Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Она уперлась коленками в край тахты и выгнула спину. Она почувствовала, как концы ее волос коснулись пола.

— Как ты хороша, Элли. — Каждое его движение отдавалось разрядом электрического тока во всем ее теле. — Я с ума от тебя сойду.

Она видела себя в зеркале сбоку. Мерно колышется упругая высокая грудь, волосы напоминают опахало…

Она вдруг дико вскрикнула, Чарли стиснул руками ее талию. Его движения становились все глубже, и ей казалось, ее бьет током в затылок. Наконец он крепко прижал ее к себе и закрыл ей рот жадным поцелуем.

— Ты моя, Элли, — шептал он, заваливаясь на спину и увлекая ее за собой. — Я не отпущу тебя ни на шаг. Иначе, чего доброго, ты натворишь бед.

…Он нанялся водителем к фермеру-инвалиду. Он будил по утрам Элли, помогал ей одеться, кормил завтраком и сажал на заднее сиденье пикапа. Фермер был мужчина средних лет с парализованной левой стороной. Его лицо словно состояло из двух разных половинок. Элли боялась на него смотреть. Ей казалось, это зеркало, отражающее то, что у нее внутри.

В обеденное время Чарли вел ее в какую-нибудь придорожную закусочную и поил пивом с гамбургерами. Она видела, что на них обращают внимание все без исключения, начиная от посетителей и кончая мальчишкой-уборщиком, слышала за спиной неодобрительные реплики и смешки, а однажды к их столику подошел здоровяк в ковбойских сапогах и, положив руку на плечо Чарли, сказал:

— Что-то давненько тебя не видно в баре, дружище. Старуха Мицоса спрашивала даже, не свернул ли себе шею Канзас-Уилли, а может, Билл Бородавка насадил твои яйца на раскаленный шомпол.

Чарли вскочил и схватил здоровяка за ворот рубашки. Но в следующую секунду его руки беспомощно повисли.

— Вижу, оправдались мои худшие опасения, дружище, — сказал здоровяк, брезгливо поведя плечами.

— Не суй нос в чужие дела, Джерри.

— Я бы и рад, да он сам в них лезет, дружище Чарли. Сдается мне, из тех трех сотен баксов, которые ты одолжил у меня на неделю и вот уже скоро месяц, как не возвращаешь, все до последнего цента ушло на нижнее белье и прочие сексуальные штучки-дрючки.

— Я верну тебе твои триста баксов. Послезавтра. Я поступил на работу, Джерри.

— Поздравляю, дружище, только так у нас дело не пойдет. Ты задолжал мне триста пятьдесят баксов.

— Я не знал, что ты берешь проценты, Джерри.

— Ради такой штучки не жалко раскошелиться, Чарли. — Джерри нагло разглядывал Элли. — Ты ходишь в бордель, ты и расплачиваешься за удовольствия. Я тут, дружище, ни при чем.

Чарли бросился на него, как разъяренный пес. Вокруг их столика мгновенно столпились люди.

— Поддай ему, Джерри. Пусть не забывает друзей!

— Эй, штучка, ты можешь выручить своего приятеля — мы скинемся по полсотни и встанем в очередь за твоими ласками.

Внезапно Элли щелкнула замком сумочки, и у нее в руках блеснула вороненая сталь револьвера.

— Сматываемся отсюда, Чарли! Поживей!

Одним прыжком он очутился возле нее. Они пятились к двери, сопровождаемые взглядами двух дюжин изумленных и восхищенных глаз. Нижняя челюсть Джерри отвисла до самой груди.

Чарли сказал, когда они отъехали на приличное расстояние от закусочной:

— Теперь нам придется сматываться отсюда.

— Не бойся. Со мной можешь ничего не бояться.

Он посмотрел на нее, сосредоточенно соображая.

— Или ты блефуешь, или на самом деле тебя охраняют какие-то силы. Скажи Элли, ты блефуешь?

— Нет. Я так чувствую.

— Может, все-таки будет лучше пересидеть какое-то время в укрытии?

— Я хочу домой.

Он свернул вправо и поехал полем. Через четверть часа они уже лежали в постели.

Два дня они были неразлучны.

В холодильнике оставались кое-какие продукты и даже вино. Чарли вышел из дома и через пятнадцать минут вернулся с большой охапкой покрытых капельками росы разноцветных роз. Он сунул их в пластмассовые ведра и поставил в изголовье тахты.

— Старина Чарли совсем рехнулся, — сказал он, целуя Элли в пятки. — Пускай они приходят сюда. Мы умрем обнявшись. Я буду целовать тебя и пить с твоих губ свежую кровь.

Вечером, когда они ужинали, сидя рядом на коврике возле камина, Чарли сказал:

— Мы можем продать жемчуга и отдать долг Джерри.

— Нет. Мы не можем это сделать.

— Но ведь ты никогда не носишь эти бусы. Я выиграю в карты и куплю тебе еще побогаче, малышка.

Она швырнула недоеденный сандвич в огонь и встала. Чарли смотрел на нее с раскрытым от восхищения ртом. В нем стремительно нарастало желание.

Внезапно Элли выхватила из сумки револьвер и, направив дуло в лицо Чарли, сказала спокойным, решительным голосом:

— Давай ключи от машины.

— Куда ты поедешь, малышка? На дворе ночь и…

— Давай ключи, Чарли.

Он встал во весь рост и сделал шаг в ее сторону. Он был так бесстрашен потому, что знал: если Элли уйдет от него, он все равно покончит счеты с жизнью.

— Стреляй, — сказал он и протянул к ней руки. — Только смотри, не промахнись.

Она щелкнула курком и рассмеялась. Он подхватил ее на руки, и они завалились на тахту.

— Ты знала, что он не заряжен, малышка.

— Я не знала этого, Чарли.

— Можешь убить меня из охотничьего ружья, — предложил он. — Вон оно, висит на стене.

— Мне расхотелось уезжать, — ответила Элли, отдаваясь ему.

Отныне Чарли жил в постоянном страхе. Просыпаясь по ночам от кошмаров, он щупал рукой рядом и успокаивался лишь тогда, когда убеждался, что Элли никуда не делась. Однажды он сказал:

— Давай умрем вместе. Тогда ты от меня не уйдешь.

— Я не хочу умирать, Чарли. Мне кажется, это очень скучно.

— Нет. Вдвоем это весело. Мы оставим письмо, в котором попросим, чтоб нас похоронили в одной могиле.

— Это больно, — слабо возразила Элли.

— Ни капельки. Я сейчас покажу тебе. — Он прошлепал в ванную и вернулся через минуту, неся в руке лезвие. — Смотри, как это делается. — Он полоснул по своему левому запястью. Кровь часто закапала на голову Элли.

Она смотрела словно завороженная, как он вскрывал себе вторую вену. Наконец он протянул бритву ей.

— Мама вскрыла себе вены, — сказала Элли. — Я похожа на маму. От моей кожи пахнет так же, как пахло от ее.

— Иди ко мне, малышка. — Чарли опустился на колени и уткнулся головой ей в грудь. — Я вижу нас вместе в райском саду, Элли… Поют птицы… На кустах растут кружевные трусики и гамбургеры… Элли, здесь так хорошо…

Она внимательно разглядывала блестящий металл лезвия. Потом, вскрикнув, резко взмахнула им, и у нее в руке осталась густая длинная прядка темно-соломенных волос Чарли…

Элли приняла ванну и не спеша оделась. Она избегала смотреть в ту сторону, где лежал, зарывшись лицом в подушку, Чарли. Она завернула его волосы в клочок газеты со своей фотографией и подписью под ней: «Элли Уингрен еще не найдена. С нее сняты все подозрения, но шериф Хэмильтон все равно жаждет поговорить с ней по душам». Вздохнув, засунула пакетик в кармашек сумки.

Уходя, она положила в камин несколько поленьев и погасила в комнате свет.

Она сидела, скорчившись, на скамейке, с трудом сдерживая подступавшие к горлу волны тошноты. Голову разламывало от боли. Спину свело судорогой озноба.

Она не ела уже два дня. Не хотелось показываться на глаза людям, и она старалась держаться уединенных мест.

— Мисс, это частное владение, — услыхала она сзади голос и повернула голову.

Мужчина средних лет смотрел на нее колючими, недобрыми глазами. Из-за его плеча торчал ствол охотничьего ружья.

— Здесь нельзя находиться посторонним.

— Я только отдохну немного и уйду.

— Это ранчо миссис Редфорд, моей хозяйки, — сказал мужчина, присаживаясь рядом с ней на скамейку. — Его охраняют злые собаки.

— Я видела их, — сказала она и поморщилась от резкой боли в затылке. — Они уже были здесь.

— Мисс, я говорю вам абсолютно серьезно. В прошлом году они задрали теленка мистера О’Хара, который случайно забрел сюда. Вам не поздоровится, мисс.

18
{"b":"224515","o":1}