Думал ли Дэн, что так будет? Вряд ли, даже не надеялся, считая, что назад пути нет. Он просто, отбросив доводы разума, последовал велению своего сердца.

Ян подошел к нему, положил руку на плечо:

– Ты смог, Дэн.

– Я не знал, что смогу вернуться, – произнес Дэн, а Маша тем временем взяла его под руку и положила голову ему на плечо, счастливо подняв глаза к лазурному небу, ясневшему между молодой листвы деревьев.

– Ты должен был сам этого захотеть, – строго ответил Михаил.

– Но все зло, что ты совершил, не может остаться безнаказанным, – с грустью сказал Ян.

Маша вздрогнула, крепко сжала руку Дэна:

– Что ты хочешь этим сказать, Ян?

– Ты не сможешь быть с нами вечно, – ответил за него Михаил, обращаясь к Дэну.

– И что будет потом? – испугалась Маша. А Дэн был невозмутим, как всегда.

– Ты сольешься с бесконечным светом и станешь чистым духом, – немного помолчав, ответил ему Ян.

– Вы не можете так поступить! – Маша умоляюще смотрела ему в глаза.

– Мы бессильны перед этим, Маша, – Ян опустил голову.

– Я согласен, – с готовностью кивнул Дэн. Он повернулся к взволнованной Маше, с любовью дотронулся ладонью ее щеки, стараясь успокоить: – Маша… Я никогда не сомневался, что вернусь к тебе.

– Но нам снова придется расстаться. – В ее глазах блеснули слезы.

– Но перед этим мы будем все время вместе, – Дэн с ласковой улыбкой обнял ее, прижал к себе, и Маша коснулась щекой его щеки. – Каждую секунду вдвоем…

Так и не размыкая объятий, они ушли по аллее. Маша крепко держала Дэна за руку, словно боясь, что он исчезнет. Как долго и безнадежно она мечтала об этой минуте, сколько пришлось страдать, сколько слез было пролито в подушку… Но теперь он шел рядом с ней, и между ними больше не было никаких препятствий. Никаких! И больше не нужно было подавлять свои чувства, изображать холодность, убеждать саму себя и окружающих, что Дэн плохой и она его не любит…

Нет, нет, даже не вспоминать этот мрак! Она любит Дэна больше всего на свете, и пусть теперь об этом узнает хоть весь мир!

Со стыдом и прискорбием Маша припомнила тот момент, когда, узнав о Дэне правду, прогнала его, не пожелав с ним даже разговаривать, – и тем толкнула на путь злодеяний. И вообще, все его несчастья случились оттого, что в трудные моменты рядом не было близкого человека, который понял бы и поддержал… Но теперь она, Маша, всегда будет с ним, и ее любовь спасет его от всякой беды!

Слова Михаила о будущем Дэна поначалу очень напугали Машу, но теперь она понемногу успокаивалась. Ведь они еще долго-долго будут вместе, а за это время, глядишь, что-то изменится. Ведь теперь он – Ангел, ему тоже предстоит спасать чьи-то души, и, возможно, в конце концов его добрые дела перевесят прежние злодеяния?

Конечно, как же иначе? Маша не сомневалась – именно так и будет.

Потому что в душе Дэна она видела свет.

Совсем успокоившись, Маша притянула его к себе и поцеловала в губы. Какое же это счастье – после всего, что произошло, быть рядом с любимым человеком! И сколько бы ни было им отмерено, все это время они будут вместе.

Каждую секунду вдвоем! И ничто им больше не преграда.

Они вошли в квартиру Дэна. Не прекращая целоваться, Маша кое-как стащила с себя курточку и бросила на пол. Помогла Дэну снять его куртку. Они стояли среди гостиной и, сомкнув руки, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.

Всегда любил, теперь люблю душою

И с каждым днем готов сильней любить

То место, где мне сладко слезы лить,

Когда любовь томит меня тоскою…

И час люблю, когда могу забыть

Весь мир с его ничтожной суетою;

Но больше – ту, что блещет красотою,

И рядом с ней я жажду лучше быть…

Знакомые строки Петрарки в устах Дэна приобретали для Маши особый, только ей понятный смысл.

Не выпуская друг друга из объятий, они прошли в спальню. Здесь Дэн принялся целовать ее в шею, и Маша откинула голову в блаженной истоме, полностью поддавшись чувствам.

Теперь они будут вместе навсегда… Как же хорошо!

Дэн протянул руку и плотно закрыл дверь спальни.

***

Вечерело. В холле родильного отделения не было ни души, и только молоденькая регистраторша, сидя за своим окошком, от безделья слушала музыку через наушники.

Из узкого полутемного коридора бесшумно выскользнула женская фигура в белом халате, со спящим младенцем на руках. Крадучись, она пересекла холл, настороженно оглянувшись на окошко регистратуры, но регистраторша, увлеченная своей музыкой, не обратила никакого внимания. Она привыкла к белым халатам, постоянно мелькающим в коридорах.

Выйдя из больницы, Марго перевела дух, спешно спустилась с крыльца и быстро зашагала вдоль по улице.

Повезло. Дуреха-нянечка оставила уснувшего ребенка Елены одного в детской комнате, а сама ушла чаи гонять. Вот из-за таких разгильдяек и случаются преступления, и она, Марго, в этом совершенно не виновата!

Ребенок завозился, захныкал.

– Тише, тише, – прошептала Марго, поправляя одеяльце, в которое он был завернут. – Не надо плакать. Я стану для тебя самой лучшей мамой на свете, а ты – самым могущественным сыном!

Малыш успокоился и затих, Марго взяла его поудобнее.

Еще сочтемся, силы Света! Думаете, победили, сломали, втоптали в грязь? Как бы не так!

И с тобой, Агнесса, еще сочтемся. И с предателем Дэном. Дайте только время!

Марго подняла глаза к синему вечернему небу и хищно усмехнулась.

Примечание

1

Эмма Уилкокс «Ангел или демон», лит. перевод Е. Орлова.