– Мне тоже. Сколько их человек?

– Откуда я знаю? У самой еле сил хватило в коляску перебраться! Ой, пол проваливается!

Пол качнулся, коляска вырвалась из рук, покатилась, набирая скорость. Но все же пол устоял, просто прогнулся. Девушка догадалась податься вперед, вытянуть руки, самортизировала ими при ударе о стену. Богдан подхватил готовую перевернуться коляску за спинку, выровнял ее.

– Бесплатный аттракцион! «Московские горки» называется, – крикнул он пациентке, чтобы хоть как-то поддержать ее.

– Мы погибнем.

– Погоди умирать. Выберемся.

Он подкатил коляску к раскрытому окну палаты. Тут было высоко. Хоть и второй этаж, но потолки высокие.

– Держись и жди меня.

Девушка мертвой хваткой вцепилась в подоконник и с ужасом смотрела на улицу, не понимая, каким образом охранник собрался спустить ее на землю.

В память Князеву врезалось то, что в коридоре он видел новенький пожарный кран с застекленным окошечком. Своим ярко-красным цветом и дизайном он разительно отличался от общего старинного интерьера. Дверца, как и следовало ожидать, была закрыта на ключ. А сам ключ находился черт знает где. Богдан ударил в стекло локтем. Зазвенело, посыпались осколки. Он, порезав в кровь руку, ухватил наконечник брандспойта, вытащил из пожарного ящика брезентовый шланг и поволок его за собой, разматывая катушку. Возвращаясь к палате, где он оставил девушку, Князев на ходу распахивал двери, кричал другим пациентам, что скоро придет за ними.

Люди, не ожидавшие его появления, кое-что предпринимали для своего спасения сами. Кто-то уже спустился на пол и ковылял к двери, придерживаясь за стену, кто-то извиваясь, полз к спасительному коридору.

Князев буквально ввалился в палату. Девушка испуганно глянула на него, полагая, наверное, что Богдан сошел с ума. Охранник появился с пожарным рукавом в руках, словно собрался гасить пламя, которого, к счастью, и в помине не было, хватало и других бед.

– Я… – успел сказать Князев на недоуменный взгляд, но не договорил.

Пласт штукатурки, сорвавшийся с потолка, ударил его вскользь по голове, по волосам густо потекла кровь.

– Ерунда, – проговорил Богдан, поняв, что он в относительном порядке, и рукавом стер кровь, залившую глаза. – Царапина.

Он вспрыгнул на подоконник, пропустил пожарный рукав одним оборотом через трубу парового отопления, протянувшуюся над окном. Связал петлю-сиденье. Спрыгнул на пол, подхватил, показавшуюся ему почти невесомой девушку на руки, посадил на подоконник.

– Залезай в петлю, садись в нее.

– Не знаю как.

Пришлось помогать. Бережно Богдан продел петлю через сломанную ногу. Здоровую девушка продела сама.

– Теперь держись.

– Боюсь сорваться.

– Тогда вылезай, других хватает, – жестко распорядился Князев. – Там еще пять человек своей очереди ждут.

– Боюсь! Помоги мне.

– Пошла! Первый пошел. – Богдан буквально вытолкнул больную за окно, придерживая второй рукой рукав, который тут же натянулся.

Девица завизжала и закачалась, елозя по стенке снаружи здания. Богдан легко удерживал пожарный рукав одной рукой, это позволяло делать трение, завернутого в два витка шланга о трубу парового отопления. Перебирая рукав, Князев стал его стравливать. Визг девицы привлек внимание людей внизу. Ее уже «встречали». Почувствовав, что натяжение ослабло, Богдан выглянул в окно. Девушку уже отводили подальше от дома.

Он стал выбирать рукав. Своей очереди на спуск дожидался пациент в инвалидной коляске. Спустил и его. А через несколько минут спасатели, прибывшие на пожарных машинах, выдвинули к окнам две лестницы.

Надобность в помощи Богдана отпала. Он и так сделал намного больше, чем от него требовалось по долгу службы. Он не стал занимать место на выдвижных пожарных лестницах. Спустился сам по пожарному рукаву, как по канату в спортивном зале. Дом продолжал трещать. Пожарные спешили эвакуировать пациентов. Возле пожарных машин крутились телерепортеры, мешали работать. Спасатели от них отмахивались. А потому одна из групп бросилась к Богдану.

– Мы видели вас, когда вы спускали из окна больных. Расскажите, как все началось. – Девушка-репортер сунула в самое лицо Князеву микрофон.

– Мне сейчас не до этого. – Богдан отвернул голову.

– Почему вы не хотите общаться с прессой? – последовал вопрос.

– Нет настроения.

– Но потом вы дадите нам интервью?

– Когда?

– Чуть позже.

– Не знаю, – ответил Богдан.

Репортер оказалась не слишком навязчивой, не стала додавливать охранника, просто протянула ему визитку.

– Позвоните мне, – предложила она.

Князев сунул визитку в карман и почти сразу же забыл о ней. Вокруг него сновали люди. Слышались выкрики, команды. Богдан заметил медсестру. Девушка в полупрозрачном коротком халатике сидела на металлическом заборчике ограждения газона. Богдан подошел к ней.

– Тебя как зовут? – спросил он.

– Катя, – ответила девушка. – Кажется, это вы меня и других пациентов спасли? Я плохо помню от страха.

– Кажется, я. – Богдан опустился на заборчик.

– Не угостите меня? – попросила медсестра.

Они сидели рядом и смотрели по сторонам. Спасатели уже эвакуировали последних пациентов и выбирались из здания сами. Катя запрокинула голову и глянула вверх.

– Какое голубое небо, – проговорила она. – Почему мы так редко смотрим вверх?

Князев тоже глянул на небо. Оно и впрямь было пронзительно голубым, как бывает только в высоких широтах. Но любоваться небом долго не пришлось. Раздался треск, грохот. Центральная часть клиники вместе с портиком и колоннами осела, рассыпалась на глазах у людей. Поднявшееся облако пыли поползло на зевак. Народ хлынул назад, послышались крики.

Богдан еле успел перемахнуть на другую сторону заборчика и утащить за собой Катю.

– Назад! – заорал он через головы напиравшим в задних рядах людям. – Здесь забор!

Но панику остановить тяжело. Люди продолжали напирать. Князев стал помогать передним перебираться через заборчик, буквально, выхватывал их. Люди уже падали, исчезали под ногами у толпы. Пыль густым туманом окутала место трагедии. С другой стороны уже вступили в действие спасатели, они оттаскивали людей.

Когда пыль развеялась и паника улеглась, людская волна отхлынула, на тротуаре остались лежать четыре неподвижных тела.

Вот уже второй день Князев находился на больничном. Рассеченную бровь и голову хирург ему зашил. Ходить по городу с забинтованной головой Богдану не хотелось. Поэтому приходилось надевать летом лыжную шапку. Из-за чего в сторону его тоже посматривали прохожие. Хоть ты из дома не выходи. А что делать в четырех стенах? Телевизор смотреть? Так это не лучший выход из положения.

Поэтому очень кстати подвернулось приглашение старого армейского товарища, с которым довелось служить в Дагестане. Звонок прозвучал неожиданно, сработал городской телефон, обычно молчавший целыми днями.

– Алло, – сказал Князев в трубку.

– Привет, – прозвучал на другом конце линии голос.

Богдан сразу же узнал лейтенанта Петра Выгодина, командира разведвзвода, теперь уже тоже бывшего.

– Здорово. Давно не слышал, – искренне обрадовался Богдан.

– Ты теперь знаменитость, поздравляю, – произнес Петр.

– С чего ты взял? – удивился Богдан.

– Ты в Интернете себя не видел? – удивился Выгодин.

– У меня и хорошего компьютера нет, – признался Богдан. – Так, только фильмы с дисков смотреть можно.

Петр не удержался, присвистнул.

– Я думал, таких людей теперь уже нет. Последняя бабка в кедах и та в Сети рыщет. Ты на ходу?

– В каком смысле?

– Ходить можешь или в постели лежишь?

– Транспортабельный.

– Подъехать ко мне не хочешь? Тут близко.

– Ты ж вроде на другом конце города живешь.

– Жил, – не стал вдаваться в подробности Выгодин. – Теперь в другом месте. Это по твоему направлению электрички. Сорок минут езды. А я тебя на станции встречу.