Литмир - Электронная Библиотека

– Но на самом деле Кутберта не было, – наконец догадалась Оливия. – Вас спасал вовсе не великан. Это была всего лишь птица.

– Это совершенно особенная птица, – уточнила Дердра.

– Вы о ней волнуетесь, – кивнул я.

– Конечно, волнуемся, – подтвердил Эддисон. – Насколько мне известно, мисс Королек – единственная имбрина, которую не сумели захватить твари. Когда она узнала, что ее похищенных сестер отправили в Лондон, она улетела к ним на помощь, ни на секунду не озаботившись своей собственной безопасностью.

– И нашей тоже, – прошептала Дердра.

– Лондон? – переспросила Эмма. – Вы уверены, что похищенных имбрин свозят именно туда?

– Абсолютно уверены, – ответила собака. – У мисс Королек в этом городе есть шпионы. Это стая странных голубей, которые за всем следят и сразу докладывают ей. Недавно к нам прилетело несколько птиц. Они были вне себя от тревоги. Из достоверных источников им стало известно, что имбрин поместили (и они все еще находятся там) в петлях наказания.

Несколько человек ахнуло, но я понятия не имел, о чем говорит собака.

– Что такое петля наказания? – спросил я.

– Эти петли были созданы для содержания плененных тварей, закоренелых преступников и опасных безумцев, – пояснил Миллард. – Они в корне отличаются от тех петель, которые мы знаем. Это ужасные, ужасные места.

– Теперь имбрин там стерегут твари и, вне всякого сомнения, их пустоты, – со вздохом закончил Эддисон.

– Бог ты мой! – воскликнул Гораций. – В таком случае это еще хуже, чем мы предполагали!

– Ты шутишь? – фыркнул Енох. – Это именно то, чего я боялся!

– Какое бы гнусное злодеяние ни задумали твари, – произнес Эддисон, – совершенно ясно, что для того, чтобы его осуществить, им нужны все имбрины. Пока в их лапы не угодила только мисс Королек… храбрая и безрассудная мисс Королек… но кто знает, как долго она продержится!

Тут он прижал уши и, опустив голову, заскулил, как делают некоторые собаки во время грозы.

* * *

Мы вернулись под наше раскидистое дерево и закончили свой обед. Когда мы набили животы так, что не могли уже протолкнуть в себя ни единого кусочка, Бронвин обернулась к Эддисону и произнесла:

– А знаете ли, мистер Пес, все не так плохо, как вы думаете.

Затем она перевела взгляд на Эмму и подняла брови. И на этот раз Эмма кивнула.

– Вы так считаете? – отозвался Эддисон.

– Я уверена. А если точнее, у меня тут есть кое-что, способное вас подбодрить.

– Я очень сильно в этом сомневаюсь, – пробормотал пес, но оторвал голову от передних лап, чтобы взглянуть, что собирается показать ему девочка.

Бронвин распахнула пальто и воскликнула:

– Я хочу представить вам предпоследнюю из оставшихся на свободе имбрин, мисс Алму Сапсан!

Птица вытянула шею и заморгала, ослепленная ярким солнцем.

Теперь наступила очередь зверей демонстрировать свое изумление. Дердра ахнула, Грант взвизгнул и захлопал в мохнатые ладоши, а куры замахали своими бесполезными крыльями.

– Но мы слышали, что вашу петлю захватили! – произнес Эддисон. – А вашу имбрину похитили!

– Так и было, – гордо ответила Эмма. – Но мы выкрали ее обратно.

– В таком случае, – произнес Эддисон, кланяясь мисс Сапсан, – мне необычайно приятно с вами познакомиться, мадам. Я к вашим услугам. Если вам понадобится место для превращения, я с радостью провожу вас в жилище мисс Королек.

– Она не может превратиться, – произнесла Бронвин.

– Что это означает? – удивился Эддисон. – Она стесняется?

– Нет, – покачала головой Бронвин. – Она застряла в теле птицы.

Эддисон даже трубку из пасти выронил.

– О нет, – прошептал он. – Вы уверены?

– Она такая уже два дня, – ответила Эмма. – Я думаю, если бы она могла измениться, то уже сделала бы это.

Эддисон стряхнул очки с морды и озабоченно присмотрелся к птице.

– Можно я ее осмотрю? – спросил он.

– Он настоящий доктор Дулиттл, – закивала эму-раф. – Эдди всех нас лечит.

Бронвин вынула мисс Сапсан из-под пальто и посадила птицу на землю.

– Только осторожно, у нее крыло сломано, – заметила она.

– Конечно, – закивал Эддисон.

Он начал с того, что медленно обошел птицу вокруг, осматривая ее со всех сторон. Затем обнюхал ее голову и крылья своим большим мокрым носом.

– Расскажите мне, что с ней случилось, – попросил он. – А также когда и как. Расскажите мне все, ничего не упуская.

Эмма изложила ему всю историю с самого начала: то, как Голан похитил мисс Сапсан, как она едва не утонула в океане в клетке, как мы спасли ее с подводной лодки, управляемой тварями. Животные восхищенно слушали. Когда мы закончили, пес несколько мгновений собирался с мыслями, а затем провозгласил свой диагноз:

– Ее отравили. Я в этом уверен. Она обработана препаратом, который удерживает ее в теле птицы.

– Как? – воскликнула Эмма. – Откуда вы знаете?

– Похищать и перевозить имбрин в их человеческом облике очень опасно, потому что они способны проделывать свои штучки по остановке времени. Но когда они превращаются в птиц, их возможности весьма ограничены. В таком виде ваша директриса не занимает много места, ее легко спрятать… одним словом, она представляет совсем незначительную угрозу. – Он перевел взгляд на мисс Сапсан. – Та тварь, которая вас похитила, чем-то опрыскивала вас? – поинтересовался он. – Какой-нибудь жидкостью или газом?

Мисс Сапсан зашевелила головой. Казалось, она кивала, отвечая на вопрос Эддисона.

Бронвин ахнула.

– О, мисс, как это ужасно. Мы не знали.

Я ощутил укол вины. Это я привел тварей на остров. Это из-за меня мисс Сапсан попала в беду. Из-за меня странные дети потеряли свой дом. Во всяком случае, в этом была и моя вина. Чувство вины за происшедшее комком стояло у меня в горле.

– Но ведь она выздоровеет? – спросил я. – Она вернется?

– Ее крыло заживет, – кивнул Эддисон. – Но для того, чтобы снова стать человеком, ей понадобится помощь.

– Какая помощь ей нужна? – спросила Эмма. – Вы можете ее оказать?

– Ей способна помочь только другая имбрина. И у нее очень мало времени.

Я напрягся. Это было что-то новое.

– Что вы имеете в виду? – спросила Эмма.

– Мне очень жаль, но я вынужден вас огорчить. Два дня в теле птицы – это для имбрины очень долго. Чем больше времени она проведет в теле птицы, тем больше человеческого начала может быть утрачено. Уйдет все – ее память, ее слова, все, что делало ее тем человеком, которым она была, пока наконец она не перестанет быть имбриной. Она станет самой обычной птицей. Навсегда.

Передо мной возникло видение – мисс Сапсан, распластанная на операционном столе. Она не дышит, а вокруг суетятся врачи. И с каждой секундой повреждения, нанесенные ее мозгу, становятся все серьезнее и необратимее.

– Сколько? – спросил Миллард. – Сколько у нее времени?

Эддисон прищурился и покачал головой.

– Два дня, если у нее хватит сил.

Раздались возгласы ужаса, мы все побледнели.

– Вы уверены? – спросила Эмма. – Вы абсолютно в этом уверены?

– На моих глазах такое уже происходило. – Эддисон подбежал к маленькой сове, сидевшей на ветке поблизости. – Это Оливия, она была молодой имбриной, которая в процессе подготовки получила серьезную травму. Ее привезли к нам только через пять дней. Мы с мисс Королек сделали все, что могли, чтобы ее вернуть, но было слишком поздно. Это произошло десять лет назад. С тех пор она такая.

Сова молча смотрела на нас. В ней не осталось ничего от человека, это было видно по ее равнодушным глазам.

Эмма встала. Казалось, она хочет что-то сказать, чтобы подбодрить нас, какой-то зажигательной речью вывести из оцепенения, но, похоже, не могла подобрать слов. Подавив рыдания, она побрела прочь.

Я ее окликнул, но она не обернулась. Остальные просто смотрели ей вслед, потрясенные ужасной новостью, а также слабостью и нерешительностью, которые проявила Эмма. Она так долго держалась перед лицом всех этих ужасных испытаний, что мы привыкли принимать это как само собой разумеющееся, но оказалось, что и у нее есть свой предел. Она была странной девушкой, но помимо этого она была человеком.

17
{"b":"225720","o":1}