– Но это произвол! – возмутился Вильдан. – Это нарушение всех принципов международных…
– Сзади, шеф! – закричал я, увидев за его спиной девицу с лассо. Я дал газ, но в это мгновение площадка, на которой стояла «черепашка» начала проваливаться вниз и… Очнулся я спустя некоторое время, ибо тряхнуло нас так, что я подскочил на кресле и крепко стукнулся головой о крышку люка. Вот что значит пренебрегать ремнями безопасности!
Мы оказались в просторном мрачном помещении с бетонными стенами и полом. В одном углу были свалены канистры и мешки, в другом – какие-то железяки. Очевидно, когда-то это был ангар для вертолета или какого-нибудь другого летательного аппарата. Впереди в стене я заметил маленькую металлическую дверцу и двинул вперед «черепашку».
Но внезапно дверца распахнулась, и фары высветили моего любимого командора. Но в каком он был состоянии!
С него сорвали скафандр и при этом, видно, не поскупились на тумаки, ибо нос его был расквашен, глаз подбит, на щеке виднелась кровоточащая ссадина. Он был без сознания, весь опутанный веревками. Из-за его спины высовывались дула карабинов.
– Выходи немедленно! – закричали мне. – В противном случае он будет убит!
– Метьюз! – крикнул я в микрофон. – Взлетай немедленно! Мы в плену враждебной цивилизации!
– Что? – отозвался наш механик. – Что ты говоришь?!
– Доложишь шефу, что планету населяют гуманоиды с явно выраженным матриархатом и вооружением на уровне двадцать второго века. Торопись!
– Но я не могу взлететь! – завопил он. – Не могу!
– Прекратить разговоры! – закричали воительницы. – Еще секунда и мы убьем вашего командира!
– Никаких секунд! – воскликнул я. – Я сдаюсь!
А что я еще мог сделать? Я прекрасно знал инструкцию. В ней в разделе 15, подпункте 4 было сказано, что «космонавт, подвергшийся нападению со староны представителей инопланетной цивилизации не должен поддаваться на провокации, попытаться успокоить нападающих; спокойным голосом и дружелюбными жестами попытаться дать им понять, что экспедиция явилась с мирными целями…» и далее в том же духе. Голубой мечтой «поисковиков» было отыскать романтика, составлявшего эту инструкцию и взять его с собой на Альтаир, Денеб или Фомальгаут. Интересно было бы посмотреть, как он растолкует гуманистические принципы нашей цивилизации тролпам, вавеофагам или на худой конец хрюньмерзоидам. Конечно, в другое время я бы задал жару этим амазонкам, но сейчас опасность угрожала жизни человека, которого я любил больше родного брата.
Я дал «черепашке» последние наставления и вылез из люка. В то же мгновений крышка люка захлопнулась, «черепашка» отъехала и дала предупредительный: залп поверх моей головы.
– Мамзели, я ваш пленник! – сказал я, подбежав к дверце. – Советую не подходить к машине, и упаси вас Бог ее обстреливать. Она работает в режиме «не тронь меня».
– Не волнуйся, дружок, – сказала девушка, деловито связывая мне руки за спиной.
Нас потащили по коридору. В ангаре послышался грохот выстрелов и женские крики.
– Я же предупреждал! – сказал я, но получил прикладом по загривку и замолчал. Воистину, эти женщины давно отвыкли от галантного обращения.
Нас вытащили во двор и бросили в кузов крытого фургона. Машина рванулась с места. Спустя полчаса езды, нас привезли в какой-то дом, и, отведя в подвал, выдали взамен одежды что-то вроде пижам. Затем нас развели по камерам. Строго говоря, это было одно помещение, разделенное решеткой. Такие же решетки заменяли и двери. Но в остальном наши казематы напоминали комнаты отдыха какого-нибудь Офирского миллионера.
Полы были устланы коврами с толстенным ворсом, в углу стоял – столик с телевизором и видеоприставкой, несколько полок с книгами в ярких обложках, бар, забитый батареей бутылок, несколько ящиков с табаком и сигарами, мягчайшие кресла, в которых человек утопал, млея от блаженства, ну и, разумеется, роскошная кровать с балдахином довершала интерьер. Несколько портил впечатление притулившийся в уголочке унитаз, но и он был изготовлен из розового в цветочек фаянса и деликатно прикрыт вышитыми попонками.
Командор первым делом бросился к сигарам и, обнюхав их, благоговейно прошептал:
– Господи, настоящая «гавана»!..
Книжонки все как на подбор были детективными и фантастическими россказнями трехвековой давности.
– Идиотизм! – пробурчал Вильдан, пыхтя сигарой и отвинчивая пробку у одной из бутылок. – Никогда не думал попасть в такой переплет.
– Осторожно, шеф, – предупредил я, – Там может быть яд.
– Чепуха, – отмахнулся он. – Зачем им нас травить, они и так могут сделать с нами все, что угодно. Барри, а ведь это настоящий пшеничный виски, не чета нашим суррогатам. Однако, сказал он, отложив бутылку в сторону, нам сегодня нужна трезвая голова. Будем пить воду.
Я налил себе. Мы чокнулись через решетку и выпили, закусив отменными шоколадками. Затем приняли еще по одной и уселись в кресла друг напротив друга.
– Ситуация… – пробормотал командор, – До сих пор не могу поверить, что это все не сон. Женская планета! Амазония! Абсурд!
– Почему же, – возразил я, – ведь и наша история знала период матриархата.
– Да, но в допотопные времена. Как и полигамию, как и каннибализм. Культ женщины-матери, как символ плодородия и щедрости Природы был известен всем народам на заре своего развития. Но уже к бронзовому веку он почти повсеместно исчезает. Основную производительную силу любой цивилизации составляли мужчины. Они пахали землю, ковали оружие, воевали, плавали по морям и строили пирамиды. Мужчины открыли Америку, покорили Северный полюс и вышли в космос. И что бы там не говорили о равноправии, все равно испокон веков мужчина убивал мамонта, а женщина его свежевала, мужчина дрался, а женщина его перевязывала, мужчина покорял пространство, а женщина помогала, помогала, именно помогала, Барри, его обживать. И если на этой планете произошло наоборот, то клянусь, что-то здесь было нечисто.
– Вы правы, командор, – послышался женский голос. Мы оглянулись. За дверью стояла Венда. – Вы абсолютно правы, – повторила она. – Тысячи лет наши праматери были покорными рабами, верными помощницами и преданными друзьями мужчин. Но жизнь заставила нас переменить к ним своё отношение. Вы должны понять нас, простить и не обвинять в пресловутом «женском коварстве».
– По-вашему, это не коварство – заманить к себе двух человек которые прибыли к вам с самыми добрыми намерениями, посланцами мира и дружбы от имени своего народа?
– Ну, для парламентеров вы были слишком хорошо вооружены, – усмехнулась Венда.
– Но ведь мы не знали, что ждет нас на этой планете, мы были готовы встретиться с тролпами, монстрами с железной шкурой, кибербездушной цивилизацией, но действительность оказалась гораздо хуже любых наших предположений.
– Разве вам не нравятся условия, в которых вас поселили? – непритворно удивилась Венда, – По-моему, здесь есть всё, что нужно мужчине. Уверена, что у себя на родине вы и мечтать не могли обо всем этом.
– Послушайте, неужели вы так уверены, что все наши желания не простираются дальше алкоголя и табака? – возмутился я, – В конце концов, мы свободные люди, полноправные члены нашего общества, наделенные дипломатической неприкосновенностью. Когда прилетит наш товарищ…
– Ваш товарищ скоро ставит вам компанию, – многозначительно улыбнулась Венда.
– Во-первых, я запер его на корабле, – мстительно сказал командор, – феррокарамическую обшивку которого не сможет вскрыть даже атомная бомба. Во-вторых, будет он жив или нет, войдёте вы на корабль или нет, наш звездолет все равно стартует завтра в полдень и ни минутой позже. Искренне советую вам отпустить нас к этому времени. Положитесь на моё честное слово. Я приложу все силы к тому, чтобы оградить вас от ненужных визитёров. В противном случае…
– Вы угрожаете? – холодно спросила Венда.
– Ни в коей мере. Я разъясняю. До нашей базы рукой подать. Нас даже не будут искать: вся информация о нашем визите вплоть до того момента, когда меня огрели дубинкой по башке, уже записана в бортжурнале, который спустя три дня просмотрят на базе. Еще через три дня сюда явится весь дивизион – шестнадцать «малюток», два крейсера и четыре транспорта. А на них прибудут полторы тысячи молодых крепких парней, вооруженных по последнему слову техники. И тогда-то вы, наконец, узнаете, что такое – настоящие мужчины!
