Вот поэтому нужны проверенные люди, но… как бы со стороны. Чтобы они были по всем параметрам вне. Вне игры, вне гильдий, вообще вне сложившегося у нас за последнее десятилетие коррумпированного уклада.

А чтобы никто не совал палки в колеса, нужна вполне дееспособная и приличная легенда, которая била бы по всем пунктам.

Завершая презентацию, следует отметить: Витя на центральном театре военных действий появился очень вовремя и с полным боекомплектом. У него была команда и легенда – с пылу, с жару, вовсе не натянутая откуда-то, а вполне рабочая.

Товарищи, осведомленные по этой части, могут скептически поджать губы: ну-ну, порезвитесь, хлопцы, потешьте себя… У нас же как: легендируйся, сколько влезет, все равно очень скоро узнают, почем за рыбу деньги, запрутся на семь замков и будут от тебя хорониться.

В этом плане команде было проще. Все прекрасно знали, чем она занималась до недавнего времени, и потому по новым задачам вопросов ни у кого не возникло.

Задачи Комиссии – а, как следствие, и Исполкома – декларативно (и псевдосекретно, чтобы придать жизнедеятельности команды нормальный служебный флер) были сформулированы предельно отчетливо и закономерно вытекали из всей предыдущей деятельности команды.

А именно: тотальная проверка чиновников государственных структур на предмет пособничества террористам и преступным этническим сообществам.

Согласитесь, в сообразительности Вите не откажешь. В этом случае состав Исполкома вполне оправдан и ни у кого не вызывает никаких нареканий. И потому (это уже не предположение – это трехмесячная практика показала) никто не боится и не «гасится».

Оставалось только работать и показывать результат…

Ну что, самое время вернуться к нашим… эмм… «силовикам».

Женя Петрушин и Вася Крюков, как уже говорилось, живут «на выносе» – на территории учебного центра в Подмосковье. И не просто живут, а очень активно функционируют: воспитывают три отделения физзащиты. В каждом отделении по семь человек.

Вообще-то, на стадии планирования, при определении профиля служебных задач отдела физзащиты, речь шла о примерно вот таком соотношении: десять процентов – силовое сопровождение, все остальное (девяносто процентов) – оперативная работа. То есть подобрать следовало неприметных товарищей средних кондиций, с опытом работы в органах.

Увы, увы – всем было как-то недосуг, и подбор осуществляли Женя с Васей. Хе-хе…

Отбирали среди своих, про органы даже и не вспомнили. В результате и в самом деле ребятишек набрали внешне вполне средних кондиций (спасибо Петрушину, не приволок гренадеров под стать себе), но… они все, как один, были родом из разведки и спецназа!

– Ну, удружили… – сказал Иванов, ознакомившись с личными делами вновь принятых бойцов. – Хотя бы одного бывшего опера для приличия взяли!

– Зато мы их всех знаем, – парировал Петрушин. – Эти не сдадут и не подставят. А обучить можно чему угодно, это не проблема…

В общем, ребята третий месяц живут «на казарме»: днем лекции и практические занятия от лучших оперов-отставников (лично Витя расстарался), штудируют законодательство, кодексы и прочие документы, а вечером и отчасти ночью Женя с Васей по старой памяти дрючат всех по части специальной тактики. Никто, правда, не просил, но это так – чем бы дитя не маялось…

Спят по шесть часов, нагрузка весьма приличная, дома бывают два раза на неделе – в выходные. А поскольку острых акций (да и просто каких бы то ни было акций вообще) в обозримом будущем не предвидится, люди воспринимают свою жизнь как отработку тривиальной учебной программы и параметры задач этой программы с легкостью переносят на окружающий мир.

Результат такого образа жизни налицо: как раз по этому поводу Петрушин сегодня и сидит в кабинете у Иванова.

Рядом с учебной базой располагается райцентр Вознесеновка. Райцентр – это только звучит весомо, на самом деле там поселок на три тысячи жителей: бывший колхоз, поля, церквушка, население, согласно древней традиции, активно пьянствует и помаленьку что-то выращивает.

Вася Крюков – ревностный блюститель военной диеты (диета такая: едим все, что увидим, а если темно, едим все, что унюхаем и нащупаем) – быстро разобрался в окружающей обстановке и повадился шастать в поселок за молоком. Алюминиевый термос «десятка», три километра по относительно ровной дороге, минных полей нет, не стреляет в тебя никто, ползать не надо – короче, сплошная лепота!

Может, тут не только в молоке дело: Петрушин говорил, что где-то там рядом с бабкой некая симпатичная дивчина проживает… Но суть не в этом – началось-то все как раз с молока.

В общем, пришел Вася в очередной раз за молочком, а бабка возьми да и пожалуйся бравому военному: вот, мол, беда какая – обобрали до нитки, супостаты бессердечные!

– В хату залезли, что ли? – Вася быстренько осмотрелся: следов вторжения вроде незаметно, все чистенько и опрятно.

Нет, оказывается, – не в хату. В душу залезли! Без спросу и в грязных сапогах.

Оказывается, в поселке с месяц назад открыли зал игровых автоматов. Бабкин внучок, развитой оболтус пятнадцати лет, быстренько просадил в этом зале какие-то свои личные сбережения (три года на мопед копил), но этим не ограничился. Движимый жаждой реванша, ловко спер у бабки «гробовые» – десять тысяч рублей… Но, как и следовало ожидать, ничего не отыграл – все деньги достались «однорукому бандиту».

Ну, городским товарищам, может быть, это покажется смешным… А для традиционно нищих сельчан потеря таких денег – огромное горе.

Бабулька в слезах бросилась к участковому: обороните от грабителей, верните кровные! Участковый, усмехаясь в пшеничные усы, спросил: а что, внука туда кто-то силком тащил? Если не силком – извините, ничего поделать не можем. Все по закону, никаких нарушений. Можешь, конечно, обращаться вверх по инстанции, но только зря время и нервы потратишь, поверь на слово…

– Внуку сколько?

– Да только пятнадцать исполнилось.

– Ну, это не проблема, – заверил бабульку юридически подкованный Вася (недаром три месяца кряду кодексы штудировал!). – Это как два пальца… эмм… Короче, сейчас разберусь. Ждите.

И направился в отдел милиции. Так с термосом и пошел.

В отделе говорит: поправьте этого вашего игрового коммерса, ему тут жить, зачем на ровном месте неприятности зарабатывать? Мальчишка несовершеннолетний, играть по закону нельзя. С его карманными, ладно – черт с ними, а бабкины пусть отдадут. А то ведь нехорошо может получиться!

Хлопцы в отделе посмотрели на Васю, как на сумасшедшего, переглянулись и дружно послали его в разные известные места. Не потому, что мелкий, а ввиду статуса. Ты, вообще, чего тут забыл, военный? Иди во все эти самые места и воюй себе, Родину защищай. А советовать нам тут нечего, а то ведь, это, с тобой может нехорошо получиться.

Вася, надо отдать ему должное, не стал вдаваться в полемику, чреватую стрельбой по площадям, а просто тихо вышел. Ну и фиг с вами. Тут, помимо вас, еще служивые люди есть.

И направился прямиком к главе администрации (типа, мэру). Там все рядом, на одной площади.

Глава, однако, проявил политическую близорукость: на Васину дружескую критику в адрес недобросовестных коммерсантов и «якобы» покрывающих их правоохранительных органов отреагировал болезненно, не в тему разорался – так, что забрызгал слюной портрет Президента, и в конечном итоге вызвал милицию.

Васю взяли. Ну вот, допрыгался, военный. Тебя же предупреждали – иди, и не просто иди…

Посадили военного под замок, термос с молоком отняли, а обыскать не удосужились. Ничего себе, разбаловались хлопцы на вольных деревенских хлебах! Это как же надо деградировать, чтобы при «приеме» офицера войсковой разведки не обыскать его?

Вася дождался, когда все стихнет, и передал по рации Петрушину – дословно:

– Повязали. Сижу в ИВС. Молоко забрали, скоты! Прими меры…

Охранник в коридоре это дело услышал, рацию отняли… Но было уже поздно. Раньше надо было головой думать.