Как он и предполагал, в сейфе лежала одна-единственная папка - обыкновенная, потрепанная папка, годная скорее для никому не нужных черновиков - и несколько баночек с кристаллами.
Не сдержав радости, Чарли схватил папку и лихорадочно развязал ленточки.
Сомнений нет - найдена рукопись профессора Сатиапала! Не монография в роскошном переплете,- всего лишь наскоро исписанные листы обычной бумаги. Однако стоимость таких вещей оценивается совсем не аккуратностью и чистотой письма. Рукописи Сатиапала нет цены!
Подумал об этом Чарли Бертон, и вдруг защемило у него в груди. Все закончено, добыто одно из самых выдающихся открытий нашего времени, средство достигнуть высшей ступени славы и богатства!.. Так неужели отдать все это Хинчинбруку?!
"Погоди, погоди…- Бертон вскочил.- А если…"
Чарли едва удержал победный смех. Он знал, как отомстить Хинчинбруку. Недаром томится в бамбуковой трубке смертоносная змея - эфа. Впустить ее в сейф. Воздуха ей хватит, без еды она проживет долго, только будет злее с каждым днем… Пусть Хинчинбрук сам откроет стальную дверку. Пусть радуется удаче! Он получит совсем не то, на что надеется!..
Светало. Еще несколько минут - и проснется челядь. Бертон, не обращая внимания на опасность выдать себя, сбегал в свою комнату, принес и выпустил из бамбуковой трубки в сейф змею и лишь тогда вздохнул с облегчением. Теперь можно и отдохнуть. Сегодня вечером состоится решающая встреча с Хинчинбруком, нужно набраться сил. Бертона разбудили выстрелы и лай собак. "Что?.. Что такое?.." Чарли заметался по комнате, готовый провалиться сквозь землю.
- Стреляй!.. Всех стреляй!..- кричал кто-то во дворе, а Бертону казалось, что речь идет о нем, и в дверь вот-вот ворвутся вооруженные люди. Он бросился к окну, чтобы выпрыгнуть в случае опасности… и увидел, что ничего страшного нет. Просто среди двора грызется свора собак, а управляющий имением с двумя индийцами забрались на крышу невысокой беседки и стреляют.
- Что случилось? - опросил он, выходя на крыльцо.
- Убегайте, сагиб, собаки взбесились! - испуганно вскрикнул старый Джоши. Он сидел на дереве, крепко обнимая руками ствол.
В следующий миг Чарли понял, что действительно нужно удирать: прямо на него мчался огромный пес.
"Хинчинбрук! - блеснула мысль у Бертона.- Это он устроил! Только он!"
Чарли не ошибся. Сатиапаловские псы стали Хинчинбруку костью в горле. Шпион сумел поквитаться с ними посвоему : бросил через изгородь полузадушенного котенка, который еще не проявлял признаков бешенства, но уже носил в себе миллиарды зародышей страшной болезни. Псы растерзали жалкого пришельца. А через месяц начали терзать один другого. Их пришлось перестрелять. Не взбесился только Самум, но и его взяли под суровый присмотр. Отныне имение оставалось почти без охраны.
Случись это вчера, Бертона охватил бы панический страх. Он ждал от Хинчннбрука всего, но не такой сатанинской изобретательности. А сейчас Чарли лишь злорадно усмехался: пусть, пусть! Рыжая бестия сама себе копает яму, прокладывает путь к собственной могиле. Ну, так приходи же скорее!
Хинчинбрук не пришел ни в назначенный час, ни на другой день, ни на третий…
Никогда и никого не ждал Чарли с таким нетерпением. Оно было пламеннее ожидания любовного свидания, нестерпимее желания утолить жажду. Бертон знал, что если не рассчитается с Хинчинбруком, не уничтожит его - будет мучиться всю жизнь.
Так что же случилось с Хинчинбруком?.. Неужели во время блужданий в джунглях рыжий попал в пасть тигра?.. Только бы не это, только бы не это! Он не заслужил такой легкой смерти!
Но нет, такие, как Хинчинбрук, не гибнут по глупой случайности!
В те минуты, когда Чарли Бертон, в бессильной злобе стискивая кулаки, метался по своей комнате, Майкл Хинчинбрук, поджав по-восточному ноги, неспеша потягивал черный кофе и медленно кивал головой в ответ на слова ховяина-муллы.
Гость для мусульманина - особа священная. А тем более, такой гость,- ученый моулеви, который побывал в Мекке, поклонялся праху Магомета! Такому гостю можно простить неумение держать пиалу, незнание целого ряда обычаев, нежелание говорить. Прославленный гость - это ароматный цветок в хрустальном вазоне, на который можно смотреть, а трогать пальцами нельзя! Достаточно и того, что моулеви уже рассказал мулле Ибрагиму все, что следовало, а теперь подтверждает его слова молчаливым движением головы.
Впрочем, многие из присутствующих на этом своеобразном совещании прекрасно знают, что рыжий замухрышка в чалме не имеет к корану никакого отношения. Англичанам заблагорассудилось помочь индийским мусульманам; они обещают создать отдельную мусульманскую державу на территории Индии. Что ж перспектива привлекательная! Можно избавиться от неприятной конкуренции жрецов-брахманов, захватить тепленькие места в будущем государстве. К тому же англичане не скупы, и тем, кто признает их политику, неплохо платят… Так не все ли равно, как хочет называться человек, напяливший чалму?.. Моулеви?.. Пусть будет моулеви, даруй, аллах, ему тысячу лет жизни!
- … Так понятно? - в который раз переспрашивает мулла Ибрагим, и уважаемые гости кивают солидными бородами.-В Калькутте индусы вырезали половину мусульман и обещают уничтожить всех. Так пусть же погибнут они сами!
И бородачи согласно гудят;
- Пусть погибнут сами!
Гости расходятся. Остается только Хинчинбрук, хозяин дома - мулла Ибрагим - и мулла Навабганджа, толстый человек с лицом скопца.
- Принес? - спрашивает Хинчинбрук, отбросив прочь всякую дипломатию.
- Принес, высокочтимый моулеви! - льстиво отвечает мулла Навабганджа, протягивая что-то завернутое в грязную тряпочку.
- Хорошо! - Хинчинбрук неторопливо разворачивает пакетик и, не притрагиваясь пальцами, показывает на красный кристалл.- Смотри, мулла! Ты видишь - красное!.. Что имеет красный цвет?
- Кровь! - подсказывает мулла Ибрагим недогадливому толстяку.
- Да, кровь! - торжественно подтверждает Хинчинбрук.Кровь священной коровы!.. И плевать бы тебе на это, мулла: пусть индусы теряют возможность переселяться в иное подобие после смерти! Но, ты посмотри, что это еще блестит в средине? Что так блестит?
- Сало! - уверенно подсказывает Ибрагим.
- Сало…- испуганно шепчет толстый мулла. Он в самом деле готов увидеть внутри красного кристалла не только кусок сала, но и целую свинью,- нечистое животное, проклятое аллахом.
- Так понимаешь ли, мулла, на какие штучки подался подкупленный русскими Сатиапал? - лукаво продолжает Хинчинбрук.-Коварный замысел: причинить наибольшую беду и индусам и мусульманам. Каждый, кто коснется этих ккристалликов, опоганит себя и своих потомков, навсегда потеряет божью ласку… И подумай, дорогой: каждый такой кристаллик стоит сто рупий! Кто же даром станет раздавать свое богатство, если не имеет какого-то скрытого намерения?.. Ты, например, подарил бы кому-нибудь сто рупий?
Мулла испуганно мотает головой. Для него последний аргумент - самый убедительный.
- Ну вот что: если ты не хочешь дарить, то эту сумму подарю тебе я! - Хинчинбрук протягивает мулле несколько банкнот.- Иди, раб божий, со словами аллаха на устах! Пробуждай в сердцах правоверных ненависть к нечестивцам, особенно к Сатиапалу. Он - дьявол в человеческом образе.
Толстый мулла выходит. И тогда Хинчинбрук спрашивает хозяина дома.
- Ну, мистер Кроссман, хороший из меня моулеви?
Тот хохочет:
- Вполне! А теперь, как говорят русские, "положим зубы дракона на полку". Хемфри приедет только завтра.
Шпион в образе муллы подходит к полке. Там, за толстенным кораллом, тайник с вещами, очень далекими от богословия. Кроссман - он же мулла Ибрагим,- прячет кристаллик, вытаскивает небольшую радиостанцию и, поглядывая на часы, включает ее. Он слушает далекие, не слышные другим сигналы, лоб его хмурится.
- Майкл, мы погнались не за тем, что нужно. Надо уничтожить или отобрать все до единого кристалла. Нужны только формулы. Немедленно езжай в имение, туда недавно поехал Сатиапал с дочерью.
