— Алекс, — вдруг решилась спросить Камилла, — Вы когда-нибудь одевали на себя что-либо, принадлежащее недружественному Versace Бренду?

Мужчина усмехнулся:

— Расскажу Вам, но только по большому секрету, — сказал он. — Однажды, когда я был еще совсем юный, мы с моим приятелем поспорили, смогу ли я появится на сцене в чем-нибудь из коллекции недружественного Бренда и при этом не понести никакого наказания, — Алекс сделал глоток сока и продолжил: — Единственное условие было в том, чтобы этот предмет гардероба был на виду, то есть не нижнее белье.

Камилла улыбнулась, вспоминая фотографии полуголого певца на Красной площади.

— Я надел на концерт черные сапоги D&G, а сверху обвязал их платками Hermes. В то время в мужской коллекции Gucci тоже были похожие сапоги, так что никому из многотысячной толпы даже в голову не пришло, что я надел на себя обувь совсем недружественного Бренда.

Девушка поразилась смелости Алекса, и даже засомневалась, насколько эта история правдива.

— Если не верите, — словно прочитал ее мысли певец, — могу Вам показать фотографии с того концерта, только не показывайте их больше никому.

— Даю Вам честное слово, — пообещала Камилла. — А как Вам удалось достать себе сапоги D&G?

— О, это самая интересная часть всей истории, — заговорщицки подмигнув, Алекс перешел на шепот. — Я их украл.

Камилла удивленно округлила глаза:

— Но как? Это же сразу должны были обнаружить!

— Уметь надо, — шепотом продолжал Алекс. — Я устроил себе день шоппинга, ходил по Bosco Пассажу с огромным количеством пакетов. В обувном магазине купил сразу пар пять. Сотрудники суетились, носили мне ботинки на примерку, упаковывали. Я же дождался пока камеры слежения отвернулись, и незаметно сунул пару сапог с витрины к себе в пакеты. Через неделю после концерта отправил им их обратно. Сказал, что они мне эти сапоги по ошибке в одну из коробок положили. Владелец магазина очень извинялся, просил не сообщать об этом в прессу и компетентным органам. Даже пару ботинок из экспериментальной партии Jean Paul Gaultier подарил, — певец весело захихикал, превратившись из взрослого мужчины в шкодливого мальчишку, радующемуся очередной проказе, которая осталась безнаказанной.

— Вы меня просто поражаете, Алекс, — сказала Камилла восхищенно. — Я бы никогда не решилась на такой отчаянный поступок.

— Главное, это быть уверенным в себе и не сомневаться в собственных поступках, — ответил певец и посмотрел на свой мобильный. — Мне уже пора бежать, да и у Вас обеденный перерыв заканчивается. Может закрепим успех нашего второго свидания и перейдем на «ты»? — предложил он.

Камилла согласно кивнула. Певец позвал официанта и попросил счет.

— Ты когда-нибудь была на моих концертах? — спросил Алекс.

— Не приходилось пока, — ответила девушка, прикидывая в уме не обидится ли мужчина, но он лишь улыбнулся.

— Хочешь послушать и посмотреть на меня в естественной среде обитания.

— С удовольствием, — сказала Камилла.

— У меня в среду вечером концерт в ночном клубе «The Doroga». Оставить тебе место за столиком для особо важных персон? — Алекс расплатился с подошедшим официантом и вопросительно посмотрел на девушку.

— Оставить, — ответила Камилла.

Они встали из-за стола. Певец взял девушку за руку, и так они вышли из ресторана. Неожиданно перед ними выскочил репортер, сделал несколько снимков пары и бросился бежать. Алекс был известен своим крутым нравом и иногда заставлял журналистов удалять с их фотокамер свои фотографии.

— Эй, не убегай, можешь еще парочку кадров сделать, — крикнул певец вслед репортеру. Тот обернулся, недоверчиво посмотрел на Алекса, но увидя его улыбку, заулыбался в ответ. — Камилла, ты не против, если этот милый юноша нас сфотографирует?

— Нет, — сказала девушка. Алекс приобнял ее за талию и позволил журналисту пощелкать их с разных ракурсов.

— Только чтобы фотографии хорошие были! — погрозил он репортеру пальцем.

— Будут просто высший класс, — пообещал тот.

На прощание Алекс поцеловал Камиллу в щеку, и они разошлись каждый по своим делам.

По возвращении Камилла обнаружила свою помощницу не в духе. Та явно была обижена.

— Что ты такая надутая, Луиза? — поинтересовалась судья.

— Мы с Вами уже три года работаем вместе, а Вы мне совсем не доверяете! — капризно сказала помощница. Камилла слегка запаниковала. Неужели этой находчивой девочке удалось что-то накопать по делу Сержа Костина. Она ведь даже не поймет, насколько это опасно! — Все Правительство гудит, как улей. Рассказывают о Вашем обеде в нашем ресторане с Алексом По. Все мне пишут, интересуются, а я даже не в курсе!

Камилла облегченно вздохнула. Пронесло!

— Луиза, а тебе не кажется, что моя личная жизнь — это мое дело. Или мне следует согласовывать с тобой всех своих любовников?

— Нет, — испуганно проблеяла в ответ помощница, она похоже поняла, что несколько перегнула палку.

— Вот и занимайся своими делами. Или у тебя слишком много свободного времени?

— Нет, — еще более испуганно сказала Луиза.

— Я надеюсь, мы поняли друг друга, — примирительно улыбнулась Камилла, смягчая жесткий деловой тон.

— Я все поняла, Камилла. Простите меня.

— Прощаю. Что у нас еще на сегодня?

Дел на оставшуюся половину дня было не особо много. Быстро разобравшись с ними, Камилла дочитала свежую прессу. Пару раз натыкалась на свои фотографии с Алексом с их первого свидания. Журнал «Elle» предположил, что они уже не первый раз встречаются, аргументируя свои выводы схожестью выбранного стиля обоих. Знали бы они, что так получилось совершенно случайно, улыбнулась Камилла, вспоминая свои черные шорты и курточку из искусственной кожи, которые она надела на свидание с певцом.

В остальном рабочий день закончился спокойно. Девушка решила не посещать сегодня никаких рекомендованных мероприятий, а подышать свежим воздухом и поразмыслить над перепитиями жизненного пути Сержа Костина и своего собственного.

Камилла заехала домой и переоделась — обтягивающие бриджи желтого цвета и высокие коричневые сапоги из искусственной замши с бахромой от Versace, теплая водолазка Roberto Cavalli цвета охры, расшитая пайетками, и длинный белоснежный кардиган из искусственной шерсти Gucci. Достав из гардеробной объемную стеганную сумку через плечо кирпичного оттенка Tod’s, девушка положила в нее пухлый блокнот для записей Louis Vuitton, золотую авторучку Cartier, украшенную черным бриллиантом и маленький складной зонтик веселого лимонного цвета от Киры Пластининой. Изучив карту пригородной зоны, она решила отправится на вечернюю прогулку в гольф-центр «Московский кантри-клуб». По прикидкам Камиллы, в такую погоду в этом месте не должно было быть слишком многолюдно. Сейчас девушке хотелось побыть одной. Слишком много всего произошло в ее жизни за последние дни. Ей хотелось спокойно подумать обо всем.

На всякий случай Камилла забронировала столик в ресторане гольф-центра и назвала номера своей машины, так что на территорию «Московского кантри-клуба» охрана пропустила ее без лишних вопросов. Оставив свой Bently на парковке для гостей, девушка взяла на ресепшн карту спортивно-развлекательного комплекса и отправилась на прогулку по парку. Как следовало из короткой брошюры, которую ей выдали вместе с картой, сто лет назад на территории гольф-центра были многочисленные малоэтажные жилые дома и заводские комплексы. Место тогда называлось — Таганская площадь. В то время в Москве еще функционировало метро, которое Российское правительство забетонировало с началом строительства небоскребов, чтобы многоуровневые подземные туннели не стали причиной неустойчивости высотных зданий. Каждый день сто лет назад в этом самом месте люди простаивали в многокилометровых пробках, толкались под землей, пытаясь втиснуться в тесные и душные вагоны электричек. Сейчас же здесь росли деревья, простирались ухоженные поля для гольфа. То здесь, то там мелькала синяя гладь искусственных прудов. Камилла шла по дорожке, шурша гравием. Накрапывал легкий осенний дождь. Неслышно с деревьев падали желтые и красные листья. Тишина и безмятежность окутала Камиллу. Ей было очень хорошо и спокойно.