– Это от избытка сил, – усмехнулся Евстигнеев. – Лучше прикинь, кто это мог сделать и зачем? Снова промышленный шпионаж?

– Тут и думать нечего, – сказал Костя, – залезли приезжие братки. А искали они золото.

– Точно! – Шлоссер схватился за голову. – Как я сразу не догадался? Даже от сердца отлегло.

– Надо же, какой щедрый! – заорал Евстигнеев. – Где сундук?

– Не сундук, а сундуки! – поправил его Шлоссер.

– Тем более. Где они? Свистнули небось?!

– Свистнули, – согласился Шлоссер, – они здесь стояли. Ну и плевать.

– Как это наплевать? – возмутился Костя. – Это же народное достояние! Яга, между прочим, на премию рассчитывала. Как общественник. И Леший тоже.

– Давно бы сказал, – рассердился Шлоссер, – золота я тебе сколько хочешь наворочу. Нужна тонна, будет тонна. Вот бриллианты действительно жалко. Я тут как раз присмотрел парочку на токарный станок. Лучше резца не придумаешь!

– Кто про что, – сказал Евстигнеев. – Ты лучше скажи, как они ухитрились вдвоем здоровенные сундуки упереть? Почему их твой хваленый Гаврила не остановил?

– А они их и не утащили, – улыбнулся Костя. – Гляньте-ка! – он указал на кучу строительного материала, из-под которого сиротливо выглядывали искомые сундуки.

– Решили, что спрятали, – удивился Шлоссер, – чудаки!

– Они не рассчитали, что с этого ракурса сундуки будет видно, – предположил Евстигнеев. – Наверняка вечером придут, чтобы вытащить.

– А мы их встретим и возьмем с поличным! – воскликнул Костя.

– Ну возьмем, – сказал Шлоссер, – а дальше что? У нас даже милиции нет.

– Нет и не надо, – сказал Костя. – Мы этих бандюг Яге отдадим. На перевоспитание. Она их и так ущучила, а тут…

– Суд Линча я не приветствую, – сухо возразил Шлоссер, – лучше их ко мне, в ремонтные мастерские. Уж я из них сделаю людей!

– Да они у тебя сбегут, – сказал Евстигнеев, – в первый же день.

– А я им электроды в мозги вживлю, – мрачно пообещал механик. – Будут по струнке ходить!

– Семеныч, ты все со своими садистскими шуточками, – рассердился Евстигнеев. – Может, вызвать наряд милиции из района? Оформим задержание по закону!

– Вместе с двумя сундуками золота? – осведомился Шлоссер.

– Верно… Вот ведь каша какая заварилась! Ладно, что-нибудь сообразим.

– Тогда продумаем план будущей операции, – по-деловому предложил Шлоссер. – Прикинем наши возможности. Во-первых, нужно убрать Гаврилу, а то он им в первые пять минут по башке настучит, и все кончится. Вместо него поставим перед воротами твое механическое чучело. Для острастки. Не пожалеешь ради такого дела?

– Забирай! – великодушно разрешил Евстигнеев.

– Во-вторых…

Остаток дня братки провели в страшном волнении. Когда стемнело, Серый потянулся было включить свет, но шеф его остановил:

– Не надо. И так светло.

В самом деле, от Серого и Толяна исходил довольно интенсивный и, как ни странно, приятный для глаз зеленый свет, при котором можно было вполне читать газету.

– Шеф, – шепотом попросил Колян. – а может, того? Включим, а? А то как-то жутко… Как в кино про мертвецов.

– Это кто мертвецы? – вскинулся Толян. – Фильтруй базар!

– А ты в зеркало смотрелся? – постукивая зубами, спросил Колян.

Серый, светясь и рассыпая искры, подошел к зеркалу. Некоторое время он вертелся перед ним так и сяк и, кажется, понравился самому себе.

– А чего такого-то? – сказал он. – Нормально!

– Для чертей, может, и нормально, – проворчал Колян.

– Отставить разговоры! – скомандовал Эдик. – Слушать меня! По ранжиру стано-вись!

Братки обалдели, но тут в окно кто-то тихонько постучал.

– Это Лисипицин, – сказал Эдик. – Бортанем его, пацаны?

– Как скажешь, шеф! – молодцевато ответили парни.

– Сейчас выйдем! – крикнул Эдик Лисипицину и, повернувшись к своим, добавил: – Вы молчите, я сам с ним побазарю.

Поправив треуголку и выпятив живот, он неторопливым шагом вышел на улицу. Братки вывалились за ним.

Увидев охваченных сиянием Серого и Толяна, Рудольф Адольфыч попятился и схватился за колья ограды. Однако, постояв так с минуту, он передумал пугаться и вернулся к браткам. Что-то вроде удовлетворения скользнуло по лицу Лисипицина.

– У Шлоссера побывали, – сказал он, присматриваясь к зеленоватому свечению.

Серый напрягся. Зеленая молния сорвалась с его рогов и ударила в землю рядом с Лисипициным.

– Но-но! Не балуй! – прикрикнул Рудольф Адольфыч, слегка подскакивая. В воздухе запахло озоном. – Зря ты их туда пустил, – сказал он Эдику, – посмотри, во что парней превратил? Натуральные монстры! И вообще. Электричеством плеваться – штука невелика! Если б вы догадались позвать меня, обошлось бы без жертв.

При слове «жертвы» Серый и Толян переглянулись и задрожали.

– Они же почему светятся, – пояснил Лисипицин, – радиации хватанули через край. Теперь сдохнут на фиг!

Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.

– Пацаны! – крикнул он. – Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.

– Точно! – вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. – Приняли! Не сдохнем!

– В натуре! – подтвердил Толян. – Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!

«Вы сверхдебилы», – подумал Лисипицин, но ничего не сказал.

– У нас все схвачено, – весело ухмыльнулся шеф, – все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.

– Конечно, пойду, – сказал Лисипицин, – у нас уговор. Семьдесят процентов мои!

– Семьдесят шишей тебе в задницу! – процедил Эдик. – Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?

– Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, – сказал Лисипицин. – Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!

– Мы твоего механика на рога поднимем, – пообещал шеф. – Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.

– У него робот! – напомнил Лисипицин.

– А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! – всунулся Колян.

– А при чем тут огурцы и курица? – не понял Рудольф Адольфыч.

Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:

– Кончай базар! На дело пора!

В это же время Костя, Евстигнеев и Шлоссер устроили наблюдательный пункт на чердаке. Главный механик держал в руках пульт дистанционного управления механическим мужиком. Это было первое препятствие, которое они выставили на пути у бандитов. Механический мужик был сделан из обрезков труб, металлических прутьев и прочей бросовой ерунды, но смотрелся грозно, особенно когда на него натянули штаны и пиджак.

– Вон, кажется, идут! – прошептал Костя, показывая на крадущиеся вдоль забора тени.

Бандиты действительно приближались к дому. Не доходя нескольких шагов до калитки, они остановились.

– Ты стоишь на стреме, – сказал Эдик Лисипицину. – Если что, свистнешь. Свистеть умеешь?

– Умею, – скромно потупился Рудольф Адольфыч.

– Ну-у… – презрительно протянул Эдик, окидывая взглядом субтильного Лисипицина. – Врешь, наверно? Давай-ка попробуй.

Лисипицин усмехнулся. Если бы шеф знал, что Рудольф Адольфыч приходится дальним родственником Соловью-разбойнику, он бы не стал настаивать.

– Шеф, а может, ну его на фиг? – зашептали бандиты. – Зачем шум поднимать?

Но Эдик самодовольно хохотнул:

– Какой шум? Одни пузыри и сопли! Сейчас увидите. Ну свисти!

Рудольф Адольфыч напрягся и принялся вбирать в себя воздух. Братки сначала с удивлением, а потом с тревогой смотрели, как тщедушное тело Лисипицина круглеет на глазах, как раздаются щеки, как рот превращается в узкую лягушиную щель…