Такой игры театр еще не видел. Гамлет и Лаэрт с искаженными от злости лицами, окровавленные, бились не на жизнь, а на смерть. Вот Никита выбил у Севы шпагу из рук, и тот, не удержавшись, упал. Он хотел поднять шпагу, но Никита прижал ее ногой и занес свой клинок.

– Извини, чувак, – ухмыльнулся он, нацелившись острием прямо в сердце Севы. Но в этот момент из-за кулис выбежала Маша и повисла у него на плечах:

– Нет! Никита, пожалуйста!

Зал удивленно зашумел. Никита оттолкнул Машу, в ярости глядя на Севу.

– Сделай это! – прошептал раздосадованный Дэн.

Но Никита замер в нерешительности, а в следующий момент сник и отбросил свое оружие. Зал удивленно шумел, не понимая, что происходит.

– Сева, теперь твоя очередь! Давай! – зарычал Дэн.

Лицо Севы, сидевшего на полу, перекосилось от гнева, он подхватил шпагу и в ярости бросился на безоружного Никиту. Маша закричала, бросилась между ними, и в следующий момент острие шпаги, которое уже никакая сила не смогла бы остановить, вонзилось ей в живот.

Зрители кричали, вскакивали с мест, кому-то сделалось плохо. Маша без чувств упала на руки Никиты, по ее одежде растекалось кровавое пятно. Сева словно очнулся, в шоке посмотрел на свои руки, на шпагу, бросил ее и помчался прочь со сцены. И тут кто-то наконец догадался опустить занавес.

Дэн, в бешенстве пнув сиденье, выбежал из ложи.

Никита сидел на полу, зажимая пальцами Машину рану. Да куда же все запропастились, почему не позовут врача!..

Но вот Маша шевельнулась, открыла глаза, улыбнулась.

– Маша, как твоя рана? Очень больно?

– Ты что, какая рана? – девушка села, поправила волосы. – Шпаги-то ненастоящие. Поможешь мне подняться?Ошарашенный Никита подал ей руку. Ни крови, ни дыры на одежде Маши больше не было.

Ночью Елена встала, прошла на кухню. Там почему-то горел свет, хотя она помнила, что на ночь все выключила. К ее великому ужасу, на кухне сидел Мартин с бутылкой пива.

– Доброй ночи! – расплылся он в улыбке.

– Как ты вошел?!

– Через окно. Тебя только это заботит? А меня вот заботит наш ребенок. – Он встал и притронулся к животу Елены. Женщина почувствовала уже привычную боль в нижней части живота.

– Пожалуйста, уходи! Дети спят!

– Так разбуди их, пусть познакомятся со мной! – громко сказал Мартин и силой притянул Елену к себе.

– Не втягивай их в это дело! – взмолилась она. – Уходи, пожалуйста!

– Поцелуешь меня, и я уйду, – ответил незваный гость, уловив своим чутким слухом, как заскрежетал ключ в замочной скважине.

Елена, чувствуя безвыходность положения, поколебалась немного и чмокнула наглеца в щеку. Тот нежно прижал ее к себе, погладил по щеке.

Мартин – то есть Феликс в его обличье – всегда умел точно выбрать время. В эту ночь Вадим решил внять просьбе Маши и помириться с Еленой. Он пришел домой, открыл дверь и увидел, как жена обнималась и целовалась с каким-то незнакомым ему типом.

Ошарашенный и разъяренный, Вадим вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Елена услышала это, но так и не узнала, кто проходил.– Видишь, это было нетрудно, – ухмыльнулся Феликс. – И даже приятно, правда? Не волнуйся, очень скоро я вернусь.

На следующий день Никита уехал из города. Он зашел к Маше попрощаться. В квартиру заходить не стал – на улице его ждало такси.

– Мне очень жаль, что тебя уволили, – вздохнула Маша.

– Ты спасла меня, хотя, наверное, ненавидишь… Я хотел поблагодарить и извиниться за все те гадости, которые тогда наговорил, и за то, что был таким идиотом.

– Не беспокойся…

– Можешь поверить, работа – далеко не самое ценное из того, что я потерял.На том и распрощались.

Глава 6 Падший ангел мщения

А жизнь шла своим чередом. Сашка тяжело переживал уход отца. Утром он отказался завтракать, ушел, набычившись, в свою комнату. Маша утешала его, рассказывала о том, как много трудностей в жизни взрослых. Но Сашка, похоже, потерял веру в родителей. Маше и самой было грустно. Она убеждала Сашку, что мама с папой помирятся и вновь сойдутся, но сама не слишком в это верила. Потому что была убеждена – отец ушел не из-за ссоры, а из-за другой женщины. А это уже было куда серьезнее. О, как она ненавидела теперь Аллу, которую к тому же вынуждена была видеть каждый день на уроках. Трудно было сдерживаться, чтобы не наговорить ей гадостей при первой же встрече.

Но в тот же день в гимназии директриса сама велела Маше зайти в свой кабинет.

– Мне очень жаль, что ты узнала о нас… с Вадимом, – начала Алла.

– Мне все равно – верите? – с вызовом ответила Маша. Она так и стояла у двери, не желая проходить дальше. Тогда директриса встала и сама подошла к ней.

– Ты еще очень молодая. Когда ты вырастешь, сможешь понять своего отца и… меня.

Маша возмутилась, вспомнив заплаканное лицо матери, убитого горем Сашку.

– Понять его и вас?! – закричала она. – Я никогда не пойму, как можно было оставить маму! Хотя вам не понять, что чувствует одинокая беременная женщина.

Удар попал в цель. Директриса задохнулась от давней боли и глухо сказала:

– Маша, не переходи границы.

Но Машу уже несло по кочкам:

– Не я перешла границы, а злая, неудовлетворенная алкоголичка, которая увела мужа у моей мамы!

Алла, не раздумывая, влепила Маше звонкую пощечину. Девушка схватилась за щеку, бросила на обидчицу испепеляющий взгляд и выбежала за дверь.

Алла, никогда не позволявшая себе такого с учениками, в первый момент сама опешила. Но потом зло усмехнулась. Она теперь знала, каким силам служит, и могла позволить себе переходить любые границы…

Когда Алла вернулась с работы домой – а словом «домой» она теперь именовала квартиру Вадима, – тот рисовал за столиком в гостиной. Внезапно его мобильник, лежавший на столе, пиликнул – пришло голосовое сообщение, и на дисплее высветилось имя «Леночка».

Вадим взял телефон, повертел задумчиво и положил на место.

– Перезвонишь ей? – Алла изобразила заботу. – Может, это важно. Вдруг что-то с детьми?

Но Вадим, до сих пор едва сдерживавший гнев, отшвырнул карандаш и вскричал:

– Я застукал ее вчера с этим уродом! Может, ее заела совесть? Когда же это закончится…

– Расскажи ей о нас, и все закончится, – с улыбкой посоветовала Алла.

– Это не так просто…

– Это проще простого. Она сделала свой выбор, ты сделал свой. Нет, если ты передумал, то скажи мне об этом!

– Не в этом дело, – торопливо покачал головой Вадим. Но Алла шла напролом:

– Она забеременела от другого, решила оставить ребенка.

– Это было изнасилование.

– Да? И она постоянно ищет встречи со своим насильником, целуется с ним, привела его домой к вашим детям?

– Замолчи! – не выдержал Вадим. И тогда Алла взяла куртку, сумку и направилась к выходу.

– Видимо, остаться у тебя было плохой идеей, – с достоинством сказала она.

Вадим догнал ее, остановил, принялся извиняться.

– У Елены своя жизнь, которая не должна тебя касаться, – промурлыкала она ему на ухо. – Лучше думай о важных вещах. О нас…

Затем последовал страстный поцелуй. Вернувшись к столу, Вадим потерянно смотрел на свои рисунки.

Неужели все закончилось? Пути навсегда разошлись? Как же так…

***

Марго прихорашивалась перед зеркалом. Сегодня у нее была сложная, несколько старомодная прическа, покрой блузки тоже вызывал ассоциации с временами Льва Толстого. Марат стоял рядом, услужливо держа в руках жакет Марго и ее сумочку. С момента возвращения Марго он всегда был при ней, исполняя все прихоти, деля с ней ложе и прислуживая за столом. Он уже не помнил своей прежней жизни, друзей и родных. Теперь у его существования была только одна цель – доставлять удовольствие своей госпоже. Когда же Марго не было дома, другие демоны были не прочь поиздеваться над Маратом, а ненасытная Кира изводила его своими домогательствами. Но – так, чтобы Марго не знала. Ибо главная демонесса не любила, когда кто-то брал без спросу ее игрушки.