Глаза вампира были ярко-зелеными – ни зрачка, ни белка. Как будто у него в глазницах – морская волна, которую просвечивает солнцем. Но сквозь глаза вампира просвечивал лишь дикий, безумный голод. Голод и жажда моей крови. Однако он сдерживал себя. Пока сдерживал.

– Как пожелаешь, прелесть моя.

Его голос обволакивал меня со всех сторон, словно теплый густой туман. Мечислав взял мою руку и поднес к губам. Скользнул от запястья к локтю, мягко пошевелил браслет.

– Такие серьезные шрамы, Юленька? Можно?

Я молча кивнула. Слова застряли у меня в горле. Вампир стянул браслет с руки, обнажив израненную кожу.

– Мне очень жаль, девочка.

Он прошелся по шрамам кончиком языка. Я задрожала и откинулась на его руку, едва сдерживая стон. Желание туманило голову, застилая глаза радужной пеленой. Резко вонзились клыки. Я вскрикнула – и почувствовала, как между нами опять собирается то же ощущение, что и раньше. Теплая волна рванулась по моим венам. Это чувство нельзя описать словами, для него еще не придумали названия, но оно горело внутри меня невидимым пламенем. По венам словно пробежали невидимые глазу искры. Сердце гнало по жилам не кровь, а электрический ток, медленно собирая энергию в один клубок. И отдельно ощущалось присутствие вампира у моей руки – как что-то холодное и темное. Мне хотелось заполнить эту темноту, согреть ее своим огнем, и сейчас я могла это сделать. Огненный шар внутри меня стал невыносимо большим, и я бросила его по венам к руке. Я почти физически ощутила, как вампир втянул в себя этот огонь, и с трудом сдержала рвущийся из груди крик экстаза.

Несколько секунд мы были полностью неподвижны. Я почти повисла на вампире. Ноги меня не держали. По телу разливалось приятное тепло. Мир вокруг стал резким и ярким. Краски ослепляли. Запахи обволакивали со всех сторон, и я почти ощущала их на вкус. Аромат моих духов смешивался с одеколоном вампира, создавая горьковатую смесь. Клыки медленно выскользнули из моего запястья. Кровь все еще текла, и вампир осторожно слизывал ее, стараясь не задеть ран. Почему? В слюне вампиров, неважно, двуногих или просто летучих мышек, содержится антикоагулянт. И очень сильный. Раны будут дольше заживать, попади в них эта слюна.

Мечислав опустился в кресло и притянул меня к себе на колени. Я не сопротивлялась. Я пока еще не могла контролировать свое тело и упала бы, сделав даже один шаг. Моя голова оказалась прижатой к его груди. Рубашка распахнулась, и я ощущала гладкость и мягкость кожи Мечислава. Меня так и подмывало прижаться к ней сильнее, потереться щекой, а потом повернуться и лизнуть ее, попробовать на вкус. Сердце вампира билось как сумасшедшее, тело было очень теплым, почти горячим.

– С тобой все в порядке, Кудряшка?

Голос его чуть дрожал, и мне было приятно. Это я, именно я смогла довести его до такого состояния. И этого ему никто, кроме меня, не даст. Никогда.

– Д-да.

Говорила я тоже с трудом. Ощущение было такое, словно меня выдавили до дна, как тюбик с зубной пастой. И все равно приятно. Я действительно создана для того, чтобы брать и накапливать энергию из окружающего мира, а потом делиться – теперь уже своей – силой с другими. Что ж, так тому и быть. Глупо прятаться от самой себя. Да и невозможно.

Что ж, мы будем чаще видеться с Мечиславом. Но делиться силой я буду только на своих условиях. Я решительно оттолкнулась рукой от его плеча.

– Пустите меня!

Вампир держал меня, не прилагая никаких усилий. Но мне казалось, что вокруг смыкаются кольца гигантского удава. Было так приятно сидеть у него на коленях, прижиматься, вдыхать аромат его кожи, может даже, совсем тихонько лизнуть его грудь кончиком языка – и убедиться, что…

Юля! Очнись!

– Ты еще слаба, зайка. Посиди пару минут. Я ничего с тобой не сделаю, я же обещал.

Это особенно не успокоило. Не факт, что я ничего не сделаю. Очень тянуло.

– Пустите, черт вас побери!

Руки разжались. Я была свободна. Но что я могла сделать с этой свободой? Для начала – встать на ноги и отойти на другой конец комнаты. Если еще несколько секунд пробуду рядом с Мечиславом, я за себя не отвечаю. Интересно, а он понимает, насколько мне хочется не слезать с его коленей, а повернуть к нему голову и найти его губы своими? Я решительно уставилась на картину. Не думать! Не смотреть! Не трогать! Опасно для свободы воли!

Если бы я могла запретить себе еще и дышать! Запах кожи Мечислава, его волос, его духов… Хватило даже этого, чтобы по моему телу побежали мурашки, а внизу живота все стянуло спазмом. Я с трудом сползла с его коленей и кое-как, на подгибающихся ногах, отодвинулась на середину ковра. Там я рухнула на колени и оперлась одной рукой на пол. Рука ушла в пушистый ворс так, что исчезли шрамы на запястье. М-да, сидеть на полу не есть хорошо. Но здесь я могла прийти в себя. Несколько глубоких вдохов-выдохов, закрыть глаза – открыть глаза. И улыбнуться, уже полностью взяв себя в руки. Я еще была слаба, но теперь могла контролировать себя.

Вампир с интересом наблюдал за мной, сидя в кресле. Я кое-как поднялась и доковыляла до кресла напротив. И улыбнулась.

– Вы довольны?

– Почти, Кудряшка.

Голос вампира, такой густой, мягкий, невероятно чувственный, обволакивал мое тело потоком густого меда.

– Почти?

– Я действительно получил от тебя много силы. Очень много силы, кудряшка. Столько я никогда не получал, не пролив для этого последней крови.

Я подняла руку с новым укусом на запястье.

– Это мелочи, малышка. Вадим рассказал мне, как ты забрала у человека последнюю кровь вместе с его жизненной силой. Чтобы получить столько же силы, сколько ты дала мне сейчас, я должен был бы убить не меньше трех человек.

Меня передернуло.

– Надеюсь, мне не придется этого делать. Или ты намерена, как и прежде, сбежать в свою квартирку и закрыться там от меня на все замки?

Я пожала плечами.

– Смотря как договоримся.

– Ты способна рассуждать здраво, Кудряшка?

– Насколько это вообще возможно для меня в вашем присутствии, – отозвалась я. – Чего вы вообще от меня хотите? Если глобально?

– Разумеется, я хочу поставить на тебя оставшиеся мне три Печати.

– Это исключено, – тут же отозвалась я.

– Тогда что ты хочешь предложить мне, девочка? За то, что я решу проблемы твоего братика, не затрагивая остальную твою семью? Ты ведь за это платишь? Чтобы твои мать и дед не страдали?

Он был полностью прав. Мне нужно было именно это, и платила я только за это. Несколько секунд ушли на то, чтобы правильно сформулировать требования.

– Я буду приходить к вам, когда вы попросите, и буду добровольно делиться силой и кровью, но вы не получите ни тела, ни разума, ни души. Устроит?

– Временно, Кудряшка, только временно.

– Вы не получите ничего другого, – предупредила я.

Лицо Мечислава оставалось той же прекрасной золотой маской. Я даже не пыталась прочесть его истинные мысли и чувства – бесполезно.

– Пока я согласен и на эту подачку, – отозвался вампир. Я зло сверкнула на него глазами.

– А потом попытаетесь согнуть меня в дугу?!

– Это вовсе не обязательно, радость моя. Я считаю, что рано или поздно ты сама придешь ко мне. Придешь по доброй воле. И я с радостью приму твой подарок.

– Даже не мечтайте!

– Даже кошке позволено мечтать о короле, – переиначил старую поговорку вампир. – Я знал много женщин. Может быть, больше, чем ты видела мужчин на своем веку. И все они приходили ко мне сами. Раньше или позже, так или иначе… Впрочем, что толку говорить об этом сейчас? Поговорим о делах насущных. Что ты хочешь, чтобы я сделал с твоим братцем? Есть разные способы разрешения проблемы. Ты ведь не просто так рассказала мне о ваших… отношениях? Что ты выберешь? Пожестче или помягче? Обещаю, плата не изменится. В любом случае.

– Очень благородно.

– Благородством не страдаю, но сейчас предпочту получить хотя бы кусочек. Если я буду настаивать, ты просто сбежишь и опять спрячешься в свою раковину. Поэтому пока так. А потом будет видно. Но в благородстве меня обвинять не стоит. Так что ты выберешь?