Он с удовлетворением отметил, что девушка вздрогнула. Это подтвердило его первоначальное мнение, что Элисон Хэмптон относится к тем слабым созданиям, которые готовы бежать прочь при виде настоящего мужчины. Он предпочитал более темпераментных женщин, но выбирать не приходилось. Впрочем, хорошо, что она слишком труслива, чтобы плюнуть на его блеф. Разумеется, Гренвилл не собирался выполнять ни одну из своих угроз, но особа, столь глупая, чтобы поверить в них, определенно нуждается в мужской опеке. Он делает ей одолжение, объединяя ее неискушенность со своим опытом.

Скользнув рукой вверх, он обхватил подбородок Элисон и повернул к себе ее лицо. У нее были странные глаза. Вначале ему показалось, что они голубые, но, пока он смотрел в них, они приобрели льдисто-серый оттенок, который мог бы заморозить более впечатлительного человека. Опушенные черными ресницами, они завораживали, словно глаза ведьмы, но Гренвилл не был суеверным. Он склонил голову к ее сочным губам, намереваясь заявить права на то, что в скором времени будет принадлежать ему.

Возбужденный ощущением женщины в своих руках, граф не услышал щелчка открывшейся двери. И только когда маленькая чертовка вонзила зубы в его нижнюю губу, заставив вскрикнуть от боли, он услышал за спиной смех и понял, что его унижение не обошлось без свидетелей. Выругавшись, Гренвилл отшвырнул Элисон и схватился за шпагу.

Мужчина, прислонившийся к косяку двери, уступал графу в росте, но небрежная манера, с которой он скрестил на груди мускулистые руки, говорила о недюжинной силе. Гренвилл сузил глаза, оценивая противника. Судя по его невозмутимому виду, это был не оскорбленный любовник, а бывалый вояка, не упускающий случая принять участие в хорошей схватке.

– Нет нужды представлять нас, дорогая. Как я понимаю, это Гренвилл. Меня зовут Маклейн. А теперь, когда формальности соблюдены, я хотел бы знать, куда прислать моих секундантов.

Элисон ахнула, но Рори даже не взглянул на нее. Он был вне себя от ярости. Элисон может вешаться на шею кому угодно, но никто не посмеет навязываться ей, пока бьется сердце Рори Дугласа Маклейна!

Гренвилл, однако, был совсем не дурак. Он не знал, кто этот дерзкий незнакомец ичто ему нужно, но видел смерть в его глазах, Как и все молодые аристократы, граф владел шпагой, но использовал ее скорее для развлечения, чем для защиты собственной жизни. Он никогда не поднимал оружия против более опытного противника и не собирался делать этого сейчас.

Пожав широкими плечами с небрежным, как он надеялся, видом, Гренвилл направился к двери. Маклейн подозрительно прищурился, однако посторонился, позволив ему пройти. Граф бросил последний взгляд на свою непокорную кузину.

– Не забывайте, что я сказал, Элисон. После того как я избавлюсь от вашего дружка, я вернусь за вами и рассчитываю, что вы будете ждать.

Рори стиснул рукоятку шпаги; желание пронзить негодяя было таким сильным, что казалось, исходило откуда-то извне. Но он сдержался, а когда взглянул на Элисон, его мысли приняли другое направление.

Полная жизни красавица, которая несколько минут назад дала отпор мужчине вдвое крупнее себя, превратилась в потерянное создание, смотревшее прямо перед собой остекленевшим взглядом. Когда он прошел в комнату и протянул к ней руку, она, казалось, даже не узнала его. Более напуганный, чем иногда в бою, Рори убрал шпагу в ножны и схватил ее за плечи, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке.

– Элисон! Что случилось? Что этот мерзавец сказал вам? Элисон, проклятье, очнитесь и скажите мне, что произошло!

Его взволнованный голос вывел Элисон из транса, но она едва ли понимала, о чем он говорит. Ужас все еще гнездился у нее внутри. Несколько мгновений она молча смотрела в его встревоженные карие глаза, затем мягкая улыбка коснулась ее губ.

– Милорд, как можно бояться человека с такими прекрасными глазами, как у вас? Мне кажется, я могу заглянуть вам в душу. – Она положила ладони ему на грудь и, привстав на цыпочки, легко поцеловала в губы.

Ощущение было более чем приятным, а волна восхитительного трепета, пронзившая ее тело, окончательно привела Элисон в чувство. К счастью, Маклейн был джентльменом и отпустил ее, как только она отстранилась, но потрясение, которое она увидела в его глазах, не уступало ее собственному.

– Не беспокойтесь. Я не допущу, чтобы что-нибудь случилось с вами или вашей тетей, – промолвила она, прежде чем проскользнуть мимо него и скрыться в глубине здания.

Запустив пальцы в волосы, перехваченные сзади бантом, Рори смотрел ей вслед. Он более не являл собой картину самонадеянного мужчины, уверенного в своих силах, а выглядел как человек, чья душа охвачена мучительными сомнениями.

Леди Кемпбелл, которая вскоре нашла его на том же месте, смогла добиться от него не больше толку, чем Рори добился от Элисон. Посоветовав ей с Элисон провести ночь у друзей, он проследовал к двери и исчез, прежде чем она успела задать ему хоть один вопрос. Проводив племянника озадаченным взглядом, Дейдра отправилась на поиски своей гостьи.

Элисон была занята тем, что паковала свои вещи. Отложив, в сторону потрепанное одеяние горничной, в котором она явилась в Лондон, девушка просматривала свой новый гардероб в поисках платьев попроще. При виде леди Кемпбелл она неопределенно улыбнулась и продолжила сборы.

– Я бы очень хотела, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что произошло, – посетовала Дейдра, усаживаясь за туалетный столик и глядя на свою юную подопечную в зеркало.

– Я же говорила ему, что мне следует путешествовать инкогнито. – Деловито свернув нижнюю юбку, Элисон сунула ее на дно рундука.

Дейдра не стала останавливаться на этом не слишком понятном заявлении в надежде на дальнейшие откровения.

– Рори сказал, что мы должны уехать из дома и провести ночь где-нибудь в другом месте. Неужели твой кузен так опасен, дорогая?

– Я очень признательна вам за гостеприимство, Дейдра, но не могу больше злоупотреблять им. Я обязательно напишу вам и расскажу, как у меня дела. Передайте мою благодарность Рори. Кроме дедушки, он единственный настоящий джентльмен, которого я знала. Жаль, что он оказался втянутым в эту историю.