I was glad to hear all what you write about your society 1 and yourself and thank you for your letter.

Your friend Leo Tolstoy.

Дорогой Перси Редферн,

Я думаю, что ваш друг, который против книг и чтения, вполне прав.

Лао-Тзе говорит: истинные слова не бывают приятны, приятные слова не бывают истинны. Мудрые не бывают учены, ученые не бывают мудры!

Брамины говорят, что в их книгах много предсказаний о временах, когда пойдут дожди. Но жмите эти книги так сильно, как только можете, и всё же вы не выдавите оттуда ни одной капли воды. И точно так же вы не можете добыть даже малейшего доброго дела из всех книг, которые содержат наилучшие поучения.

Рёскин говорит, что наилучшие люди, сделавшие более всего добра для человечества, это те, о которых мы ничего не знаем.

Разница между делами и словами та, что слова всегда предназначаются для людей, ради их одобрения, тогда как добрые дела делаются только для бога.

Хотя и возможно произносить слова с единственным намерением исполнить волю божию, но очень трудно не думать о впечатлении, которое произведут на людей эти слова, и не выражаться в соответствии этому. Дела же можно творить совершенно скрытно от людей, только для бога. И такие дела есть величайшее наслаждение, которое человек может испытывать.

Что же касается до его намерения жить среди проституток и бродяг, то я не могу сказать, чтобы я его одобрял. Скорее нет. Я думаю, что для того, чтобы променять на такую жизнь свою обычную жизнь, человек должен быть совершенно уверен, что сможет устоять против новых искушений, которым подвергнется в новой жизни.

Это относится также и к вашим сомнениям относительно вашей жизни.

Думаю, что перемены в нашей жизни должны происходить от невозможности жить иначе, чем согласно требованиям нашей совести, а вовсе не от рассудочного решения испытать новый род жизни.

Я был рад узнать всё то, что вы пишете про ваше общество1 и про себя, и благодарю вас за ваше письмо.

Ваш друг Лев Толстой.

Печатается по копировальной книге № 4, лл. 236—237. Датируется по •отметке на письме адресата.

Ответ на письмо Перси Редферна от 4 февраля н. ст. 1903 г. о преимуществах добрых дел и самосовершенствования сравнительно с проповедью.

1 Манчестерское Толстовское общество. См. т. 73, письмо № 131.

58. М. Л. и H. Л. Оболенским.

1903 г. Февраля 26. Я. П.

Последнее (да и первое) письмо писал вам, милые мои Маша, Коля, совершенно забыв о том, что с вами Лиза.1 Как сразу я решил, что вы едете одни, так у меня и запечатлелось. А о Лизе я не то, что забываю, но всегда часто и хорошо вспоминаю, благодаря ее доброму уходу за мной и вообще доброму отношению ко мне и нашему от этого сближению. Когда вспоминаю, что она с вами, то рад за вас. Вы и так не унылы, но она подбодрит вас своей открытостью ко всему хорошему. Очень мне интересно ваше впечатление от заграницы. Новая атмосфера не может не действовать и всегда благотворно. Держитесь больше этой атмосферы чужой, интересной, а не своей. Не будь, Коля, слишком спокойно равнодушен, а удивляйся и радуйся, если есть чему. Я толстею, но не здоровею, — не могу работать. С[офья] А[ндреевна] в Москве и едет на день в Петербург, Андрюша в Москве, заболел опять сильным колитом; 40° темп[ература] была. Я с дяд[ей] Сереж[ей] усердно переписываюсь. У них всё по-старому. Нынче приезжает по телеграмме мама Ф. И. Маслов.2 Постараемся воспользоваться им и быть ему приятным. Целую вас всех.

Л. Т.

Впервые опубликовано по копии в «Современных записках» 1926, XXVII, стр. 271—272. Датируется по ответному письму Е. В. Оболенской от 17 марта 1903 г.

1 Елизавета Валерьяновна Оболенская.

2 Федор Иванович Маслов (1840—1915), помещик Орловской губ. (имение Селище), в то время председатель первого гражданского департамента Московской судебной палаты. С семьей Масловых была близка С. А. Толстая.

59. В. В. Розанову.

1903 г. Февраля 28. Я. П.

Василий Васильевич,

Очень сожалею, что вы мое — непродолжительное — молчание несправедливо приняли за нежелание познакомиться с вами и вашей женой. Я очень медленно поправляюсь и только на днях стал выходить и почувствовал себя крепче. Надеюсь, что вы теперь исполните, и ваша жена, ваше намерение посетить меня. Теперь я особенно усердно прошу вас об этом, так как мне бы было очень больно думать, что я вызвал неприятное чувство в добро расположенном ко мне человеке, которого я знаю по Н. Н. Страхову.1 Он любил и ценил вас, а я всегда с любовью вспоминаю про милого, доброго, ученого, смиренного и не по заслугам любившего меня Страхова.

Надеюсь, что до свидания. Если телеграфируете, то вышлем за вами лошадей.

Лев Толстой.

28 февр. 1902.2

Впервые опубликовано в «Летописях Государственного Литературного музея», кн. 2, М. 1938, стр. 225.

1 Николай Николаевич Страхов (1828—1896). См. т. 61, стр. 234.

2 В подлиннике дата (год) ошибочна.

Розанов был в Ясной Поляне 6 марта. По поводу его посещения Л. Л. Толстой записал: «Отец был поражен его малой образованностью» («Столица и усадьба» 1914, № 4).

* 60. Т. Л. Сухотиной.

1903 г. Февраля 28. Я. П.

Давно не писал тебе, милая Таничка, и чувствую, что виноват за это. А произошло оттого, что, во 1-х, слаб — всё сердце перебивается, хотя и крепну телом, а во 2-х, занялся Машей, ей писал, а в 3-х, работ начатых и не имеющих никогда быть конченными — без конца. Есть интересные; по старшинству так: 1) Определение жизни, философское,1 2) Воспоминания. Написано уже кое-что. 3) Х[аджи] М[урата] кончить и в нем характеристику Николая Павлов[ича] — деспотизма. 4) Фальшивый купон — тоже начато. 5) Драма, к[оторую] ты переписывала, к[оторую] я не трогал.2

А сил нет. Теперь две недели ничего не писал. Только ем, читаю и езжу кататься. Жду впечатлений Маши от заграницы. Мама в Петерб[урге], Дора едет в Швецию. У нас сейчас Фед[ор] Ив[анович] Маслов, зовет играть в винт.

Целую тебя и Мишу и твоих детей.3

Л. Т.

Датируется по расположению письма в копировальной книге № 4, лл. 240—241.

1 С первых чисел февраля 1903 г. Толстой стал записывать в Дневник свои мысли, касающиеся «философского изложения истинной жизни». См. т. 54.

2 «И свет во тьме светит». Толстой начал писать драму в 1890 г.; последний раз обращался к работе над нею в октябре 1902 г.

3 Дети М. С. Сухотина от первого брака.

* 61. П. Ройзману.

1903 г. Марта 1. Я. П.

Единственная возможность разумной, свободной (п[отому] ч[то] только проявления любви ничем не могут быть воспрепятствованы) и радостной жизни есть жизнь, целью которой поставлено благо других людей, жизнь, руководимая любовью к ближнему. Человек же, между тем, до такой степени связан своею телесною личностью, что не переставая помнит о себе, страдает, боится за себя, заботится о себе и только временами может заставлять себя помнить, заботиться, страдать за ближнего. Если он иногда и занят деятельностью, имеющей целью благо ближнего, то большей частью делает это для получения одобрения, похвалы от людей, т. е. опять же для себя. Как выйти из этого? В этом тот вопрос, который вы мне ставите.

Выход есть только один, указанный нам древней мудростью и подтвержденный христианством: прежде, чем любить ближнего, или для того, чтобы любить ближнего, надо любить бога всем сердцем и всем помышлением. Только через такую любовь к богу можно любить ближнего. Всякая любовь к ближнему, корень которой не в любви к богу: любовь к родным, к друзьям, к приятным людям, благодушие ко всем, вызываемое хорошим расположением духа, часто принимаемое за любовь, не есть та любовь, проявление которой дает смысл и радость жизни. «Если любите любящих вас, то делаете то же, что язычники», т. е. не следуете еще христианскому закону любви, корень которой в любви к богу и которая вследствие этого не ограничивается близкими и людьми, любящими нас, но распространяется на всех, на чуждых нам людей и особенно вследствие препятствия, которое она должна преодолеть, усиливается, направляясь на враждебных нам людей — любовь к ненавидящим нас и к врагам.