Рис. 4.2. Положение голосовой коробки относительно дыхательного горла у взрослого человека, ребенка и обезьяны шимпанзе. Обратите внимание на то, что у ребенка и у шимпанзе они расположены одинаково

Когда мы говорим, воздух с силой выходит из легких и проходит через расположенные в гортани голосовые связки, которые быстро сокращаются и расслабляются, превращая звуки в членораздельную речь. Если бы не особое устройство нижней части гортани, люди разговаривали бы пронзительным голосом, в нос, не выделяя гласных звуков «и», «у», «а». Уровень коммуникации сократился бы на 30 %.

Большинство современных европейских языков, а также языки Южной Азии на территории, ограниченной с востока равнинами Индии, принадлежат к одной и той же языковой группе индоевропейских языков (Corballis, 1991). Считается, что праязык, из которого возникли все современные индоевропейские языки, возник где-то в северной части бассейна Дуная приблизительно за 5–6 тыс. лет до н. э. Индоевропейский язык связан с другими языковыми группами Европы, Азии и Северной Африки через еще более древний праязык, так называемый ностратический, возникший примерно за 13 тыс. лет до н. э. Предполагается, что в этом языке не было слов, имевших отношение к земледелию, поскольку носители языка еще жили собирательством. Лингвисты даже выдвинули гипотезу, что все существующие в мире языки возникли из первобытного «протомирового» языка. Исследователи, занимавшиеся этой областью науки, утверждали, что обнаружили около 200 слов протомирового языка. Например, слово «зуб» в Конго-Сахарских языках звучит как «nigi», в Австрало-Азиатских — как «gini», в Сино-Кавказских языках — как «gin» и в группе Ностратических языков — как «nigi». Считается, что из всех этих вариантов развились современные английские слова «nag» («ворчать») и «gnaw» («грызть»).

Если рассмотреть, с какой скоростью меняются языки, успешные попытки найти общий праязык можно подвергнуть некоторому сомнению. К примеру, английский язык времен Шекспира отделяет от современного английского всего 400 лет, однако для большинства носителей языка он уже звучит как иностранный.

Другой вопрос связан со скоростью, с которой язык меняется, образовывая новые диалекты. Почему язык столь эластичен и податлив? «Теория изначальной подготовленности» Гамильтона (Dunbar, 1996) предлагает вероятное объяснение. Возможно, так называемое альтруистичное поведение возникло в качестве механизма сохранения наших собственных генов в организмах близких нам людей. Помочь близкому родственнику не значит проявить жертвенность, поскольку помогающий при этом стремится сохранить собственный генетический материал. Однако если мы принадлежим к слишком большим социальным группам, такие альтруистические стремления могут быть недостаточно избирательными. Когда мы рискуем, чтобы оказать помощь людям, которые не связаны с нами узами родства и могут не отплатить нам помощью в ответ, мы наносим вред нашей собственной приспособленности. Если мы можем идентифицировать людей по их акценту и диалекту как принадлежащих к той же группе, что и мы, существует больше вероятности, что у них такие же гены и что они тоже помогут нам в ответ на наши действия. Некоторое подтверждение этой теории можно получить при исследовании языкового многообразия в Западной Африке, где количество языков на квадратную милю в густонаселенных экваториальных районах больше, чем в малонаселенных районах дальше к северу. Из этого можно сделать вывод о прямой взаимосвязи между уровнем населенности и распространением новых языков и диалектов. Из-за того, что язык быстро распадается на новые диалекты, исследование современных языков оказывается почти бесполезным для изучения источников происхождения древнего языка.

Некоторые антропологи утверждают, что язык появился лишь около 50 тысяч лет назад (Corballis, 1991). Это предположение возникло потому, что именно в то время произошел сильнейший скачок развития новых технологий. До того на протяжении сотен тысяч лет человечество пользовалось одними и теми же простыми орудиями из камня. Но около 50 тысяч лет назад началось быстрое распространение более сложных приспособлений, в том числе игл, рыболовных крючков, острог, пуговиц и застежек. Около 30 тысяч лет назад появились многочисленные произведения искусства, такие как статуэтки Венер, росписи на стенах пещер, а также бусы и другие виды украшений. Несмотря на относительно позднее развитие утилитарных и неутилитарных технологий, теория о недавнем возникновении человеческого языка не соответствует данным анатомии.

Результаты исследований ископаемых останков убедительно доказывают, что люди, обладавшие необходимыми анатомическими органами, позволяющими разговаривать и использовать язык, появились, по крайней мере, 250 тысяч лет назад, а возможно, и 500 тысяч лет назад (Corballis, 1991). Изучение ископаемых черепов людей того времени выявляет наличие мозговой асимметрии. У современных людей левое полушарие, обычно отвечающее за речевую функцию, больше правого. Мозг первобытных людей был устроен так же, а исследование черепных останков показывает, что гортань в то время уже была расположена достаточно низко, позволяя издавать звуки, сходные с элементами современной речи.

Кей, Кэртмилл и Бэлоу (Kay, Cartmill & Balow, 1998) обнаружили, что проходящий через череп костный канал, содержащий подъязычный нерв, у человека в два раза больше, чем у шимпанзе, если учитывать разницу общих размеров. Подъязычный нерв — это черепно-мозговой нерв, отвечающий почти за все движения языка. Большие размеры этого нерва у человека важны для точности движений языка, необходимой при членораздельной речи. В черепах австралопитеков каналы подъязычного нерва невелики, как у современных обезьян, что предполагает сходную ограниченность набора звуков. В черепах же древних Homo sapiens четырехсоттысячелетней давности каналы подъязычного нерва обладают достаточно большими размерами, подобно каналам современных людей.

Очевидно, языковые способности первых представителей человеческого рода были крайне ограниченными. МакЛарнон исследовал грудной позвонок жившего полтора миллиона лет назад представителя вида Homo erectus и обнаружил, что спинной мозг в этом месте у него был гораздо тоньше, чем у современных людей (Cartmill, 1998). Этот участок спинного мозга контролирует мускулы, подающие воздух в легкие. Таким образом, вряд ли Homo erectus был способен осуществлять правильный контроль дыхательных движений, необходимых для речи.

Вопрос, до какой степени естественный отбор повлиял на развитие языка, до сих пор открыт. Робин Данбар выдвинул любопытную теорию, которая объединяет, казалось бы, несовместимые факторы и связана с величиной группы социума, уходом ее представителей друг за другом и размером коры головного мозга.

Данбар (Dunbar, 1996) установил, что существует прямая зависимость между величиной социальной группы, состоящей из представителей определенного вида, и размерами коры головного мозга у отдельных представителей этого вида. В первую очередь это относится к группам приматов. Почти весь передний мозг состоит из коры. В процессе эволюции человека кора увеличивалась в размерах, и сейчас занимает 80 % общего объема мозга. Общая площадь коры — до 2500 квадратных сантиметров, но в толщину она имеет только от 1,5 до 3,0 миллиметров. Поверхность коры покрыта складками, поскольку огромный объем мозговых тканей разместился в небольшом пространстве, ограниченном родовыми путями.

Данбар (Dunbar, 1996) утверждал, что размеры коры увеличиваются по мере увеличения группы социума, поскольку основная функция коры — обрабатывать социальную информацию. Каждое животное — представитель соответствующей социальной группы — должно следить за друзьями и за врагами, а также за друзьями друзей, врагами друзей и т. д. По мере увеличения группы социума эти вычисления становятся все более и более сложными. Неуклонно возрастает спрос на макиавеллианский интеллект, а также на все более сложные теории, объясняющие действие различных типов мышления. Теория мышления исследует способность отдельного существа отвлеченно мыслить, необходимую для того, чтобы изменять тип поведения, если предположить, что окружающие мыслят так же. В сообществах приматов связи и отношения устанавливаются при помощи ухода друг за другом. Изначально такой уход являлся способом поддержания гигиены. Животное может сидеть и вытаскивать паразитов и омертвевшие частицы из меха другого животного, которое может отвечать или не отвечать ему тем же. Однако у тех приматов, которые могут объединяться в сообщества, уход друг за другом стал выполнять другую функцию. Такой уход является средством, упрочивающим отношения между животными, которые принимают в нем участие.