Я вытащил нож. Не отравленный, к сожалению. Руки дрожали, но я всячески старался совладать с этой дрожью. Я не должен промахнуться. Я держал его лезвием вперёд на свободно раскрытой ладони.
Подойди ближе, красх! Я старался не смотреть в красные глаза, искаженное злостью уже не человеческое лицо. Тварь жаждала жертвы. А я стоял перед ней, словно сосуд, наполненный жизнью, кровью… тёплой вкусной кровью… Я чувствовал её голод и чуть не опоздал.
Когда нас разделяло ступенек пять, я заставил себя выпустить заклинание. Клинок сорвался с ладони и вошел красху в шею. Я не сразу понял, что промахнулся. Одержимый пошатнулся, но удержался на ногах. И сделал ещё шаг в мою сторону. Я же остолбенел, прикованный страхом, не в силах сдвинуться с места. Моя погибель протянула руки, чтобы разорвать жертву на части.
Но в последний миг музыканты… Эти ленивые, трусливые музыканты вспомнили о своём долге и заиграли. Я очнулся от оцепененья, швырнул во врага первое пришедшее на ум заклинание, взбежал на второй этаж. Красх затопотал следом, но слишком неуклюже – давала знать о себе рана. Враг хрипел, истекал кровью, но продолжал охоту.
Мои чары на него не подействовали. Ещё бы, я ведь попытался его ослепить. Но одержимый сейчас в любом случае слепец. Его глазами смотрит дух…
Бой шел и на втором этаже. Оставшиеся красхи преодолели боковую лестницу и теперь разъярённо атаковали купцов. Прочь отсюда. Ещё зашибут, придётся Сервено на похороны расщедриться. Тьфу, о чём я, дурак, думаю?
Когда же красх задохнётся, когда же ослабеет? Мы плясали на лестнице. Я уворачивался, он нападал. Я слышал только музыку и булькающие хрипы своего преследователя. Попытался поджечь его плащ, но красх в обычной жизни мог повелевать огненной стихией, ибо пламя тут же исчезло, не причинив ему ни малейшего вреда. Я вспомнил про заклинание удушья. Куда там! Чтобы произнести его, требовалось время и концентрация на жертве. Я же постоянно сбивался.
Я сделал шаг в сторону, споткнулся о чьё-то тело и начал заваливаться на бок. «Ох, зря не сбежал!» – мелькнула в голове запоздалая мысль.
Но тут на протянувшего ко мне руки красха обрушился серебряный вихрь… Горгулья! Держа в передних лапах меч, она воткнула его прямо в горло красху. Тот в последний раз булькнул и завалился на меня, заливая кровью. Отплёвываясь и ругаясь, я выполз из-под поверженного чудовища.
В разгромленном зале четверо купеческих слуг добивали последнего красха, словно еж утыканного ножами. Чтобы им не мешать, я остался на лестнице и обессилено опустился на ступеньки.
– А ты молодец, всё правильно сделал, не струсил, – похвалила меня Нюка.
Я промолчал. Не до разговоров. Отдышаться бы!
Всё, и последний красх мёртв! Подкрались-таки сзади, отрубили голову. Фу, как противно смотреть… Я хотел отвернуться, но разглядел выбравшегося из кладовки жреца. Живёхонький! Это знак. Надо в храм сходить, подношение оставить. Может, Всевеликий меня будет лучше охранять…
Но раз жрец здесь, еле живой, но готовый читать проповеди, то кто тогда…
– Нюка, бегом Ланвису Ардану! – запоздало вспомнил я про вредного старикашку.
Наперегонки мы помчались на второй этаж, чуть не сбив с ног спускавшегося сверху южанина. Отсиживался на чердаке, трус! Как высмеять меня, так в первых рядах. А как воевать… Тьфу, не до тебя…
Я затопотал по коридору к двери, сейчас распахнутой настежь. На пороге стоял Второй маг собственной персоной, с трубкой Ариде наперевес2.
От неожиданности я отшатнулся в сторону, но старик только поморщился.
– Он всё-таки привёл свою армию сюда. А меня почувствовать так и не смог, – с нескрываемым удовольствием произнёс он.
Прихрамывая, Ардан выбрался в коридор и заковылял к лестнице. Рано ему ещё на ногу опираться – подумалось мне.
– А я тебя сегодня ночью почувствовал. Страх твой ощутил, когда ты от своих же воинов прятался, – бормотал под нос Второй маг.
– Кому он хочет устроить свидание с Всевеликим? – обернулся я к Нюке.
– Не знаю. Пошли посмотрим.
Мы опоздали всего на мгновение. Хлопок, и южанин с тихим вскриком осел на пол. Вокруг него тут же образовалось пустое пространство. А старик, кряхтя и постанывая, цепляясь за перила, пополз вниз по лестнице.
– Я тебя другом и братом считал, все годы помогал, правой рукой сделал, в ущерб сыну, куда более талантливому, чем ты, Гердо, жук навозный. По возвращении свою резиденцию решил тебе передать…
Я, вполне сносно разбирающийся в иллюзиях, сейчас с удивлением смотрел, как дымится, оплывает смуглое лицо южанина, острые черты грубеют, чёрные волосы тают, обнажая некрасивый бугристый череп. А считал этого человека вторым после Беранеля достойным купцом в караване, уважал…
– Я должен был быть на твоём месте! – просвистел тихий голос. – Тебе должность доставалась легко! А я до всего доходил сам! Без помощи и протекции! Это моё место! Моё! Благодари мальчишку, – он закашлялся кровью. – Через день здесь должны были появиться люди из Ордена, засвидетельствовать случившуюся резню и твою вину в ней.
Глаза притворявшегося южанином мага утратили блеск, потухли. Я погладил Нюку по загривку и направился на чердак. Хоть полчаса прикорнуть. Я рад, что всё так закончилось, но отчего на душе погано, словно это меня обманули? Нет, не так. Словно меня снова обманули…
То, что я пришел в себя ближе к обеду ни сколько не удивило ни меня самого, ни горгулью. Ну да, большинство купцов и их помощников и помыслить не могли, чтобы усесться подкрепляться в кое-как прибранном зале гостиницы, да ещё и склочничать с хозяином за качество блюд… Но я-то как раз заслужил еду и отдых. Меня уже не мутило от мысли, что совсем недавно здесь в лужах крови плавали тела красхов и их разорванных жертв. Память, казалось, вымела этот мусор за порог и по-хозяйски захлопнула дверь.
Я честно отчитался перед примчавшемся сюда ни свет, ни заря князем и его людьми и даже выслушал слова благодарности из уст владыки Нитереса. Ещё бы, одно из уничтоженных чудовищ оказалось знаменитым лекарем! Остальные – богатыми и влиятельными людьми. Всё, не желаю думать о прошедшей ночи.
Теперь мне было тепло и уютно. Впервые за эти дни я не волновался и не боялся. Мои карманы приятно оттягивали честно заработанные деньги. Уж теперь-то я смогу погасить шестую часть своего долга. Невиданное дело!
– И ты не спросишь, кем был убитый вчера маг? – нетерпеливо подлезла мне под руку горгулья, утаскивая с тарелки кусочек мяса.
– Зачем? И так понятно – завистник, пригретый и заботливо взращённый, – ответил я.
– Говоришь со знанием дела. Колись, что у тебя приключилось?
Что говорить? О чём? О том, что около года назад тёмными ветрами судьбы в мою бродячую жизнь принесло человека по имени Энафар? О том, что мне наивному, едва вырвавшемуся из-под опеки учителя, молчаливый тридцатилетний северянин показался надёжным советчиком и компаньоном? Он позволил мне почувствовать себя значимым, советовался во всём, ибо магическими способностями Энафара природа обделила. Зато торговое дело парень освоил без усилий. Он-то и уговорил меня на авантюру – вложиться пополам, прикупить магазинчик в Гриврисе.
Торговали мы всяким наговорённым барахлом, редкими книгами и старинными картами. Выручка выходила небольшая, но со временем мы накопили на лицензию и начали принимать ставки на кулачные бои и скачки. Я приободрился, стал подумывать об экзамене на звание мага – доход позволял строить столь смелые планы.
Я считал себя преуспевающим человеком, заглядывался на чёрноглазую Ассёльну, юную сестрицу своего напарника. Домик нам я присмотрел на окраине, даже с хозяйкой договорился о скидке на первое время. Оставалась с братом решить вопрос… Но все планы и надежды оказались смяты и втоптаны в грязь единым днём.
Восхитительным ясным утром придя к магазинчику, я обнаружил замок на двери и вывеску «Продаётся». У Энафара всегда было плохо с юмором, поэтому я не удивился, сочтя объявление очередной неудачной шуткой, направился в дом, арендуемый приятелем. И уже там с ужасом узнал у поджидавших меня лихих ребят – за другом висят непомерные долги. Вчера вечером его выследили. И он не нашел ничего лучше, как подделать мою подпись, оформить бумаги о передаче кредиторам всего нашего имущества и укатить вместе с сестрой в неизвестном направлении.
