не успел я доесть первый плод, вытерев рот и руки салфеткой, как получил второй, а потом и третий. И это, как ни странно, лучше всяких мыслей и аргументов рассеивало все мои беспокойства о грядущем, напоминая, что нужно просто жить и наслаждаться каждым днём.

Лена вдобавок взяла ещё и целый бумажный пакет каких-то коричневых орешков и, рассчитавшись, мы зашли в пару соседних сувенирных лавок, пестрящих магнитами с разными вариациями Тринакрии и поделками из лавы. К моему удивлению, большинство последних было как-то связанно с военной тематикой, хотя попадались забавные черепахи и пепельницы. Потом мы прошли чуть дальше, и Лена уговорила меня купить весёленькую пёструю панаму, утверждая, что она великолепно сочетается с цветом моих глаз и, кроме того, вполне может спасти от солнечного удара. Возможно, так оно и было, но двадцать пять евро, которые я заплатил за это удовольствие, показались мне явно завышенной суммой за простроченный лоскуток обыкновенной материи. Впрочем, я тут же подумал, что неплохо будет на днях привлечь Лену к совместному походу по магазинам, чтобы она как женщина помогла мне определиться с одеждой. Хотя я был и уверен в своих силах, но всё же делать это совместно было гораздо спокойнее и приятнее.

— Это же канолли! — восхищённо воскликнула девушка, когда мы уже собирались выходить на набережную и спускаться в сторону Изола Беллы, указывая на небольшое кафе со стоящим у входа большим муляжом, напоминающим хот-дог. — Мы непременно должны его здесь попробовать.

Я, конечно, что-то об этом слышал, но только здесь отведал действительно вкусные хрустящие палочки с разными наполнителями, которых Лена набрала с собой ещё на целый пакет.

— Представляете, можно лежать на берегу, наслаждаться видами, загорать и есть канолли — это просто какая-то сказка!

— Да, наверное, — кивнул я и тактично взял у девушки её объёмистую ношу.

Мы пошли вниз, огибая припаркованные в изобилии скутеры, и яркие глядя на обрывки моря, мелькающие сквозь налезающие друг на друга небольшие отели. Они, словно волны, высились и сливались, похожие и в то же время разные, привлекающие внимание оригинальными фасадами и блестящими звёздами. Это почему-то напомнило мне о «Хилтоне», и я спросил Лену. — Ну как вам отель?

— Ничего особенного. Честно говоря, ожидала от него намного большего, но как уж есть. Номера могли быть попросторнее и роскошнее, пляж маленький, галька. В общем, круто кому-то сказать, но на деле я слегка разочарована. Разве что бутики весьма ничего.