Эта суббота — последний день перед моим отъездом, который я помню предельно четко. Я провела ее одна. В пустой квартире, занимаясь привычными делами, как и всякую субботу за много месяцев до появления Тимура в моей жизни.

Я собрала чемодан, уложив в него лишь самые необходимые вещи. Пару футболок, джинсы, шорты и несколько летних платьев. Вряд ли, мне понадобится что-то еще для прогулок по Англии. Ну а если нет…

Тим обещал устроить мне шикарный шопинг в те дни, когда он приедет в Лондон. Я не собиралась полностью обновлять свой гардероб, в угоду Тимура меняя свой облик. Но мы уже дважды говорили о чем-то подобном (почти ссорились, на самом деле), и для нескольких вечеринок я даже позволила Тиму выбрать мне наряд на его вкус. Но кардинальные изменения, я все еще не была к ним готова. Для меня это было слишком…

И все же, догадываясь о том, что Тим не оставит меня в покое и снова начнет настаивать на своем, я оставила свой чемодан полупустым. Будь что будет?

Ближе к вечеру мне позвонил Ник, и мы проболтали с ним почти сорок минут. Друг интересовался моим состоянием, спрашивал про отношения с Тимуром, экзамены, предстоящую поездку. Я, наконец, почувствовала себя… возвращающейся к жизни.

— Ник, черт! Столько времени. Мы с тобой заболтались.

— Ты куда-то торопишься? Какие у вас сегодня планы?

— Кино и вечеринка с друзьями. Так что мне уже пора собираться. Ты же возвращаешься в Москву только во вторник. Может быть, давай пересечемся завтра?

— Только после обеда. Я не планирую возвращаться домой раньше восьми утра. Так что звони часа в три и договоримся.

— Отлично!

— Хорошего вечера, Ксень. Передавай привет Тимуру.

— Обязательно, Ник. До связи!

Это глупо… ждать звонка того, кто не хочет тебе звонить. Глупо надеяться, что тебе объяснят, что происходит, если никто не захотел сделать этого до сих пор.

Часы в гостиной показывают полвторого… ночи? Утра? Но разве время сейчас имеет какой-то смысл?

Я цепляюсь за надежду с отчаянием человека, не желающего умирать. Боящегося признаться себе, что мир только что раскололся на части.

В опустевшей квартире. В алом платье и босоножках на шпильке, с тушью на ресницах, не размазавшейся по щекам даже после двух часов бесконечных слез. Я… жду. Звонка, объяснений. Чего угодно. Лишь бы разорвать в клочья гнетущую тишину погруженных во мрак комнат.

Дурацкий фильм закончился еще до полуночи. Почти сто двадцать шесть минут назад. А в моей чертовой жизни ничего не изменилось.

Тимур не появился ни в четыре, ни в шесть.

Ни даже в девять.

Он не ответил на две мои смски. И не поднял трубку, когда я сама ему позвонила. Молчание в эфире. Полнейший игнор.

Я все еще не верила в то, что Тим может просто так без предупреждений исчезнуть. Я знала, всегда боясь этого знания, я знала, что рано или поздно он захочет уйти.

Но ведь не так же, как Князь?! Он же мне обещал, он же…

К утру от моего отчаяния почти ничего не осталось. После короткого лихорадочного сна я проснулась разбитой и окончательно опустошенной. Ни на что не надеясь, я набрала городской номер Керимовых.

— Доброе утро, Ксения, — Мария поприветствовала меня спустя несколько мгновений.

— Доброе… утро. Я… Мне можно поговорить с Тимом?

Просто поговорить, ничего больше. Пожалуйста!

Но Мария молчала. И ее заминка растянулась вдруг секунд на двадцать.

— Ксюш, я не думаю, что сейчас подходящее время для разговора, — устало откликнулась женщина в тот момент, когда я почти перестала ждать ее ответа. — Тим сейчас… немного занят.

— Эм… занят? — переспросила глухо, до сих пор ничего не понимая. Не допуская мысли, что этот разговор — последний. — Что-то… случилось?

Мария вздохнула.

— Ксения, я уверена, он позвонит тебе сам, как только… Как только закончит с делами.

— Да-а. Ко-нечно.

— Хорошего дня, Ксения.

— И вам.

Мой шепот уже никому не был нужен. Трубка кричала об этом короткими гудками.

Я не помнил, как оказался в маленьком кафе на окраине города. Не помнил ничего, что происходило со мной после ее звонка. Последний час моей жизни просто стерся из памяти. Было ли что-то реальным в тот момент? Люди вокруг меня? Какие-то вопросы матери и удивление в глазах Лешки. Ничто не имело значения. Ничто, кроме ее взволнованного, испуганного голоса на том конце трубки.

Лихорадочные сборы, бешеная гонка по проспекту. Я вжимал сцепление в пол до упора. Гнал на пределе. И впервые боялся не успеть.

Не успеть к ней.

Она позвонила около двух и просто попросила меня приехать. Сердце сорвалось в галоп, дыхание перехватило. Я спросил у нее, что случилось. Что, черт побери, произошло в ее идеальной жизни, если она вдруг. Сейчас. Здесь. За двести километров от столицы и своего мужа. Что с тобой?!

Яна не ответила. Скинула вызов.

А я… я не смог забыть о ее звонке. Не смог. И даже не попытался.

Это было все же сильней меня.

И вот теперь уже пятнадцать минут мы с ней сидели друг на против друга в полупустом кафе и напряженно молчали. Яна прятала взгляд, отводила глаза. Ее тонкие пальцы нервно сжимали салфетку.

— Что ты делаешь здесь? — спросил осторожно.

Она прикусила нижнюю губу, двумя ладонями схватилась за чашку кофе, будто пытаясь согреться.

— Спасибо, что приехал. Спасибо. Спасибо.

— Ян, что случилось? Почему ты не позвонила?

Снова повисло молчание. Тягостное и пустое.

— Я должна извиниться. Я… обидела тебя в прошлый раз. Нам нужно было поговорить, но я так торопилась в Лондон.

Я передернул плечами, откинулся на спинку кожаного стула. Это случилось почти месяц назад. И я пусть не забыл, но уже успел смириться. Какая теперь разница, что тогда послужило причиной разрыва? Она сделала свой выбор в тот день. Я, кажется, тоже.

Но сейчас мы снова один на один. И нерешенные вопросы все так же не дают мне просто так, без разговора ее «отпустить». Позволить ей уйти от меня снова.

— Прости меня, Тим. Прости. Я не должна была этого делать.

— Не надо, Ян. Ничего не случилось. Мы же взрослые люди. У тебя своя жизнь. Муж, в конце концов. И он…

— Его больше нет.

Я замер на середине фразы.

— Я… мы расстались с Игорем. Я собрала вещи и…

— Но…

— Так больше не могло продолжаться, — торопливо объяснила. — Я устала от этой лжи. Устала. Не могу больше.

Яна закрыла ладонями лицо. Пытаясь скрыть слезы, потерла пылающие щеки. И мы снова замолчали. Я силился задать ей сотню вопросов, вертящихся на языке, но не мог даже открыть рта.

Вот оно… То, чего я так боялся. И то, чего я так долго ждал. Я думал, что смогу забыть обо всем рядом с Кси. Забыть и переступить через себя рано или поздно.

Но убежать не получилось. Мой план провалился с треском. Чувства к Яне не имели географической привязки, у них не было ни широты, ни долготы, они были сильнее давления воды на дне Марианской впадины… И потому я не мог, просто не мог оставить ее одну.

Я коснулся ее запястий, отнимая руки от лица и заставляя ее посмотреть на меня. В ее взгляде было отчаяние и… надежда.

— Я не знаю, зачем все это, Тим. Что мне делать дальше… Что делать…

Я улыбнулся спокойно и ободряюще, чувствуя, как с души спадает камень. Все-таки то, что происходило сейчас, только это и было правильным.

— Теперь все будет хорошо, — пообещал, лаская ее ладошку. — Мы справимся с этим. Я рад, что ты выбралась. Ко мне.

Впервые за эти полчаса она улыбнулась. Наши взгляды вновь встретились. Под прицелом ее темных глаз, умоляющих, ждущих, я не смог сдержаться и неаккуратно, как школьник, поцеловал ее в губы. Она все так же продолжала смотреть на меня. Все как-то незаметно поменялось, цепи порвались, и я снова поцеловал ее, только теперь уже увереннее и крепче.

— Подожди, — попросила, задыхаясь, упираясь ладонями мне в грудь и затуманенным взглядом оглядывая пустой зал кафе. На нас никто не смотрел, никому не было дело до наших с ней поцелуев.