возможностями и уже поэтому требовала серьёзного пересмотра.

По окончании холодной войны одна Франция в Европе не последовала

всеобщему сокращению военных расходов, и пик их роста пришёлся на 1991

г.21 Только с 1992 г. начинается незапланированное сокращение военных

программ; тогда же, в начале 90-х гг., уменьшается доля расходов на ядерную

составляющую французской обороны: с 1990 по 1995 их доля в бюджете на

вооружение сокращена с 30% до 20%.

Встав во главе государства, Ж.Ширак провозгласил курс не на

количественное уменьшение, а на качественное изменение военного бюджета

и всей оборонной политики. В своём выступлении 23 февраля 1996 г. он

озвучил формулу «более эффективной, но менее дорогостоящей обороны»22.

20 Ibid. P.4.

21 195 млрд. франков по текущему курсу: La France et sa dйfense. Cahiers franзais. – 1997. - N283. P.24.

22 Le Monde, 24 fevrier 1996.

203

Несомненное влияние на французских политиков и военных оказало

новое видение войны, предложенное стратегами США. Его породили

геополитические изменения к. 80-х – нач. 90-х гг., а также мощные

технологические перспективы совершенствования вооружений и средств

информации. Речь идёт о “новом оперативном искусстве”(NAO – Nouvel Art Opйrationnel). Его основные положения были представлены французскому

читателю в книге Ф.Жере ”Завтра война”23. Суть нового сценария будущих

войн – массированные вооружённые удары, точно спланированные и

направленные, с целью разрушения “нервных центров” противника, предварительно обнаруженных многочисленными средствами разведки по

всей глубине вражеских боевых порядков. В отличие от США, во Франции

ещё в 1997 г. принципиально отвергали любую доктрину, допускающую

ведение боевых действий в Европе. В противоположность доктрине ядерного

сдерживания, возможность войны в Европе пробуждала воспоминания о двух

разрушительных мировых войнах. В то же время, американские стратеги

настаивали, что речь идёт о принципиально иной войне. Окончание блокового

противостояния в Европе позволило им провозгласить пришествие новой

эпохи и нового понимания войны, окрещённого “войной информационной

эры”.

Первое отличие этой войны – она не предусматривает прямого

соприкосновения с противником: высокие военные технологии позволяют

использовать для поражения нервных центров противника самонаводящиеся и

радиоуправляемые ракеты и самолёты – “невидимки” и разведывательные

беспилотные самолёты, недоступные для радаров. Речь, следовательно, идёт о

высокотехнологичной “войне на расстоянии” с минимизацией риска для

нападающей стороны.

23 Gйrй Fr. Demain la guerre. - P.: Calmann-Lйvy, 1997. Исходная доктрина изложена в документах “Air-Land Battle 2000” (т. наз. Доктрина Роджерса) и FM 100/5 (оперативная стратегическая доктрина армии США).

204

Второе отличие состоит в первостепенной роли информации, в

частности, разведки. Эффективность военных действий предусматривает в

качестве одной из главных составляющих “сбор, обработку, распространение

и распределение информации”24.

Несмотря на некоторые скептические замечания по частностям новой

стратегии, она произвела большое впечатление на французских политиков и

военных. “Новое оперативное искусство” предусматривает нечто вроде

виртуальной технократической войны, потери в которой для стороны, наносящей удар, сведены к минимуму, войны, которую граждане нападающих

стран могут наблюдать по телевизору, составляя себе о ней представление, запланированное авторами её “сценария”, благодаря правильно “обработанной

и распределённой” информации. Первой пробой такой операции в реальных

условиях была “Буря в пустыне”, второй - война против Югославии в 1999 г.

Требования “нового оперативного искусства” сочетаются и с задачами

поддержания французского международного престижа, и с провозглашённой

французским президентом “революцией в обороне”, и с изменениями, произошедшими во французской стратегической культуре.

Новая стратегия позволяет Франции с её ограниченными силами по-

прежнему не замыкаться лишь на защите национальной территории. Согласно

заявлению А.Жюппе, “оборона Франции не является и никогда не была

замкнутой на себе самой … Она вписывается в европейскую международную

перспективу. Надо ли /…/напоминать, что Франция является одновременно

континентальной и морской державой, исторически повёрнутой к центру и к

востоку нашего континента, но также и к Средиземноморью и к Африке?”25.

Национальные возможности проведения глобальной политики

усиливаются членством в НАТО и в ЗЕС; они подкреплены жизненной

заинтересованностью в прогрессе военно-политического сотрудничества в

24 Ibid. P. 105-110.

25 Dйclaration du gouvernement … P.5.

205

рамках ЕС, определяющей рамки двустороннего взаимодействия с

европейскими соседями Франции, особенно с Германией.

Мировая ответственность Франции в области безопасности обусловлена

постоянным членством в СБ ООН и рангом ядерной державы, а также её

интересами в Африке и на Ближнем Востоке. Последнее определяется как

“обязательства солидарности” (engagements de solidaritй).

Специфику стратегической политики Франции с основания Пятой

республики А.Жюппе определил как «сочетание стратегической автономности

с уважением тех отношений солидарности, которые она установила в мире»26.

Таким образом, Франция стремилась по-прежнему сохранить за собой ранг

державы с европейской и мировой ответственностью, а для этого ей было

необходимо подкрепить свою дипломатическую активность военной

эффективностью.

Этой задаче отвечала военная реформа. Она затронула и

стратегическую военную доктрину Франции не без влияния “нового

оперативного искусства”. Прежняя теория трёх кругов обороны

(«экзагонального», т.е. собственно французской территории, атлантического и

мирового)27 уступила место ситуационному подходу (“approche par scйnarios”), а прежние приоритеты: ядерное оружие и многочисленная армия28, сменились

новыми. Это увеличение силы развёртывания соединений, коалиционные

действия в(заимодействие с союзниками), усиление роли разведки, профессионализация армии.

Изменилась и концепция обеспечения национальной безопасности. В

декларации министра обороны Ш.Миллона говорится: «Обеспечивать нашу

безопасность перед лицом внешней угрозы в меньшей степени означает

26 Ibid. P.5.

27 Эта доктрина, существовавшая с конца Алжирской войны и вплоть до конца холодной войны, изложена в

Белой книге по обороне 1972 г.:Le Livre Blanc sur la Dйfense. 1972.

28 В 1989 г. французские сухопутные силы насчитывали 280 000 солдат, 2\3 из которых – призывники. Из них

50 тыс. находились в ФРГ. Общая численность ВС составляла 550 000 чел., 7% которых (39 000 чел.) служили

в «третьем круге» – в зоне глобальной ответственности Франции и состояли из профессионалов.: La France et sa dйfense, N283. P.24.

206

противостояние возможной агрессии, нежели борьбу с очагами пожара, которые могут возникнуть вокруг нас и, иногда, вдали от нас»29.

Впервые новая военная доктрина и сценарий «войн информационной

эры» были опробованы французами вместе со всей военной организацией

НАТО весной 1999 г., в войне против Слободана Милошевича. Участие

Франции в этой операции под эгидой США было логическим продолжением

поисков особого места в новом европейском и мировом порядке, геополитической, военной и европейской стратегии Франции.