Это было ужасно — ждать его звонка. Я несколько раз пыталась дозвониться до кураторов, которые вместе с вашей группой уехали в Швейцарию, но у всех были выключены телефоны. Я не знала, что делать. Мой сын в другой стране, за тысячи километров от меня. И я никак не могу ему помочь.

В общем, только когда Тим позвонил снова, я немного успокоилась. Сын сказал, что нашел дорогу, по которой он со старшими товарищами добирался до ночного клуба. И если пройдет по ней еще минут пятнадцать, то без проблем найдет свой лагерь. Мы договорились созвониться еще через какое-то время.

В следующий раз Тимур позвонил мне, когда уже был перед спальным корпусм. Естественно вход был закрыт. Охраны не было. И как попасть внутрь Тим не представлял.

Я поинтересовалась, есть ли у кого-нибудь из ребят комнаты на первом этаже? Выяснилось, что там есть несколько комнат, где живут одинадцатиклассники.

В общем, Тимур постучался в первое попавшееся окно и вскоре девчонки из старшего класса помогли ему забраться внутрь. Сын перезвонил мне еще минут через десять.

— Мам, они меня впустили. Все в порядке.

— Хорошо. Они ругаются на тебя? — на заднем фоне я услышала недовольные голоса.

— Ну, так, — пробормотал сын.

— У тебя еще конфеты остались, что вы на днях покупали в сувенирном магазине (речь шла о фирменных швейцарских конфетах, которые сын по удачному стечению обстоятельств купил заранее, чтобы привести нам в подарок).

— Есть.

— Подари девочкам и поблагодари за помощь.

В общем, с девчонками Тимур сдружился. И больше тревожных звонков по ночам из Швейцарии не было.

— И вы не стали звонить кураторам? Спрашивать, как же ребят выпустили из лагеря посреди ночи? — изумилась я.

— А зачем? — с улыбкой поинтересовалась Мария. — Тимур все равно, если бы ему понадобилось, снова повторил свой подвиг, снова бы сбежал из-под присмотра. И что бы вышло в итоге?

Я пожала плечами, не зная правильного ответа.

— Все бы считали его маменькиным сынком. И ребята, вряд ли, бы снова позвали его с собой. Когда он вернулся домой, мы серьезно с ним поговорили. Я объяснила ему, что за свои поступки надо уметь отвечать. Но если он не хочет снова попасть в беду, надо заранее думать о последствиях своих действий. Тимур понял.

Я улыбнулась.

Еще бы. Керимову несказанно повезло с родителями.

— А зачем же Тимур пошел с ребятами на дискотеку? — мое любопытство все же подтолкнуло меня к этому вопросу, хотя ответ, конечно же, был очевиден. Развлекаться, что еще можно делать в клубе?

— Было интересно, что и как. Тем более другая страна, — охотно объяснила Мария. Женщина говорила буднично, не выдавая ни капли волнения или раздражения. Она принимала сына таким, какой он есть. И даже тот факт, что с ним могла случиться беда, тем более в незнакомом месте и в чужой стране, не заставили ее поменять своего мнения о Тимуре. Ее мальчик мог делать все, что угодно. Главное, чтобы он был счастлив.

Интересно, это хорошо или плохо?

Я хмыкнула, впрочем, спрашивая совсем о другом.

— Но тогда почему Тимур вдруг решил уйти?

Керимова рассмеялась.

— Для Тимура это был первый опыт ночных развлечений. Он никогда раньше не был на дискотеках. И поэтому уже ближе часам к двум жутко устал. Да и, как он говорит, ему стало скучно. Взрослые девчонки не обращали на него внимания. Алкоголь ему никто не предлагал. В итоге уже через несколько часов он не знал, куда себя деть. Ребята из десятого класса, с которыми он пришел, развлекались вовсю. И никуда не собирались уходить до самого рассвета. Тимуру ничего не оставалось, как самому позаботиться о себе. Но он справился, как видишь, правда, не без моей помощи.

— Да. Я поняла, что он не стал паниковать. И, позвонив, даже попытался вас успокоить.

— Какое уж тут спокойствие, — Мария лукаво взглянула на меня. — Матери всегда волнуются о своих детях. Твоя мама, наверное, тоже сильно переживала, когда ты пропадала на дискотеках.

Настала моя очередь смеяться.

— Ну, не совсем. Я впервые выбралась на дискотеку только на первом курсе. К тому времени мама уже немного смирилась с тем, что я взрослый человек.

— Неужели, раньше она не отпускала тебя развлечься с друзьями? — воскликнула Керимова удивленно.

Да уж, знала бы Мария, как моя мама была счастлива, когда я впервые выбралась в клуб. Только кто же виноват в том, что до первого курса и до моего знакомства с Андреем и Ником у меня почти не было друзей. Ну, кроме Марр, конечно. Хотя ее ситуация чем-то была похожа на мою. У нас не было никого, с кем можно было бы сходить на дискотеку. А вдвоем идти туда мы не решались.

Но Керимовой не стоит об этом знать. Эта история уже давно забыта.

Я натянула улыбку и покачала головой.

— Мне самой, в отличие от Тимура, было неинтересно. Я больше любила читать книжки.

Мария понимающе усмехнулась.

— Доброе утро! — на веранде неожиданно появился улыбающийся Керимов-старший.

— Доброе утро, — нестройным хором отозвались мы с Марией.

Женщина поднялась со своего места, чтобы на секунду, всего на мгновение, пока Виктор стоял в проходе, прижаться губами к его губам. И столько нежности и заботы было в этом мимолетном поцелуе, что я почувствовала, что краснею.

Керимовы не переставали меня удивлять. Мария с ее безграничной любовью к детям, утренние посиделки с чашкой кофе, беспечные разговоры о пустяках, поцелуи супругов у меня на виду… Все это было… неправильно. На один удар сердца мне показалось, что я сама принадлежу этой семье.

Жаль, что всего лишь на один…

— Как спалось, Ксения? — поинтересовался Виктор после того, как с удобством устроился в плетеном кресле по соседству от своей жены.

— Замечательно, — откликнулась осторожно. — Спасибо!

— Ребята тебя не обижают? — в невинном вопросе, заданном, скорее, из вежливости, чем из-за искренней заботы о благополучии случайной гостьи, мне почудился какой-то подвох.

Я встретилась взглядом с мужчиной и улыбнулась.

— Им не удастся. Я сама могу кого угодно обидеть.

И сама смогу себя защитить, — добавила про себя и вздохнула. Главное, чтобы я в это верила.

— Мы наслышаны, — усмехнулся Керимов в ответ и потянулся за чашкой дымящегося кофе. — Только слишком сильно не бей Тимура. Он не так плох, как тебе кажется.

— Я подумаю, — кивнула. — Но ничего не обещаю.

К тому моменту, когда на веранде появился заспанный Лешка с растрепанными после сна волосами и в помятой футболке, мы с Керимовыми успели о многом поговорить. Мне не задавали «неудобных» вопросов, мы вообще не касались никаких личных тем. Беседа велась немного о политике, немного об экономике, о ситуации в стране в целом. Мне было отчего-то безумно интересно.

Виктор оказался отличным рассказчиком, ничуть не хуже своей жены. И мы уже втроем постоянно смеялись над очередной шуткой Керимова-старшего.

В отличие от родителей, появившийся на террасе Лешка был молчалив. Он вяло принимал участие в разговоре. Только тянул кофе и один за другим хватал с подноса румяные булочки, которые совсем недавно поставила на стол Зоя.

Временами парень смотрел на меня, дольше обычного останавливая взгляд на моих обнаженных ногах, и в такие моменты я чувствовала себя не в своей тарелке. Слишком откровенными были взгляды подростка. И тогда мне хотелось натянуть джинсовую юбку до самых колен.

Но я сама виновата.

Вчера уткнувшись в подушку и не позаботившись о том, чтобы переодеться, я мало думала о том, во что превратится моя одежда утром. «Жеваная» футболка только на моделях из последнего номера «Космо» выглядит последним писком моды. Я же никогда не питала особых иллюзий. Мятые брюки они и есть мятые брюки, что бы ты ни выдумал в свое оправдание. Особенно, если от когда-то идеально ровных стрелок осталось лишь жалкое подобие в виде кардиографика с изломами в самых неожиданных местах.