Инга проснулась от шума за окном. После последних событий она почти сутки спала. Раны на груди от укусов и когтей ведьмы уже болели меньше. Она позвала служан­ку:

- Олена, Олена.

На зов прибежала молодая девушка.

- Что угодно панне? Как Вы себя чувствуете?

- Ничего, уже легче. Принеси воды, белое полотно и листья подорожника. Мне нужно промыть и перевязать раны. Да, пошли кого-нибудь узнать, дома ли казак Петр Коцюба. Если дома, пусть придет ко мне.

Девушка побежала исполнять приказание.

- Интересно, похоронили уже Марылю или нет?-

размышляла панна Кульбас.- Хотя это трудно назвать похоронами.

Инга почему-то совершенно не злилась на ведьму. Ей даже было немного жалко эту женщину. Какой-то нездоровый интерес поселился в голове панны:

“Как это Марыля стала ведьмой? Зачем убивала молодых парней? Ну, ходила с ними в лес, чтобы это…, как же лучше…,- Инга даже в мыслях пыталась выражаться дели­катнее,- ну, в общем, понятно зачем,- продолжала думать панна.- Но зачем было убивать? Да, тяжела женская доля. Видишь, до чего могут довести женщину эти безжалост­ные мужчины!- сделала неожиданный для себя вывод панна Кульбас, и почему-то вспомнила, как холодно с ней попрощался Игнат, когда уезжал на Запорожье. Наверно, другую нашел,- сделала еще одно кошмарное предположение Инга. Ну, нет, он так просто от меня не отделается. Не собираюсь я его никому отдавать,- рассуждала панна, как будто все зависело от её желания”.

Вернулась Олена и принесла все, что приказала Инга. Они вместе начали обрабатывать раны и перевязывать их.

- Панна такая красивая и смелая,- заговорила служанка,- и, как только Вы не побоялись? Я бы ни за что не решилась.

- На что не решилась? О чем ты говоришь?- удивилась Инга.

- Когда Вас, всю израненную и без сознания, принесли в дом церковный староста и дьяк, люди поинтересовались у них, что случилось? Так пан Прищепа рассказал, что когда Вы возвращались с праздника ночью, на Вас напал леший. А Вы не побоялись и вступили с ним в бой. И, слава Богу, что староста с отцом Евсеем увидели, как нечис­тая сила хочет Вас убить. Они набросились на лешего, а тот убежал в чащу и скрылся.

“Ну, нахалюги,- подумала Инга,- значит, они теперь первые герои на селе”? А вслух спросила?

- И все? Мои спасители больше ничего не рассказывали?

- Нет, ничего.

- И что, все поверили в эту историю?

- Ну, а как же не поверить, панна? Ведь известно, что в лесу живет леший, который любит нападать на красивых девушек. У нас раньше были случаи, когда леший в лесу девушек, даже насиловал. Вот так.

- Святая ты простота, Олена. Леший насиловал? Да, ну, что тут можно сказать? Чудеса, да и только.

- Вот и я говорю, чудо! Панна не поддалась нечисти, а вела себя, как храбрый воин. Вас теперь все так зауважали.

- Ладно, хватит об этом. Пусть пригласят ко мне этих, моих спасителей, церковного старосту и дьяка. Я хочу их поблагодарить. Да. А как там Коцюба? Дома или нет?

- Дед Петро уже дома. Гость у него какой-то. Люди говорят - знахарь. Он сказал, что к обеду будет у Вас.

- Я сама пойду к нему. Передайте, чтобы ждал.

- Олена ушла. Инга оделась и вышла к завтраку. За едой она пыталась сообразить, как лучше поступить:

“Что же мне одной идти к знахарю? Нет, лучше возьму с собой старосту. Ну, любит человек прихвастнуть немного. Что же здесь плохого? А какой казак не хвастун? Вот не каждый хвастун - казак, это точно. А он хлопец надежный, ещё ни разу в деле не подвел. Осторожный, конечно, но не трус. А может быть это хорошо, что осторожный. Должен же меня кто-то придерживать, когда я чересчур смело действую”.

В это время вошли Прищепа и отец Евсей.

- А, мои спасители пожаловали,- ехидно произнесла Инга,- хочу Вас лично поблагодарить за мое чудесное избавление из лап ужасного лешего!

Староста повертел головой по сторонам, потом пошел, заглянул в соседнее помещение и, убедившись, что там нет слуг, спросил:

- Мы одни, панна? В доме нет посторонних? Я могу говорить откровенно?

- Умеете ли Вы говорить откровенно, пан Прищепа, я не знаю. А в доме, кроме нас с Вами, есть еще отец Евсей, если Вы не заметили.

- Напрасно Вы, ясновельможная панна обижаетесь. Я рассказал всем неправдивую историю потому, что не мог говорить о ведьме. Вы же сами так приказали. Ну, так, а то, что лешего приплел? Люди всегда поверят во что-нибудь сверхъестественное, чем в обычные житейские вещи.

- Философ,- иронично произнесла Инга.- Вы, пан староста, Аристотелем в молодости не увлекались?

- Аристо… чем?- переспросил Прищепа.

- Ладно, забудьте. Значит, неправдивая история? Красиво говорите,- продолжала доставать Федора панна Кульбас.- А то, что Вы мне жизнь спасли? Это как? И Вы, ба­тюшка, тоже. Ну, со старостой все понятно, но Вы же священнослужитель, и туда же. Как Вам не стыдно?

- Я, Ваша милость, ничего не говорил,- оправдывался отец Евсей,- это все Прищепа придумал. Я вообще молчал.

Староста с упреком посмотрел на дьяка.

- Ну, а, в общем, я всем довольна,- неожиданно, сменив гнев на милость, сказала Инга.- Вы, оба, вели себя действительно по-геройски. Молодцы. Спасибо вам. Прикажу вас наградить. Тем более что я просто обязана это сделать, вы же мои спасители. Пан староста, я хочу, чтобы Вы сегодня пошли со мной к Петру Коцюбе.

- Как будет угодно, Вашей Милости,- согласился Прищепа.

Инга встала из-за стола и. Попрощавшись с дьяком, пошла вместе со старостой к деду Петру.

24. Приезд знахаря.

В хате у Коцюбы за столом сидел седой старик с длинной бородой. Это был Прокоп Цимбалюк. Люди в округе хорошо его знали так, как часто обращались к нему за помощью. В основном он лечил больных травами, но иногда, и заговоры применял. Федор хорошо был знаком с Цимбалюком. Это он помог ему избавиться от болей, кото­рые причиняла ему старая рана.

- Слава Иисусу Христу,- поздоровался Прищепа, войдя в комнату.

- Слава во веки веков,- ответил на приветствие дед Петро,- проходите, ясновельможная панна, присаживайтесь. Я исполнил Ваше пожелание. Вот, знакомьтесь - это Прокоп Цимбалюк, тот самый знахарь.

Инга прошла к столу и села на лавку напротив Цимбалюка. Знахарь внимательно смотрел на панну. Ей стало неуютно от пристального взгляда необычного на вид старика.

- Здравствуйте, пан Цимбалюк. Что это Вы меня так рассматриваете? У меня что-то не так с лицом или одеждой?- спросила Инга, осматривая свой наряд.

- Да, нет, не в этом дело,- заговорил знахарь, прекратив буравить взглядом панну Кульбас.- Извините мое любопытство, Ваша Милость, а из какого рода были Ваши пред­ки?

- А к чему Вы задаете столь несвоевременный вопрос, разрешите узнать?

- Не обижайтесь на старика. Но от Вас исходит какое-то тепло, и я чувствую природную силу внутри Вас.

Ингу очень удивило непонятное объяснение знахаря, но она ответила:

- Я, из княжеского рода Рюриковичей.

- А, ну, теперь все понятно,- протянул Цимбалюк.

- Что Вам понятно? Изъясняйтесь яснее, пожалуйста,- раздражалась панна.

- Да я не хочу Вас обидеть, упаси меня Бог от этого. Дело в том, что Рюрики - это очень древний варяжский род. Это позже они стали князьями, а еще раньше это был род ведунов, по-нашему - знахарей и колдунов. Вот и глаза у Вас необычного зеленого цвета. Такой цвет бывает у женщин - знахарей или у ведьм,- спокойно проговорил Цимбалюк.

- Ну, спасибо, значит, я из рода колдунов, да еще и ведьмой являюсь,- обиделась панна Кульбас.

- Да, что вы такое говорите, пан знахарь?- вступился за Ингу староста.- Да, если хотите знать, панна Кульбас сама ведьму убила. Я это своими глазами видел.

Прищепа понял, что сказал лишнее, и извиняющееся посмотрел на девушку. Коцюба и Цимбалюк переглянулись.

- Я не говорил, что Вы ведьма. Вы меня не правильно поняли,- пытался объяснить знахарь.- У Вас есть необычная природная сила, вот и все. А колдуны, они тоже раз­ные бывают. Я, например, тоже ворожить умею. Но людям я зла не делаю. Не важно, что человек умеет, важно, как он этим умением пользуется. А про какую ведьму гово­рил староста?