Попытки померить ее импровизированным лотом ни к чему не привели. Трос с привязанной гирей из их спортзала ушел на полную длину в сорок два метра, не достигнув дна.

Тогда туда нырнул тот же аквалангист, вызвавшийся добровольцем, как подчеркнул капитан, зачем-то несколько раз это повторив.

И исчез.

Капитан, обеспокоившись, созвонился с руководством, и те прислали аж трех боевых пловцов с полным снаряжением, включая специальные подводные автоматы. (Половина исчезнувших офицеров относилась к Центральному штабу ВМФ.) Прибыв, они погрузились в воду и…

Как в воду канули.

– Идиоты! – веско обронил Дракон, ни к кому не обращаясь.

Но и на этом дело не кончилось.

Офицер привел их в жилой блок убежища. Обстановка тут была совсем не армейская – дубовые панели, мягкие кожаные диваны вдоль стен, низкие стеклянные столики, бронзовые бра на стенах. Обширный зал имел с полдюжины двустворчатых дверей. Картинку портили лишь висящие под потолком тусклые лампочки наскоро брошенной «времянки».

Там их уже ждали – на диванах сидели два солдата. Рядовой и сержант. Первый – совсем молодой и тощий, второй – рослый, широкоплечий, так что разгрузка еле сходилась, явный контрактник. (Хотя, может, из мобилизованных?)

– Доложите господину майору и… эксперту то, что говорили мне, – коротко приказал Иванцов (или Ивановский).

– Так это, – несмело начал солдатик. – Я хочу сказать, там внизу завелась нечисть. В карауле стою так и чую, будто смотрит кто-то из воды… пристально так… Он сглотнул. – И еще как будто светится чего. И ребята наши говорили то же самое! Жаловались, что чуть-чуть с поста не сбегали… Вроде и нет ничего, однако хорошего мало! Вот вроде все!

– А ты, Миханцов? – с кислой миной осведомился у контрактника капитан.

– А я чего? – пробормотал тот. – Меня откачивать пришлось! Стою я себе…

– Стоп! – поднял руку Антон, до которого наконец кое-что дошло. – Так вы что, оставляли там караулы? В месте, где до этого пропали четыре человека?

– Ну… господин Арсеньев, – уныло ответил местный командир. – Мы исходили из того, что оставлять это место совсем без присмотра не представляется возможным. Часовой в случае чего поднял бы тревогу и…

Дракон что-то буркнул под нос, и начлаб скорее догадался, чем расслышал. Это было все то же сакраментальное: «Идиоты!»

– Ладно, – махнул он рукой. – Продолжайте, сержант…

– Ну а что я? Стою себе, и вдруг тянет меня посмотреть вниз. Холодно стало. И волосы зашевелились… Ужас какой-то… А потом словно кто-то стал подниматься из воды, ну, из глубины. Такой силуэт, как… не знаю что.

Он замолчал.

– А потом что?

– Ну и отрубился я, – уныло закончил сержант. – Пришла смена, а я лежу. Часа через два только в себя пришел после того, как мне «головомойку» засадили.

– Миханцов, ну, скажи по-честному, может, ты все-таки таблеточек каких глотнул на посту? – вперил в подчиненного взор капитан. – Дело прошлое, сознайся!

И Антону было видно – офицеру очень хочется, чтобы тот признался, что, мол, да, был грех, больше не повторится и не надо будет думать о жутких тварях, якобы живущих в водной бездне, против которых помогает лишь недешевая и вредная «головомойка», какой спасались от атак контролеров.

Но тот лишь помотал головой.

– И еще! – опять подал голос рядовой. – Ребята говорили, будто в тоннеле следы видели мокрые. Не следы, а как бы пятна, но типа следы. Но то разговоры, я сам не видал! – закончил он.

Арсеньев задумался. С одной стороны, было все ясно – нужно отбивать факс Лазненко с настоятельным требованием убирать отсюда людей, а еще лучше – замуровать все выходы и входы.

С другой – а если завтра еще где такое приключится? Не годится бегать от опасности.

– Ладно, – пожал он плечами. – Давайте, показывайте ваше озеро.

«Прогулка» выдалась долгая и однообразная. Три уровня прошли пешком. За навсегда распахнутыми дверьми лифтов были видны кабины с длинным рядом кнопок без номеров. Оперативный центр с рядами компьютеров. Бассейн с сауной и даже банкетный зал, чтобы важные люди пересидели плохие времена в комфорте и роскоши.

Стоп! А это что?

На бетоне стены торчало нечто, напоминавшее канделябр из белой пластмассы. И оно тускло, хотя и красиво мерцало.

– Не знаю, господин майор, – сообщил провожатый. – Может, украшение какое…

– Зато я знаю! – вдруг нарушил молчание Дракон. – Это «подсвечник», мутант такой. Третий раз в жизни вижу.

– Мутант! – как-то жалобно пискнул офицер, отступая на пару шагов. Рука его принялась нашаривать кобуру.

– Не бойтесь, – чуть заметная насмешка прозвучала в голосе сталкера. – Он безвредный. На обратном пути заберем. Пригодится в хозяйстве.

За неприметной дверью в торце сауны начинались технические помещения. Тут все осталось, как и в давние восьмидесятые, – тяжелые гермодвери, зеленая армейская краска на стенах, пыльные лампы в «намордниках» решеток.

Здесь не было «времянки», и они освещали себе путь ручными динамо-фонарями.

Коридор явственно закруглялся влево, видимо огибая бункер по периметру.

Еще один трап, и они оказались в обширном подземном зале. Под потолком перекрещивающиеся связки труб и кабелей с толстыми воздуховодами. Вдоль стен вкруговую шел железный решетчатый мостик с облезлыми перилами. А под ними чернело спокойное гладкое зеркало воды.

Освещался зал здоровенным карбидным фонарем на треноге, яркое пламя которого било в глаза.

Понятно, тянуть сюда кабель замучаешься, а керосиновых ламп опасались из-за все той же «бензинки».

У фонаря стоял часовой в защитном комплекте «ТАСК-М» и с «Кедром» на изготовку.

– Тарщь командир, за время моего… – начал было он, но Иваницкий лишь махнул рукой.

Не обращая внимания на часового, Антон тяжело вздохнул, глядя в черный колодец.

Какое-то время вглядывался в эту безмятежную бездну, ощущая запах сырости с привкусом еще чего-то. Может, древней глины, в которую было прежде заключено великое подмосковное море. И вдруг ощутил легкое беспокойство, словно кто-то пристально глядел на него из глубины.

Водяная толща будто уловила внимание к себе и как бы тоже начала вглядываться в крошечного разумного муравья.

Арсеньев отпрянул и инстинктивно вцепился в автомат, словно стараясь получить от этого прикосновения толику силы. Но приступ быстро прошел, как и не бывало.

– Тьфу, черт! – выдохнул начлаб.

Осторожно подсев к краю колодца, он посветил в воду фонариком. И опять замер, на этот раз по-настоящему испугавшись.

Там действительно что-то было. И оно поднималось из бездны!

– Мама!!! – заорал солдатик-караульный, кидаясь назад.

При этом он сбил стойку с карбидной лампой, и та, разумеется, полетела вниз в воду. Последовал хлопок лопнувшего стекла, и воздух наполнился острой вонью ацетилена.

Но темнота не наступила.

Откуда-то снизу явственно пробивался свет – холодный, яркий, с разноцветными отблесками. И с каждой секундой разгорался под бульканье пузырей выходящего газа – карбида в лампе было заряжено на совесть.

– Бежим! – истошно выкрикнул капитан и, споткнувшись, растянулся во весь рост на железе мостков.

Антон тоже отпрыгнул от перил. И в следующий миг услышал сильный всплеск воды. Что-то приближалось. Неотвратимое, бесконечно сильное и таящее угрозу, но вместе с тем благостное. Арсеньев ощутил, что не может и, что хуже, не хочет никуда двигаться. А потом увидел то, что всплыло из черной, подсвеченной холодноватым огнем воды.

ОНО было слишком чужеродно и непонятно, чтобы испугаться.

Начлаб даже не осознал, что это, точнее, увидев существо, так и не смог оценить его целиком. Понял лишь, что оно было не очень большим – почти полностью перекрывая диаметр провала.

Он лишь видел и схватывал какие-то разрозненные части неведомого создания. Прозрачный стеклянистый ребристый овал, внутри которого и по граням пробегали дорожки пурпурных, синих, зеленых огней. Радужно переливающиеся оболочки. От обеих сторон тела тянулись длинные изящные щупальца цвета темного хрусталя. Переплетение мерцающих иссиня-белым, как у галогеновых ламп, светом сгущений внутри и какие-то темные предметы на их фоне. Светящиеся нити в распростершейся вокруг почти невидимой мантии. И призывно-загадочно, таинственно и необъяснимо притягательно мерцающий свет в центре существа – яркий и пульсирующий.