Огонь догоравшей свечи затрещал. Дайлен отвлекся, снимая оплывший воск.

   - Бетани очень любила слушать историю родителей - опять и опять. Ее привлекали любовь, преодолевавшая все опасности и приносившая жертвы, а Гаррета больше интересовали почет и знатность Амеллов, - Карвер потер щеку. - Ну, и, конечно, золото... Мы всегда жили бедно. Отец и мать старались вовсю, но как только, казалось, жизнь начинала налаживаться, как нам вновь приходилось переезжать, часто - в спешке, теряя все, что было нажито.

   Дайлену не пришлось изображать сочувствие - оно было искренним.

   - Это случалось из-за твоих сестры и брата? Они... чем-то выдавали себя?

   - Вам, магам, не нужно объяснять, верно? - юный Хоук скомкал свой воск, прокручивая его между пальцев. - Отец... чувствовал себя виновным за то, что они родились магами. Он все время занимался с ними, изо дня в день, даже в ущерб работе и благосостоянию семьи. Гаррет - старший, мы с Бетани родились следом. Если верить матери, когда отец узнал, что и Бетани также не суждено остаться в стороне от... от всех этих проблем, что преследуют магов, он едва не обезумел от чувства вины. И - проводил с ними долгие часы в то время, как мать билась по хозяйству. Он все обучал их - скрывать то, кем они родились, кем были. Но у них обоих дар магии проявился очень рано, и они то и дело показывали его вне дома. Наша жизнь была... очень непростой. Но, прости, наверное, тебе не интересно знать так много о делах нашей семьи.

   Амелл мотнул головой.

   - Брат, мне интересно все. Ты представить себе не можешь моего теперешнего изумления и радости, когда, после долгих лет одиночества, я узнал, что у меня есть родичи. Я хочу знать больше. Прошу, продолжай.

   Карвер продолжил. Долгое время Дайлен слушал про тяжелую жизнь мага-отступника с малыми детьми, которые также были магами, и временами ему казалось, что повествование тесно перекликалось с давним прошлым и теми лишениями, что выпали на долю его собственной семьи. Из путаного и сбивчивого рассказа Карвера он все же узнал, что, спустя множество переездов, Хоуки, наконец, обосновались в Лотеринге. К тому времени дети в семье достаточно подросли, чтобы не выдавать себя, и уже могли помогать по хозяйству. Казалось, удача, наконец-то, повернулась лицом к изнуренному тяготами семейству, когда начавшая было налаживаться жизнь вновь показала свои зубы.

   - Отец умер за три года до того, как начался Мор, - негромко рассказывал Карвер, впервые за беседу отворачивая взгляд от Дайлена и устремляя его в глубокую ночь за окном. - Мать... тяжело пережила эту потерю. Тогда главным в семье стал Гаррет. Мой брат старался. Изо всех сил. Но крестьянская жизнь, которую вели мы, была ему не по нраву. Это... чувствовалось. Он всегда хотел большего. В Лотеринге ему было тесно. Он все уходил на охоту - думаю, больше для того, чтобы не сидеть во дворе или на поле. Только из-за того, что мать устала от переездов, он не вел при ней разговоров о том, чтобы покинуть нашу деревню и перебраться куда-нибудь поближе к Денериму. А потом... случился Мор. Ты видел сам, как поспешно пришлось нам бежать из Лотеринга. Пожалуй, из всех побегов моей семьи этот был самым тяжелым.

   Дайлен молчал. За долгое время, слушая рассказ брата, он не перебивал и почти не шевелился.

   - Чудом нам удалось добраться до Киркволла. Мы прибыли на корабле, доверху набитом беженцами от порождений тьмы и Мора, в который уже нельзя было не верить. Марчане не были рады видеть всех нас в своем городе, и большинство беженцев вынуждены были стоять лагерем под городской стеной. В Киркволл нас не пускали. Мать уверяла, что Амеллы - одно из наиболее почитаемых и уважаемых семейств, и все ждала, когда наш дядя, ее брат, придет за нами и проведет через стражу. И, спустя какое-то время, он действительно пришел.

   Долго тлевший, огонек свечи, наконец, погас. Дайлен сотворил новый и терпеливо дожидался, пока доставший откуда-то еще одну свечу брат установит ее в еще горячем воске.

   - Дядя Гамлен оказался не тем, кем считала его мать. Выяснилось, что после смерти бабушки и деда он успел промотать все семейное состояние и даже потерять их дом, стоявший в одном из самых богатых кварталов Киркволла. Он не мог заплатить за наш пропуск в город.

   - Но как-то вы все же прошли.

   Карвер смущенно потупился.

   - Нам с братом пришлось продать себя... не смотри на меня так! Я имею в виду не бордель, а наемников. Нужно было целый год работать на одного мерзкого типа из Нижнего города, чтобы отдать наш долг, за нас, сестру, мать и пришлую женщину, Авелин, что прибилась к нам еще по дороге. И на жизнь в городе первое время. Мы заняли много денег, но...

   Он кашлянул.

   - Я хороший воин, брат. Как и Гаррет. Отец учил его не только скрывать магический дар. Мы могли за себя постоять. Но те грязные дела, которые приходилось делать в уплату долга, были настолько омерзительны, что мы... В общем, долго так продолжаться не могло. Даже для Гаррета многое было... слишком. К тому же, после сонного Лотеринга, где каждый человек был на виду, Киркволл, с его шумом, толкотней, стычками, базарами, гулящими девками, заезжими купцами, заносчивыми богачами и крикливой роскошью действовал на него... не могу толком этого объяснить. Гаррет и раньше хотел больше, чем мог получить. В Киркволле он словно... словно почуял, что он получит все, до чего дотянется. А может, работа у наемников его изменила. Или... подтолкнула. Ты, наверное, не совсем понимаешь, о чем я говорю.

   Дайлен подождал, давая брату собраться с мыслями.

   - Жили мы в лачуге Гамлена, где начинались портовые кварталы и даже в зимнее время жутко воняло солью и рыбой. Как я говорил, прежний дом дядя пропил, попросту спьяну подмахнув подложные бумаги, по которым дом переходил непойми кому. Когда об этом узнал Гаррет, он... Целую неделю, как только выдавалось свободное время, уходил к тому дому. Дому Амеллов. Никто не знал, зачем, и он не говорил. А однажды вечером явился домой и просто приказал нам - мне и Бетани - идти за ним. Он по-прежнему был старшим в семье, и никто из нас не думал его ослушаться.

   Карвер смял воск в крепком кулаке.

   - За несколько недель служения наемникам мне приходилось делать разные гнусности, но... Как брат пояснил по дороге, ему удалось выяснить, что собутыльники, отобравшие у Гамлена дом, сделали это незаконно. И по бумагам секретариата дом по-прежнему числился за Амеллами. Все, что нам нужно было сделать - отобрать бумаги и вышвырнуть подонков вон из нашего дома. И - мы вышвырнули. Их было больше десятка, и они сделали из нашего дома настоящий бандитский притон. Но благодаря магии брата и сестры, мы справились с ними быстро и... тихо.

   - Твои брат и сестра используют магию крови?

   Юный Хоук вздрогнул.

   - Нет. Никогда. Бетани - очень набожна, она чтит Создателя и читает Песнь Света наизусть. А Гаррет... ему не у кого было этому научиться. Отец, насколько я знаю, не учил их ничему подобному. Но я вернусь к... Тогда, в доме моей семьи, мне и Гаррету впервые пришлось убивать. Потом Гаррет сжег тела - в подвале, в старой печи. Я поразился тому хладнокровию, с которым он это сделал. Нам с Бетани было не по себе, а он... В него словно вселился демон. Хотя я знаю, что имя этому демону - Гаррет Хоук.