За столом сидела высокая полногрудая женщина неопределенного возраста; ей могло быть как двадцать пять, так и все сорок. Каштановые волосы, серые глаза, довольно крупный нос и волевой подбородок.

– Я все ждала, когда ты объявишься, – сказала Кейт Элдер.

– Ты предала меня, бросила, пока я сидел за решеткой в Джексборо, – горько произнес Холидей. – С чего же ты решила, что я брошусь на твои поиски?

– Я и не ждала тебя. Просто знала, что ты придешь за Уайеттом. Или так: он вляпается в неприятности и позовет тебя на помощь, – Кейт задиристо посмотрела на гостя. – И потом, я уже разок вызволила тебя из тюрьмы, в Форт-Гриффине. Сколько, черт подери, можно?

Холидей молча смотрел на нее.

– Так я права? – спросила наконец Кейт. – Уайетт прислал за тобой?

– Радуйся, Кейт. Я охраняю тех двоих, что снабжают тебя механическими шлюхами.

– Неда и мистера Эдисона?

– Теперь понятно, кто из них твой клиент, – усмехнулся Холидей.

Она долго смотрела на него холодным взглядом.

– К добру ли, к худу ли, но ты здесь, – сказала она. – Нашел, где остановиться?

– Как раз ищу.

Кейт снова замолчала, прикидывая что-то в уме.

– Останешься у меня. Весь второй этаж – в моем распоряжении.

– Что ж, мне доводилось селиться и в менее гостеприимных местах, – заметил Холидей. – Я, кстати, не о тюрьмах. Чахотка, – помолчав, добавил он, – усилилась. Резвиться ночь напролет сил уже не хватает. Я ни за что не признаюсь в этом Уайетту и прочим, но с тобой я всегда был честен.

– Все так плохо?

– То прихватит, то отпустит, – поморщился Холидей. – Чаще, конечно, прихватывает.

– Давай сразу договоримся, – предупредила Кейт, и он взглянул на нее с подозрением. – Я теперь бордель-маман.

– Ты всегда ею была, – напомнил Холидей, – сколько тебя знаю.

– Раньше я и сама торговала телом, теперь – нет.

Холидей нахмурился, пытаясь угадать, к чему она ведет.

– Ладно, была шлюхой – теперь нет. Я же был дантистом – теперь нет.

– Я не сплю с клиентами, – продолжила Кейт, глядя прямо на него, – а ты не спишь с моими девочками. Понятно?

Холидей задумчиво молчал.

– Так ясно тебе или нет? – поторопила его Кейт.

Очнувшись от задумчивости, Холидей пожал плечами.

– Женщины есть женщины, все вы одинаковые.

– Попридержи язык, – угрожающе сказала Кейт. – Не то так и не узнаешь разницы.

– Да и мужики не сильно-то различаются, – добавил Холидей. – Мы все сломя голову торопимся в могилу.

– Больно не радуйся, – предупредила Кейт.

– Тогда налей, что ли, выпить.

Кейт сходила к серванту за бутылкой и стаканом.

– Еще что-нибудь? – соблазнительно спросила она.

– Да.

Кейт самодовольно улыбнулась.

– Воздержание – не твой конек.

Холидей в ответ улыбнулся.

– Где у тебя кухня? Я сегодня еще не ел…

Он едва увернулся от сокрушительного удара в челюсть.

– Четыре минуты, – сказал Холидей, глядя на циферблат воображаемого хронометра. – Так долго мы без драки еще не болтали.

Гнев Кейт растворился во взрыве смеха.

– Черт с тобой, – сказала она, направляясь к двери. – Идем, Док, сделаю тебе стейк.

– Звучит недурно, – ответил дантист. – Возьму с собой это, – приподнял он бокал, – чтобы запить мясо.

– Где твой багаж? – спросила Кейт, ведя его по коридору в кухню.

– В «Ориентале», – ответил Холидей, осматриваясь. На кухне ималась большая дровяная печь с кованой решеткой, колода для рубки мяса, шкафы для посуды и столовых приборов, пара электрических светильников и видавший лучшие дни – да что там, десятилетия! – щербатый деревянный стол в окружении ветхих стульев. – Так себе кухонька, должен заметить.

– Мне хватает, – ответила Кейт, бросая кусок мяса на сковороду. – Почти все мои девочки едят в ресторанах, а некоторые и вовсе не едят. Послать за твоими вещами? – помолчав, спросила она.

– Пупок порвешь таскать их. А в «Ориентал» я еще вернусь.

– Резонно.

– Стоит к кому-нибудь присмотреться в городе?

– Кроме тех, на кого укажет Уайетт? – уточнила Кейт; мясо тем временем зашипело на сковородке. – Наверное, самый лучший игрок в покер у нас – Джонни С Одной Двойкой[3].

– Слышал о нем.

– Берегись Билла Гремучего Змея Клемента.

– Хороший картежник?

– Отвратный, – сказала Кейт, – и характер у него под стать. Всякий раз, как Билл проигрывает, думает, будто его обжулили.

– Спасибо, – поблагодарил Кейт Холидей. – Запомню.

– Главное запомни, у кого – и с кем – остановился.

– Ни за что не забуду, – пообещал Холидей, между делом подумав: каково это – провести ночь в постели с металлической женщиной?

В «Ориентале» Холидей сначала продул, затем отыгрался и – несмотря на пять выпитых стаканов виски – самостоятельно вернулся в заведение Кейт Элдер. Уволок хозяйку в постель, развлекся – насколько позволяло здоровье – с ней, а потом, не изменяя привычке, проспал до двух пополудни.

Встал, оделся и, побрившись, плеснул себе виски из бутылки на прикроватном столике. Выпил, чтобы разогнать кровь, и спустился на первый этаж. Проходя мимо кабинета, заметил пробивающийся из-под двери свет; решил, что повторения вчерашней ночи – ни ссор, ни секса – не надо, и пошел дальше. Безуспешно попытался улыбнуться трем девушкам – двум живым и одной металлической – и вышел наружу. Морщась от яркого света, направился в сторону «Ориентала».

В салуне не застал никого, кроме Эрпов да четверых посетителей за барной стойкой.

Уайетт и Верджил молча кивнули Холидею – опыт научил их не разговаривать с ним, когда он только проснулся и сам не определился с расположением духа.

– Доброго утра, Док, – поздоровался Морган, который в присутствии Холидея всегда становился дерзок и остроумен. – Что-то ты неважно выглядишь.

– Вот поживешь с мое, щенок, – отрезал Холидей, рухнув на деревянный стул, – посмотрим, что от тебя останется.

– Столько не живут, – улыбнулся Морган.

– Вы все мальцы, – сказал седой старик за стойкой. – Я еще не видал стрелка старше тридцати лет, и вряд ли этот порядок вещей изменится в будущем.

– Мы не стрелки, мы владельцы салуна, – ответил Морган.

– Ага, – ехидно произнес старик. – То-то за твоими братьями постоянно охотятся.

Морган с улыбкой оглядел салун.

– Что-то я никого из охотников не вижу.

– Того, кто выстрелит тебе в спину, обычно не видишь, – сказал старик. – И потом, пока рядом Док, к вам близко никто не подойдет.

– Тебя послушать, так я совсем страшный человек, – отозвался Холидей.

– Я правду-матку режу, – ответил старик. – Против тебя в дуэли никто не устоит. Разве что Джонни Ринго, да и тот сейчас за сотню миль отсюда.

– Никогда его не встречал, – признался Холидей.

– Пока он трезвый, – объяснил старик, – то приятней человека не сыскать. Трезвым его, правда, нечасто встретишь. Пьяным же Ринго свирепеет дальше некуда, а с револьвером обращается ничуть не хуже тебя.

– Я слыхал, будто он закончил колледж и читает классическую греческую литературу в оригинале, – припомнил Холидей. – Вот бы с ним познакомиться. Нас таких, кто умеет читать на греческом и латыни, на Западе довольно мало.

– Ну что я могу сказать… Попытайся увидеть его трезвым.

Верджил встал и направился к двери.

– Оставлю тебя на попечение этих ребят, Док, пускай они тебя стращают. Пора мне пройтись по городу. Джонни Биэн, как пить дать, ни за что не соберется патрулировать улицы.

– Я, может, с тобой прогуляюсь, – вызвался Морган. – Пить и играть еще рановато.

– Прикуси язык, – с напускной суровостью сказал Холидей.

– Еще увидимся, Док, – сказал Морган, выходя вслед за старшим братом. – Я иду на север, ты, Вердж, на юг.

– Ты с ними не идешь? – спросил Холидей у Уайетта Эрпа.

– Трое в патруле – это слишком, – ответил тот. – К тому же сегодня днем приезжает Бэт. Я посылал за ним неделю назад, но ему сначала пришлось уладить кое-какие дела.