Положение в Грузии, при руководстве столь любимых нашими правдолюбцами «старых большевиков», было критическим — впрочем, как и везде. Новоявленные князья занимались тем же, чем и князья старорежимные, — бесконечно выясняли между собой отношения да выслуживались перед Москвой. Но перед той Москвой было бесполезно выслуживаться — впрочем, как и фрондировать. То было время абсолютной целесообразности — иначе стране попросту было не выжить.
А теперь давайте обратим внимание на факт, который обычно как-то упускают из виду. В 1931 году Лаврентию Берия исполнилось 32 года! В наше время, когда человек к тридцати двум годам добивается хотя бы поста директора фирмы, то ахают: «Надо же, какой молодой директор!» А Берия в этом возрасте был фактическим хозяином Грузии и отвечал в ней за все, ибо с него за все спрашивали! Какое же хозяйство получил новый первый секретарь?
…Плохо с промышленностью — ее, как таковой, почти что и не было. Плохо с уровнем жизни, со здравоохранением, с образованием. Плохо с сельским хозяйством. Естественно, коллективизация в республике была проведена — так же, как и во всей стране. Здесь так же, как и везде, крестьян гнали в колхозы, соревнуясь по проценту «охвата». Горячие кавказцы ответили на насилие восстаниями, которые тому же Берия пришлось подавлять, и он это помнил.
Но, в отличие от России, ощутимых результатов в Грузии коллективизация не принесла, да и не могла принести, ибо не ради Грузии она проводилась. Сельскохозяйственная реформа затевалась ради хлеба, зерна — а какой, собственно, может быть хлеб на этих наделах с носовой платок, с которых и хозяевам-то было не прокормиться? Естественно, учитывая рвение кавказского руководства (а троцкисты и прочие «пламенные революционеры» обожают всякие там обобществления, «трудовые армии» и пр.), им позволили стать в общий строй, но и только.
Так что к моменту прихода Берия на роль Первого, сельское хозяйство было там же, где и раньше, несмотря ни на какую коллективизацию. Если нет земли — значит, ее нет. В Грузии вообще не было смысла создавать колхозы, если вести хозяйство так, как оно велось традиционно. И тогда молодой глава республики пошел наперекор «генеральной линии» — и, что удивительно, Москва ему не препятствовала. Оказалось, что и как хозяйственный руководитель бывший чекист кое-чего стоит—и многого стоит!
Но первое, что было необходимо, — сделать республику управляемой, а как этого добьешься, если каждый уездный глава ведет свою политику сообразно интересам своего клана? Этот вопрос Берия решил просто — вместо того чтобы приводить в чувство уездных владык, там, где секретари райкомов его не устраивали, он заменил их на бывших работников ОГПУ. Деканозов стал председателем Госплана республики и заместителем председателя Совнаркома. Гоглидзе — наркомом внутренних дел. Меркулов стал работать в аппарате ЦК. Какой ужас, правда? Везде насажал своих людей, да еще из органов! Зато бериевское ОГПУ работало как хорошо отлаженный механизм, там были кадры, которые он школил десятилетие, и таким простым способом новый первый секретарь добился управляемости республики.
Уже в декабре 1931 года Берия ликвидировал Кол-хозцентр, заменив его наркоматом земледелия. Вроде бы чисто номинальное изменение, однако весьма красноречивое, ибо в колхозы в 1931 году было объединено всего лишь 36 % крестьянских хозяйств, и то не иначе как в порядке административного рвения прежних властей. Новый глава республики как бы показывал, что не собирается добиваться стопроцентного охвата — сколько есть, столько есть.
А вот потом он сделал ход конем. Действительно, выращивать зерно в Грузии не имело смысла — все равно сельское хозяйство не могло накормить республику. Больше в колхозы никто никого не загонял. Более того, в противовес российской практике, в республике пошли на увеличение подсобного хозяйства колхозников — чтобы выращенного там хватило не только для их хозяев, но и для продажи. А в колхозах стали выращивать не зерно или овощи, а те культуры, которые нигде больше в России не росли, — чай, цитрусовые, табак, элитные сорта винограда. А что хлеб? Хлеб можно купить и в России, торгуя с ней вином и мандаринами!
И вот тут крупное сельскохозяйственное производство оправдало себя на сто процентов! Культуры были дорогие, и через несколько лет колхозы Грузии стали богатеть. В 1936 году их общий доход составил 235 млн руб., в 1937 году — 315 млн руб., в 1938 году — 366 млн руб., а в 1939 году — более 500 млн. Лучший стимул для людей — материальный, и, видя такое дело, крестьяне без всякого принуждения пошли в колхозы. К 1939 году в них было объединено 86 % крестьянских хозяйств.
Чай в Грузии выращивали и раньше, мандарины тоже росли здесь давно — но никто не додумывался сделать на них ставку. Теперь увеличили плантации чая, мандаринов, начали повышать культуру земледелия, стали выращивать новые экзотические растения. А чтобы население республики не поумирало с голоду, пока новые культуры начнут давать урожай, и пошли на увеличение приусадебных участков. Красиво придумано, не правда ли? Если бы наши доктора экономических наук так проводили перестройку, как проводил свою реформу этот недоучившийся бывший чекист, мы бы давным-давно перегнали все Америки сразу.
Два года ушло на подготовку, и в 1933 году начался рост сельского хозяйства. «При Л. Берия Грузия превратилась в страну, производящую в промышленных масштабах высокоценные специальные и технические культуры, — пишет Алексей Топтыгин. — Берия знал цену разным методам руководства: отдельным культурам и формам организации производства посвящались пленумы ЦК, проводились съезды колхозников, выставки, активно задействовалось социалистическое соревнование, портреты передовиков производства не сходили с первых полос газет и обложек журналов. Но самое главное — Берия очень четко понимал значимость материального стимулирования колхозников».
«Вообще говоря, то, что делает Берия — правый уклон в чистом виде, только без бухаринской политической трескотни», — пишет он же. Такой вот парадокс: с одной стороны, непробиваемый сталинист, с другой — правый уклон. Действительно, выглядит парадоксально, если не знать, что основой «правых», «левых» и прочих уклонов была всего лишь борьба за власть, а политическая трескотня, равно как и хозяйственные программы, служили лишь фиговым листочком, прикрывающим сей неприглядный факт Поэтому-то оппозиция с такой скоростью и меняла свои экономические программы, тщательно следя лишь за тем, чтобы они не совпадали с политикой правительства. Что же касается «уклонов», то это не в Грузии был правый уклон, это на немереных российских просторах в ходе коллективизации возобладал левый уклон. Впрочем, иначе и быть не могло, ибо проводилась коллективизация руками тех людей, которые имела в то время партия, «революционеров без страха и упрека», а грубо говоря, троцкистски настроенных молодых отморозков. А в Грузии имел место быть самый настоящий сталинизм.
