нравоучительной проблематике, часть которых он посвятил царевичам
152 -
Алексею и Федору, а также царевне Софье. В этом сборнике помещено
стихотворение «Учитель», в котором С. Полоцкий показал свое видение
образа идеального учителя и требования к нему. Учитель, плохо знающий
свой предмет, по мнению С. Полоцкого, «ничего не стоил», поскольку ка-
ждый человек должен или учить, или учиться. В другом стихотворении
Полоцкий сравнил труд учителя с трудом садовника, так как учитель по-
добно садовнику сажает древо, но только «древо знаний» 381.
Приступив к обучению царских детей, С. Полоцкий воспользовался,
в первую очередь, букварем В. Бурцева, впервые напечатанным в 1634 г. и
не раз переиздававшимся. Вероятно, этот букварь не вполне устраивал
учителя царских детей, вследствие чего Полоцкий принял участие в со-
ставлении новых букварей в 1664, 1667 и 1669 гг. В Букваре 1664 г., поми-
мо самой азбуки, уделено значительное внимание грамматике,
опубликованы приветствия от детей их родителям, что было в духе Полоц-
кого – поэта, автора вирш. В своих стихах Полоцкий обращался и к антич-
ным преданиям, легендам, расширяя тем самым кругозор своих
царственных учеников. Возможно, изданию Полоцким Букваря специально
для царского наследника поспособствовал и «дядька» последнего, извест-
ный сторонник просвещения, окольничий Ф.М. Ртищев.
Достижением учебно-педагогической деятельности С.Полоцкого
стал Букварь 1679 г., который одновременно признается вершиной восточ-
нославянской учебной литературы XVII в. 382 Новый букварь, по-видимому,
предназначался для семилетнего царевича Петра, проявлявшего завидный
интерес к знаниям с ранних лет. В Букваре Полоцкого отразился его новый
подход к процессу обучения детей, который должен был стать более лег-
ким для восприятия ребенком, увлекательным, интересным.
Букварь Полоцкого – своего рода хрестоматия для детского чтения, в
которой собраны произведения как самого поэта (вирши для детей), так и
других авторов. В своих произведениях Полоцкий часто обращался к свет-
ским и научным знаниям, особенно по естествознанию: о солнце, облаках,
153 -
планетах, объясняя важность их изучения. В наставлениях детям, прежде
всего царским, Полоцкий призывал их усердно учиться, любить грамоту,
просвещение, постоянно трудиться. В учебных пособиях С. Полоцкого от-
разилась общая тенденция обмирщения культуры, необходимость получе-
ния более широкого круга знаний светского характера, интерес к истории и
литературе.
Среди других учебных пособий светского характера для молодого
наследника, по предположению М.Д. Каган-Тарковской, мог использо-
ваться и известный «Титулярник» 383. Один из экземпляров предназначался
для царевича Федора Алексеевича. С его помощью царевич знакомился с
историей своего государства, генеалогией Рюриковичей, сведениями по
геральдике, сфрагистике, узнавал правителей зарубежных государств, с
которыми Россия имела дипломатические отношения.
Вообще для всех «группировавшихся вокруг царского двора деяте-
лей России второй половины XVII в. необыкновенно характерна пропаган-
да различных знаний и культур» 384. Некоторые из них были педагогами и
учеными (С. Полоцкий, К. Истомин), другие (Ю. Крижанич, Н. Спафарий)
лишь теоретиками, но все вместе они понимали важность развития науки и
образования в России. По словам ученого и переводчика Посольского при-
каза Николая Спафария: «Наука и образование стоят выше и богатства и
власти. Наука и знания бессмертны» 385. Показательно, что царский двор
стал одним из мест внедрения научных знаний, новых педагогических ме-
тодов, образцом подражания для российской элиты.
Благодаря расширению международных связей, в России стали дос-
тупны переводные иностранные книги. В государевой библиотеке было
собрано большое число переводных произведений художественного и на-
учного характера. Будучи сам автором «Урядника сокольничья пути», царь
поручил перевести с других языков произведения схожего жанра. Так в
царской библиотеке оказалось сочинение рижского немца стольника фон
Лесси, переведенное смоленским шляхтичем Аркадием Станкевичем
154 -
«Книга Охотничий регул или порядок о содержании псовой охоты». Эту
книгу автор поднес Алексею Михайловичу с посвящением: «Множество
исходя государств, изыскивая во псовых охотах исправностей, в чем я
свою жизнь препровождаю… надеюся, что полюбится государю и всему
обществу вседостойныя примечания».
Находились в библиотеке Алексея Михайловича также «Книга ло-
шадиного учения» Анатолия Плувинеля, переведенная с французского
(1670), и «Учение, како объезжати лошадей» 386. Из переводных изданий
интересовали царя также книги по военному делу, географии (известный
атлас Блеу), философии, рукописные сборники различного содержания,
например, «Космография», «Грамматика», «Лексикон».
Интересными представляются круг чтения первых лиц государства,
их литературные пристрастия, новые формы стихотворных приветствий и
поздравлений, с которыми они обращались к царю и царице. Волна инте-
реса к литературе, захватившая придворное общество, была связана, преж-
де всего, с тем, что в Россию стали проникать иностранные источники
информации, литературные произведения светского характера, описы-
вающие различные стороны жизни в других странах.
С 30-х годов XVII в. Посольский приказ начал регулярно получать
европейские газеты, в основном из германских земель. Кроме получения
иностранных изданий, русское посольство в XVII в. организовало свою
службу корреспонденции в Европе, поставлявшую важную для России ин-
формацию. В Москве полученные известия переводились в Посольском
приказе и переписывались набело. Чистовой вариант списков этих извес-
тий получил название «Вести-Куранты». Один экземпляр оставался в при-
казе, другие же поступали к государю и лицам, составлявшим его
ближайшее окружение. Наибольшая часть информации, содержащаяся в
«Вестях-Курантах», была посвящена военным событиям в Европе 387. «Вес-
ти» поступали из многих стран: Бельгии, Венеции, Немецких земель, Ита-
лии, Франции, Испании, Азии, Африки, Индии.
155 -
Благодаря живому интересу царя Алексея Михайловича ко всему,
что происходило в мире, в «Курантах» стали появляться известия о при-
дворной жизни иностранных государств, их культуре, искусстве, науке и
даже особенностях природных явлений. Кроме военных событий, в Моск-
ве, конечно, интересовались и информацией о придворной жизни ино-
странных дворов: коронациях, встречах государей и послов, свадьбах,
парадных выездах, развлечениях, особенностях одежды и украшений, обя-
зательных для любого из придворных церемониалов: «Из Варшавы пишут,
что его королевское величество полской и королева в добром здравье и по-
ехал в Захраце на псовую охоту» 388; «для почести невесты из девяносто
пушек выстрелили да четыре роты ее встречали и в новопоставленной
кирхе ее со арцыарцухом (эрцгерцогом – Е.С.) Фердинандом Карлом при
цесаревых и шпанских послех венчали, столование было, а езовитенские
отцы в тои ночи комедию о небесном течение держали» 389. Среди других
событий подробное описание было дано коронации шведской королевы 390.
Из природно-климатических явлений отмечали те, что считались
редкими для России: «видели чудо многие люди пламя и огнистого змея
огонь из себя бросающего… а потом выстрел великого громадного камня
на землю ударил как самая большая граната» 391; «из Неаполя есть вести,
что там еженощно звезда с хвостом видят (вероятно, комета – Е.С.) и так-
