Она всег­да бы­ла уве­рена, что сны – это вто­рая ре­аль­ность.

Она ни­ког­да не за­думы­валась, от­че­го все это на­чалось. То ли от ее бур­ной фан­та­зии, то ли от ее по-дет­ски силь­ной впе­чат­ли­тель­нос­ти. Это прос­то на­чалось, и сна­чала она не зна­ла, как это ос­та­новить, а по­том ей пон­ра­вилось.

Ей ка­залось, что ее жизнь ин­те­рес­нее, чем жизнь ос­таль­ных лю­дей – и все бла­года­ря этим снам. Бла­года­ря вто­рой ре­аль­нос­ти. Она не зна­ла, при­дума­ла ли все это са­ма, или до нее это при­дума­ли дру­гие. Ей бы­ло все рав­но. Она жи­ла этим.

Пер­вый сон прис­нился ей со­вер­шенно слу­чай­но. Кни­га, ко­торую она чи­тала в тот вечер, бы­ла до­воль­но ин­те­рес­ная – нем­но­го фи­лосо­фии, нем­но­го ро­ман­ти­ки, нем­но­го грус­ти.

Име­ло ли это ка­кое-то от­но­шение к то­му, что про­изош­ло по­том? Воз­можно. А мо­жет быть, и нет. Она и са­ма не зна­ла. Но имен­но той ночью она впер­вые уви­дела весь­ма не­обыч­ный сон. Сон, ко­торый от­крыл ей две­ри в дру­гую ре­аль­ность.

Ин­те­рес­но, что она точ­но зна­ла, что спит – то ред­кое ощу­щение, ког­да во сне ка­жет­ся, буд­то ты со сто­роны наб­лю­да­ешь сам за со­бой. По­нача­лу это бы­ла обык­но­вен­ная цвет­ная че­пуха, в ко­торой все сме­шалось.

Но чем даль­ше длил­ся сон, тем стран­нее ста­нови­лось. Она осоз­нанно про­из­во­дила действия во сне, прек­расно по­нимая, что мо­жет де­лать все что угод­но – ут­ром она прос­нется в сво­ей кро­вати, и сон ни­как не ска­жет­ся на ее жиз­ни. Ка­залось, в этом сно­виде­нии не бы­ло ни­чего при­меча­тель­но­го.

Но имен­но в этом сне впер­вые по­явил­ся он.

Он прос­то про­шел ми­мо, ед­ва кос­нувшись ее ру­ки, но она не ус­пе­ла

сре­аги­ровать – бу­диль­ник раз­бу­дил ее. Боль­ше все­го ее уди­вило то, что она яв­но ощу­тила его при­кос­но­вение, слов­но это слу­чилось на­яву. Од­на­ко она не при­дала своему сну дол­жно­го зна­чения, и уже че­рез час и ду­мать за­была о нем.

День про­летел быс­тро. В шко­ле, как всег­да, она бол­та­ла на уро­ках с под­ру­гой, а пос­ле, при­дя до­мой и нас­ко­ро сде­лав до­маш­нее за­дание, прис­ту­пила к чте­нию. Ког­да она, на­конец, лег­ла, бы­ло уже на­чало две­над­ца­того, но спать не хо­телось.

Про­ма­яв­шись пол­ча­са, она вдруг вспом­ни­ла о вче­раш­ней кни­ге. И, раз уж ей все рав­но не спа­лось, ре­шила пе­реде­лать фи­нал, пред­ста­вив се­бя на мес­те од­ной из ге­ро­инь. За этим за­няти­ем ее и зас­та­ло оче­ред­ное не­обыч­ное сно­виде­ние…

Окон­ча­ние сна пов­то­рилось, од­на­ко он уже не прос­то ле­гонь­ко дот­ро­нул­ся до ее

ру­ки – он ос­та­новил­ся ря­дом, буд­то хо­тел что-то ска­зать. И на са­мом ин­те­рес­ном мес­те сно­ва заз­ве­нел бу­диль­ник.

Она не­хотя под­ня­лась, и вдруг с не­воль­ной ра­достью вспом­ни­ла, что се­год­ня пят­ни­ца. А зна­чит, зав­тра она смо­жет как сле­ду­ет выс­пать­ся и уви­деть про­дол­же­ние сна.

Ее раз­ди­рало лю­бопытс­тво – це­лый день она бы­ла край­не рас­се­ян­на и нев­ни­матель­на. В шко­ле она по­лучи­ла нес­коль­ко чет­ве­рок, что в дру­гой раз неп­ре­мен­но ее расс­тро­ило бы, но не сей­час. Сей­час она хо­тела од­но­го – пос­ко­рее лечь в кро­вать и ус­нуть.

Ед­ва ее го­лова оп­ро­кину­лась на по­душ­ку, она пос­та­ралась не­мед­ленно зас­нуть. Но, как по за­кону под­лости, ес­ли мы че­го-ни­будь страс­тно же­ла­ем, мы по­луча­ем это толь­ко тог­да, ког­да, ка­жет­ся, шан­сов нет сов­сем, и мы уже дав­но сми­рились. Так произош­ло и с ней.

Нес­коль­ко ча­сов она во­роча­лась с бо­ку на бок; вста­вала нес­коль­ко раз, что­бы взгля­нуть на план­ше­те вре­мя; да­же пос­мотре­ла по те­леви­зору глу­пую ме­лод­ра­му, ко­торая ни за что бы ее не за­ин­те­ресо­вала, не будь она так раз­дра­жена.

Бы­ло на­чало вто­рого, ког­да ей приш­ла в го­лову мысль при­думать ка­кую-ни­будь ми­лую ис­то­рию – в за­пасе у нее бы­ло мно­жес­тво сю­жетов для них. Она не дош­ла и до половины, как ее мозг от­клю­чил­ся.

В этот раз сон на­чал­ся как раз с то­го мо­мен­та, на ко­тором за­кон­чился пре­дыду­щий.

Он дос­та­точ­но дол­го сто­ял ря­дом, по­ка она не вы­тер­пе­ла и не за­вела раз­го­вор

пер­вой. Пос­ле это­го она тщет­но ста­ралась вос­кре­сить в па­мяти пред­мет их раз­го­вора, но ей уда­лось толь­ко вспом­нить что-то об иг­ре в гольф.

С это­го и на­чалась ее уве­рен­ность в су­щес­тво­вании вто­рой ре­аль­нос­ти – слиш­ком уж жи­вым он ей ка­зал­ся.

На сле­ду­ющую ночь все пов­то­рилось, толь­ко те­перь они встре­тились не в стран­ном помеще­нии, как в прош­лый раз, а в ухо­жен­ном пар­ке.

Вспом­нить, о чем они го­вори­ли, ока­залось лег­че – он рас­ска­зывал ей ка­кие-то заманчи­вые ис­то­рии, и она да­же ре­шила за­писать па­роч­ку на бу­дущее. Те­перь она жи­ла эти­ми сна­ми. Жаль бы­ло толь­ко, что все это при­ходи­лось дер­жать в тай­не.

Че­рез па­ру не­дель пос­ле на­чала их встреч во сне она об­на­ружи­ла, что да­же днем может слы­шать его го­лос, и, со­от­ветс­твен­но, раз­го­вари­вать с ним. Она бе­зум­но обрадова­лась сво­ему от­кры­тию – те­перь вов­се не обя­затель­но бы­ло за­сыпать, что­бы

по­гово­рить с ним.

Про­ходи­ло вре­мя, и она на­учи­лась ви­деть его как сквозь тол­стое стек­ло. Сна­чала это бы­ло не­удоб­но – при­ходи­лось нап­ря­гать соз­на­ние, что­бы отод­ви­нуть рам­ки ок­ру­жа­юще­го ми­ра, но пос­те­пен­но она на­учи­лась де­лать и это.

Он пос­то­ян­но был ря­дом – мог уте­шить и раз­ве­селить в труд­ную ми­нуту. Она рассказыва­ла ему все до пос­ледней кап­ли, и он по­нимал ее.

Вско­ре их встре­чи пе­рес­та­ли со­дер­жать в се­бе од­ни раз­го­воры. Ей нра­вилось си­деть у не­го на ко­ленях, ут­кнув­шись в пле­чо; нра­вилось об­ни­мать его за шею и ще­котать губами ухо. Ка­жет­ся, да­же ее по­душ­ка те­перь на­поми­нала о нем.

А по­том по­яви­лись его гу­бы. Толь­ко он мог за­тянуть ее в эту тря­сину, из ко­торой не хо­телось да­же пы­тать­ся выб­рать­ся – нас­толь­ко силь­но она нуж­да­лась в ней. И ког­да он об­ни­мал ее од­ной ру­кой, а дру­гой вы­чер­чи­вал кон­ту­ры на ее ли­це, ей ка­залось, что она нав­сегда про­пала.