– Да, цена может быть и большой, а может, и нет, это как карта ляжет. И тут многое будет зависеть от командиров эсминцев.

– Из доклада командиров эсминцев стало известно, что «Бреслау» довооружен 150-мм орудиями. Как минимум на баке и корме германцы установили два таких орудия. А это уже слишком серьезный калибр для эсминца, попади такой снаряд в корабль. А в нашем флоте всего девять таких кораблей, и потеря одного – это уже невосполнимые потери, да и ходят они в боевые походы всегда парами. Только при сопровождении линкоров бывает две пары эсминцев, но тогда и вовсе маловероятно, что крейсер соизволит появиться в поле зрения такого соединения.

– Относительно того, что германец усилил вооружение крейсера установкой орудий более крупного калибра, у нас данных пока нет. Но противник обязательно это сделает, и, по-видимому, в самое ближайшее время. А так, Михаил Петрович, в одном вы отчасти правы – маловато у нас новых эсминцев. И противник не ищет с нами встречи, а все старается действовать исподтишка. Надо как-то подловить его, но как, если он прячется в проливе? Выскочит на пару сотен миль из пролива и обратно юркнет, а мы и среагировать не успеваем. С одной стороны, пусть и дальше сидит там и не высовывается из своей норы, нам спокойнее будет. Но с другой, нам приходится держать в дозоре перед проливом то подводные лодки, то эсминцы, ради одной цели – вовремя узнать о выходе «Гебена». А они больше пользы принесли бы в другом месте. Сегодня я соберу совещание, вы можете не присутствовать, так как мы уже о многом переговорили. Но пару вопросов о том, как помочь вашей службе по борьбе с подводными лодками противника, обязательно рассмотрим.

Саблин ушел, а я опять погрузился в раздумья. Надо блокировать Босфор, полностью завалить его минами, и желательно установить их прямо в проливе, а не только на подступах к нему. Но как проникнуть незамеченными в охраняемый пролив? Дождаться туманного утра? Но туманы редки, и как такое время подгадать, не будешь же все время стоять с минами наготове перед проливом. Послать «Краба»? Я читал про него – самая ненадежная подводная лодка, вечно ломалась – то одно полетит, то другое. Даже самостоятельно добраться до пролива не могла, приходилось тянуть ее туда. И все-таки минировать обязательно будем, надо разработать такую операцию.

Заказ на большую партию мин заграждения я уже сделал. У нас в наличии была пара сотен, а надо тысячи. Прибыл к нам и мастер минных дел капитан первого ранга Николай Шрейбер. Вот он и поможет реализовать эту задумку. Ему еще надлежит наладить на заводах юга России производство малых мин типа «Рыбка», более простых в изготовлении и менее затратных, как в материалах, так и финансово.

Есть еще одна большая проблема всего нашего флота, в том числе и Черноморского, – ничтожно малое количество новых подводных лодок, правда, и у нашего противника тут их также негусто. И как тогда мне осуществлять подводную блокаду таких ключевых мест, как у выхода из Босфора и перед Варной? Не говоря уже о таком протяженном участке, как угольный район турецкого побережья. И это все пятью подводными лодками. Тут мне управляющий «Руссудом» клялся, что через месяц должна вступить в строй еще одна подлодка, но этого все равно мало. И когда же начнут поступать «американки», ведь заказ был сделан еще осенью. Прошел слух, что первые секции из второго заказа уже прибыли в Россию. На Балтике подлодки первой партии уже собирают.

Поначалу наши лодки действовали, как правило, в одиночку и позиционным методом в пяти-шести местах у побережья противника. Надо ограничить их только тремя главными районами, и пусть там проявляют свою инициативу при поиске целей. Еще одна наша проблема – это связь с подводными лодками. Ее возможности ограничены, и это сильно затрудняет управление лодками в море. Поскольку наши подводные лодки имеют радиостанции с предельной дальностью действия сто миль, мы не можем поддерживать связь, а значит, и управлять ими не можем. Обязательно надо выводить корабль и ставить его где-то между районом боевых действий подводных лодок и Севастополем. Чтобы на этом корабле было насколько радиостанций и передатчиков на все случаи жизни. Он будет принимать все передачи с подводных лодок, передавать дальше на базу и наоборот – с базы на лодку.

Прервав свои адмиральские думы, я вызвал адъютанта.

– Вот что, лейтенант, к тринадцати ноль-ноль пригласи ко мне: начальника штаба Владимира Константиновича, начальника оперативного отдела Дмитрия Николаевича, старшего лейтенанта Стаховского Ивана Ивановича и князя Трубецкого. Также не забудь пригласить начальника первой оперативной группы адмирала Новицкого Павла Ивановича и капитана первого ранга Клочковского.

Наш маленький военный совет продолжался без малого полтора часа. Перед капитаном первого ранга Клочковским был поставлен вопрос о лучшей организации наших малочисленных подводных сил и налаживании дальней связи с ними. В складывающейся тогда обстановке такой способ с репетичными кораблями[1] казался нам вполне эффективным и позволял в определенной степени организовать управление подводными лодками, находившимися в районах боевых действий. Теперь осталось только подобрать подходящий корабль – в меру подвижный и с таким вооружением, чтобы смог в одиночку отбиться от подводной лодки, если та начнет его преследовать в надводном положении.

Далее Пилкин и Вердеревский предоставили несколько планов боевых операций на месяц, и один из них – воздушный удар по базе немецких подводных лодок в Варне – обсуждался вторым на сегодняшнем совете.

– …Как стало известно нашей разведке, сейчас в Варне находятся четыре подводные лодки противника, и в ближайшее время они должны выйти к нашим берегам. Если они выйдут на наши коммуникации и, не дай бог, добьются успеха, быть беде. Хотя на сей счет контр-адмирал Саблин был уже предупрежден, но и нам надо к недопущению выхода противника приложить руки, это произвести массированный налет на их базу. Для этой операции привлекаются два гидрокрейсера – «Император Александр I» и «Император Николай I», а также восемь гидропланов 1-го авиаотряда, командир лейтенант фон Эссен, и семь гидропланов 2-го авиаотряда, командир лейтенант Александр Юнкер.

Вердеревский посмотрел на Стаховского. Старший лейтенант вскочил со стула:

– Так точно, я понял.

Вердеревский продолжал:

– Гидрокрейсеры ближе тридцати миль к Варне не подходят, с этого расстояния и должны выслать свои гидропланы. Первая оперативная группа вице-адмирала Новицкого в составе шести вымпелов прикрывает их с юга. Непосредственно охранять гидрокрейсеры поручается третьему дивизиону эсминцев из минной дивизии контр-адмирала князя Трубецкого. Им же вменяется и спасение летчиков, по возможности и летательных аппаратов, которые из-за технических неполадок или боевых повреждений не смогут долететь до гидрокрейсеров.

– Этим нам приходилось заниматься, чай, не первый раз выходим на такую операцию, – заметил князь Трубецкой.

– Удар должен быть нанесен на рассвете, – объявил Вердеревский.

– Но это значит, что самолеты нам придется готовить и спускать на воду в темноте. А этого мы не делали никогда, – высказал свои опасения Стаховский.

– Не делали, значит, придется сделать, в этом залог нашего успеха, – проговорил Вердеревский.

– Господин старший лейтенант, ваша задача произвести не менее двух налетов на базу немецких подводных лодок в Варне. Это вам понятно? Вот потому-то эта операция и пойдет немного по-другому. Раньше вы делали один налет, после поднимали гидропланы на борт и уходили дальше в море. В этот раз вы после первого налета совершите второй, а то и третий.

– Ваше превосходительство, но нам может не хватить времени на завершение третьего вылета, и придется возвращаться в темноте. А полетам в темноте у нас почти никто не обучен.