— Спокойной ночи, Рос. — Я была расстроена, растеряна.

Его руки отпустила мои, он открыл мне дверь, и я шагнул в нее, развернулась, отошла от него. Он снял повязку, но я увидела его руки. Я видела его руки. Они были даже больше, чем я ожидала. Я положила свою ладонь на его — сравнивая. Кончики моих пальцев едва достигали середины его руки, так что он мог спрятать мои пальцы под своими. Его руки были грубыми, мозолистыми, толстые и сильные. Ногти были срезаны очень аккуратно. Неухоженные, может он просто не заботился об этом. Он был по-прежнему, за моей спиной. Я перевернула его руку ладошкой вниз.

— Твои руки грубые.

— Да.

— Я под впечатлением, ты же вырос богатым.

— Да.

— Но твои руки ….

Он не сразу смог убрать свою руку. Я не могла задержать его руку.

— Я вырос очень, очень богатым. Мой отец один из богатейших и самых успешных бизнесменов мира. Ты о нем не слышала, потому что он держится в тени. Но да, ты права, я рос в богатой семье. Избалованный всеми. Я никогда не делал что-то для себя, как ребенок. Для меня готовили еду, меня повсюду возили. Моя кровать была сделана специально для меня. Я имел телохранителей и сиделок, частных репетиторов. Вырос получая все, что хотел, и когда хотел. — Его голос был так близко. Я не смела дышать, боясь, что он уйдет. — Такой была моя жизнь, пока мне не исполнилось восемнадцать. Я провел много времени с моим отцом. Он был моим героем. Я его боготворил. Я хотел быть похожим на него. Я смотрел на все, что он делал, работал с ним и задавал вопросы, делая заметки, узнавая все, что мог, о бизнесе. Я был настроен на то, чтобы быть его наследником и преемником. Тогда мне так казалось. На мой восемнадцатый день рождения, отец взял меня за руку отвел к воротам, дал мне ключи от машины и сто тысяч долларов. И кое-что сказал. Я буду помнить его слова всю жизнь. Он сказал: «Теперь ты идешь своим путем, сын. Это твое наследство, и это все, что ты получишь от меня. Иди. Заработай свое счастье. Ты можешь вернуться сюда, чтобы навестить меня, когда захочешь. Но если ты останешься дольше, чем на месяц, я буду взимать квартплату, и никаких денег в долг, я буду ожидать их возвращения с процентами. Я заработал все то, что имею. Прощай, я люблю тебя». И тогда он повернулся и пошел прочь, закрыв ворота за моей спиной.

— Это... как-то хладнокровно. Я имею в виду, он просто... пнул тебя, просто так? Бросил тебя?

— Просто так. Только в той одежде, что у меня была, имея лишь автомобиль, и содержимое в чемодане. Вот так. Конечно, у меня были друзья, и место, где я мог бы остановиться, достаточное количество денег, чтобы купить себе собственную квартиру или проживать в гостинице. Но, однако, я точно знал, что сто тысяч исчезнут довольно быстро, если я не буду осторожен. — Рос потянул свою руку назад. — История о том, как я оказался там, где я сейчас есть, имеет много плохого, я не буду рассказывать ее тебе сейчас.

— Господи, Рос. Тебе было тяжело?

Он не ответил.

— Да, полагаю, что да. — Он вздохнул. — Знаешь, только что, я рассказал тебе больше, чем говорил кому-либо и когда-либо.

— Я так и подумала. Спасибо, что рассказал мне.

— Спокойной ночи, Кайри. — Я почувствовала, как он отошел, а затем вышел, дверь закрылась, щелкнув.

И во вторую ночь, мне понадобилось очень много времени, чтобы заснуть.

Меня часто называли соней. Потому что меня до смешного тяжело разбудить. Я могу спать во время грозы, которая сотрясает весь дом и гремит за окном. Но в этот раз меня трясла грубая мужская рука, я уже почти проснулась, но еще не вполне нормально стояла на ногах. Моя подушка была мокрой. Он был бы возмущен. Это была одна из причин, почему я никогда не жила с парнем, если быть абсолютно честной. Нет, если бы слюны немного было в уголке рта, так нет же. И какой парень захочет спать с девушкой, которая слюнявит ему подушку.

Я не просыпаюсь по ночам, для меня вроде как нет причин для этого. Когда я уже уснула, я не проснусь до тех пор, пока мое тело не будет к этому готово. Однако, через два дня после посещения оперы, я проснулась посреди ночи. Проснувшись, я посмотрела на часы рядом со мной: 2:39 утра. Почему я проснулась? Мое сердце пульсировало, грохотало у меня в ушах. Я огляделась вокруг, но все, что я могла видеть, были тени и смутные очертания, слабые отражения теней в зеркале и в ванной.

В моей комнате была непроглядная тьма, свет исходил только от часов рядом с моей кроватью.

Я была не одна. Это точно, я чувствовала это.

— Это ты, Рос?

— Да. Это я. Закрой глаза. — Его голос доносился от двери, ведущей в гостиную.

— Что ты здесь делаешь? Посреди ночи.

— Закрой глаза, Кайри.

Я сделала, как он велел.

— Они закрыты. Не то чтобы это что-то меняет, в комнате и так темно.

— Держи их закрытыми. — Я слышала его голос все ближе, и услышала шаги по ковровому покрытию.

Я почувствовала, как кровать прогнулась под его весом. Мое сердце начало биться быстрее, колотилось у меня в горле. Его рука коснулась моей ноги под коленом, двинулась вверх, к моему бедру и до моей талии. Я была прикрыта лишь простыней, в футболке и трусиках. Его рука скользнула по моей груди, приподняла ее, а затем продолжила двигаться вверх. Он нашел мое лицо. Большим пальцем погладил подбородок, мою скулу. И тогда я почувствовала, шелк на глазах, и я приподняла голову, чтобы он смог завязать мне глаза.

— Я приношу извинения за мое отсутствие в последние несколько дней, Кайри. Были неотложные дела. Но теперь я вернулся, и собираюсь сделать то, что собирался сделать до своего отъезда. — Он стянул с меня простынь, отбросив ее в сторону. — Положи руки под подушку.

Я выполнила его приказ и скользнула руками под подушку, ничего не спрашивая. Я знала, что он собирается делать, и не собиралась возражать.

Его палец пробежался по моей щеке еще раз, убрал прядь волос за ухо, затем скользнул вниз по моему горлу.

— Тебе очень нравиться эта футболка?

Я покачала головой, потом поняла, что он, возможно, в темноте не сможет увидеть мой жест.

— Нет. Но не рви ее.

— Мои извинения, в таком случае. — Он вцепился в горловину моей футболки обеими руками, и я почувствовала, как костяшки его пальцев напряглись, а затем был слышен лишь треск ткани. Я чувствовала его присутствие, хотя он покинул кровать, затем услышала щелчок выключателя.

— Так-то лучше. Теперь я могу видеть твое прекрасное тело. У тебя такие прекрасные груди, Кайри.

Прохладный воздух обдувал мое тело, заставляя мои соски твердеть. Мои руки сжались в кулаки под подушкой. Я приготовилась к его прикосновениям, но, когда он подошел, то дотронулся до меня не там, где я ожидала. Его палец очертил линию моих губ. Я раскрыла рот, и впустила его пальцы, они были немного солоноватыми на вкус. Его палец скользнул по моему подбородку, затем вниз по шее, между моих грудей, по моим ребрам к животу. Когда он добрался до трусиков, он прошелся пальцем по ним. Я приподнялась, и его пальцы стянули трусики. Теперь я была голой, на мне не было ничего, кроме рваной футболки, которая болталась на руках. Мои соски затвердели, как алмазы, мое дыхание стало учащенным, глубоким, моя грудь поднималась и опадала. Мои бедра были прижаты друг к другу, и я чувствовала его взгляд на себе, знала, что он смотрит на меня, запоминая мое тело. Я развела ноги, позволяя ему увидеть меня.

— Кайри, ты так чертовски красива. — Его голос был низким, почтительным. – И ты моя.

Я вздрогнула от неожиданности, когда почувствовала, как его ладонь взялась за мой левый сосок, и расслабилась, затем он посадил меня. Его рука двинулась к другой моей груди, а затем скользнула вниз по моей талии, к моему бедру. После он прошелся по моему лобку, и я чуть не застонала.

— Не нужно сдерживать себя в этот раз, Кайри. Ты можешь издавать любые звуки, которые ты захочешь. Кричать, если хочешь. Скажи мое имя. Прямо сейчас, скажи мое имя.