таковы миры, созданные воображением Мора, Кампанел-

лы, Кабе, Фурье, Платона и всех других утопистов —великих и рядовых: в этом отношении все они равны, ибо

20 Торо Г. Уолден, или Жизнь в лесу. М, 1962, с. 23.

19

все они социальные изобретатели, хотя и наделенные разной мерой таланта. «Решение общественных задач, еще

скрытое в неразвитых экономических отношениях, приходилось выдумывать из головы... требовалось изобрести

новую, более совершенную систему общественного устройства и навязать ее существующему обществу извне, посредством пропаганды, а по возможности и примерами

показательных опытов»21— так характеризовал Ф. Энгельс ситуацию, в которую поставили себя социалисты-

утописты XIX в. К. Маркс, критикуя в «Классовой борьбе во Франции» «доктринерский социализм», писал: «Эта утопия, этот доктринерский социализм, подчиняющий все движение в целом одному из его моментов, заменяющий совокупное, общественное производство мозговой деятельностью отдельного педанта, а главное, устраняющий в своей фантазии при помощи маленьких

фокусов и больших сентиментальностей революционную

борьбу классов со всеми ее необходимыми проявлениями, этот доктринерский социализм в сущности лишь идеализирует современное общество, дает лишенную теневых

сторон картину его и старается осуществить свой идеал

наперекор действительности этого же общества» 22.

Утопическому сознанию присущи черты, свойственные

идеальным конструкциям, которые К. Маркс называл

«превращенными формами» сознания. Бытие предстает в

них в том виде, в каком оно проявляется на поверхности, оторванное от скрытой под ней связи и посредствующих

промежуточных звеньев23. Мир превращенных форм —это мир видимостей, принимаемых субъектом за мир подлинностей. Действительные связи и отношения здесь вытеснены или замещены мнимыми связями, не отражающими сути явлений. В итоге вся сложная система социальных

детерминаций оказывается скрытой от субъекта, так что

последний сплошь и рядом выносит такие суждения о социальной реальности и способах ее преобразования, которые находятся в резком несоответствии с действительными

тенденциями развития общества и его потенциями.

Как превращенная форма утопическое сознание имеет

социально обусловленный характер. К Маркс, характеризуя способ мышления вульгарных экономистов, для которых «земля становится источником земельной ренты, ка-

21 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 19, с. 194.

22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 7, с. 91.

23 Там же, т. 26, ч. III, с. 471.

20

питал — источником прибыли, а труд — источником заработной платы», поясняет: «та извращенная форма, в

которой выражается действительно существующее извращение, естественным образом воспроизводится в представлениях агентов этого способа производства»24 «Извращенные» общественные отношения, в систему которых

нключен субъект, воспроизводят превращенное сознание и

и качестве условия собственного существования, и в качестве критической реакции на эти условия. Иначе говоря, этот индивид (и представляемая им группа) поставлен

историей в такое социальное положение, которое позволяет ему видеть общество лишь под определенным

«углом», скрывающим действительные социальные детерминации. Они «упрятаны» от его непосредственного взора, и чтобы их зафиксировать и проанализировать, необходимо выйти — реально или абстрактно — за пределы границ, в которых он находится.

Однако из этого вовсе не следует, что утопическое сознание должно непосредственно выводиться из однозначно

истолкованной социальной «ситуации» индивида или

группы, ассоциируемой с априорно критическим отношением к существующим общественным отношениям, как это

делает Мангейм. Гораздо плодотворнее Марксова методология, когда тип сознания «выводится» не только из отрицания или поддержки существующих общественных структур (хотя отношение к последним со стороны субъекта сознания, несомненно, должно приниматься в расчет), а из

всей противоречивости бытия класса и его отдельных представителей, из тех объективно фиксируемых напряженностей, которые определяют функционирование субъекта в

системе общественных отношений.

Социальная детерминированность утопического сознания не означает также, что оно должно рассматриваться

исключительно как результат действия превращенных

форм бытия или механическое отражение социального статуса субъекта. Утопическое сознание — это еще и продукт

познавательного процесса. Познавая объект, субъект познания неизбежно подвергает его идеальному преобразованию — мысленно разлагает его, опускает в нем какие-то

элементы и звенья, «разрывает» объективную связь вещей. В итоге возникающий в его сознании «слепок» (образ, идея) вещи может при определенных условиях выступать

24 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. III, с. 471.

21

по отношению к материальной субстанции как ее произвольная форма. При этом субъект может видеть в познаваемом объекте только то, что он хотел бы в нем видеть и

не замечать того, что он по тем или иным мотивам (известным или неизвестным ему) не хотел бы видеть, что, например, мешает ему функционировать в определенном

качестве. Подобного рода когнитивная процедура совсем

необязательно жестко связана с социальной «ситуацией»

субъекта, т. е. с его положением в обществе и сознательным отношением к существующим порядкам. Здесь сказывается и общий уровень развития общества, и уровень индивидуальной культуры, и психические особенности индивида, и его непосредственные жизненные заботы.

Таким образом, следуя марксистской традиции, при

рассмотрении утопического сознания мы обращаем первостепенное внимание именно на способ его продуцирования

(полагания идеала) и уже отсюда выводим способ его

функционирования и роль в обществе. Именно способ полагания идеала, присущий утопическому сознанию, определяет такие его черты, как «несоответствие» окружающему бытию, трансцендентность и критичность25, о которых говорил Мангейм.

Утопическое сознание может быть определено как сознание, порывающее с объективными законами функционирования и развития общества и полагающее его идеальный образ путем произвольного конструирования, а социальная утопия — как произвольно сконструированный

25 Ни трансцендентность, ни критичность не являются сущностными признаками утопии. Можно строить свою деятельность

в расчете на принципиально новые, пока еще реально не существующие институты и ценности и при этом не быть утопистом, если эти институты и ценности не конструируются на

основе имагинативного произвола, а выступают итогом научного

анализа выявленных тенденций общественного развития. И, напротив, можно ориентироваться на сохранение, а не разрушение существующих социальных структур и при этом выступать

с утопических позиций. Вообще надо заметить, что «несоответствие окружающему бытию» присуще в той или иной мере

разным типам сознания, поскольку они в чем-то «опережают»

данное бытие, а в чем-то неизбежно «отстают» от него. Суть

дела, таким образом, не в самом факте «несоответствия», а в его природе. Только специфика природы «несоответствия» и

трансцендентности данного типа сознания (раскрывающаяся

в способе продуцирования) позволяет выявить и зафиксировать

его качественную определенность.

22

оираз желаемого (и в этом смысле идеального) общества28.

Утопическое сознание получает широкое распространение и приобретает массовый характер, как правило, и периоды радикальных социальных, политических, культурных и научных сдвигов, в эпохи социально-исторических катастроф, когда, говоря словами Германа Гессе, «пересекаются две эпохи, две культуры и две религии...

когда целое поколение оказывается между двумя эпохами, между двумя укладами жизни в такой степени, что утрачивает всякую естественность, всякую преемственность в