В XVIII в., еще до падения ойратской державы, увеличилось число киргиз в Кашгарии: часть киргиз, племени кыпчак, через Кучу (очевидно, из Тянь-шаня) пришла в Хотан Один из последних ойратских владетелей, Даваци, брат и соперник Амурсаны (в 1750-х г.) потребовал их выдачи. Требование не было исполнено, и киргизы приняли участие в походе одного из кашгарских ходжей, Садыка, из Хотана на Яркенд. В дальнейших междоусобиях среди так называемых белогорских и черногорских ходжей также принимали участие киргизы, как местные, так и "андижанские", т. е. ферганские, во главе которых стоял некий Кубат-мирза.
После завоевания Восточного Туркестана китайцами киргизы в Тянь-шане и на Памире признали себя китайскими подданными. В 1816 г. они поддержали восстание против китайцев ахуна Зия-ад-дина в Ташмалыке или Ташбалыке, где и потом был центр кашгарских киргиз, принадлежавших к роду Турайгыр-Кыпчак. Место Ташбалык находится к юго-западу от Кашгара, около выхода из гор речки Яман-яр, или Гез. Валиханов, бывший в Кашгарии в 1858—59 гг., не знал других киргиз — китайских подданных, кроме киргиз рода Турайгыр-Кыпчак, живших в окрестностях Ташбалыка, хотя им же упоминается род Чон-багыш, один из главных киргизских родов; чон-багыши жили в горах на северо-западе от Кашгара. По сведениям Корнилова, относящимся к 1900 г., встречались в Кашгарии во многих местах, от Кучи на северо-востоке до верховьев реки Санджу на юго-западе, в числе 43.000; часть этих киргизов "выселилась из Ферганы сравнительно недавно, в последние годы независимости Кокандского ханства" (уничтоженного, как известно, в 1876 г.). Значительная часть киргиз Кашгарского уезда принадлежала к роду Чон-багыш (более 2.000 кибиток). По Радлову чон-багышцы, хотя и жили к западу от Кашгара, были прежде подданными Кокандского ханства (так и по Валиханову). Род Турайгыр-Кыпчак у Корнилова не упоминается. В статье Покровского и Стогова о маргеланском Алае, приложенной к "Статистическому обзору Ферганской области за 1911 год" колено Туру-Айгыр ("гнедой жеребец") упоминается среди колен рода Кыпчак, переселившихся в царствование Алим-хана Кокандского, т. е. в конце XVIII века или в начале XIX в., из "Карабулака Кокандского вилайета и поселились за Кесеками, выше по долине Кызыл-Су. В старину (в XVII в.), по преданию в маргеланском Алае жил только род Чон-багыш.
Русская перепись 1897 г. признавала киргиз или, как тогда говорили, кара-киргиз только в одной Ферганской области, где их насчитывалось 201.579 душ (в других областях кара-киргизы или как их еще называли в XIX веке, "дикокаменные киргизы" объединялись вместе с казаками под общим названием "киргизы"). Замечательно, что по статистическому обзору Ферганской области за 1911 г. число киргиз было гораздо меньше, всего 81.669, из них 60.835 в Наманганском уезде и 18.379 в Андижанском.
Более всего киргиз было в Семиреченской области. После падения ойратской державы они вновь заняли горную местность по верховьям Нарына. Чу и по притокам Иссык-Куля, территорию, при русском владычестве вошедшую в состав двух уездов, Пишнекского и Пржевальского (Каракольского). Незначительное число киргиз (около 50.000) жило в Аулие-атинском уезде Сыр-Дарьинской области. Во второй половине XVIII в. киргизы подверглись нападению со стороны Аблая, хана казачьей средней орды (умер в 1787 г.); Аблай "нанес кара киргизам жестокое поражение в открытой битве и сильно опустошил их страну". В XIX в. киргизы, как в Фергане, так и в горах к северо-востоку от нее считались подданными кокандских ханов; некоторым из них показалось более выгодным отдаться под покровительство России, приняв на себя обязанность провожать русские караваны в Кашгарию. Раньше других вступило в сношения с русскими самое восточное из киргизских племен, племя Нугу ("олень"), жившее между восточным берегом Иссык-Куля и Текесом. В 1814 г. Койчибек, сын бия Ширали, был у сибирского генерал-губернатора Глазенапа (управление Сибирью, впоследствии Западной Сибирью находилось в то время в Тобольске) и получил "чин капитана, золотую медаль и саблю за содействие при проходе караванов", в 1824 г., через два года после издания "устава о сибирских киргизах", казанский татарин Файзулла Сейфуллин, приказчик семипалатинского купца С. Попова, живший в Семипалатинске ишимский мещанин В.А. Пиленков и Уйсунбай Шукуров, теленгут казацкого султана Галия Адилева, уговорили биев трех родов (Джилдан, Арык-Тукун и Биляк) племени Бугу признать себя русскими подданными и отправить с этой целью депутацию. Депутаты просили позволения отправиться к высочайшему двору, но были приняты только в Семипалатинске и Омске; в Омске они пробыли с 5-го января до 25 мая 1825 г., потом были отправлены обратно, при чем до урочища Каратал их сопровождал во главе казачьего отряда подполковник Шубин, оттуда до Иссык-Куля хорунжий Нюхалов с 60 казаками; с ним был лекарь Зиберштейн, автор едва ли не первого "описания о дикокаменных киргизах"; было ли это описание потом напечатано и, если нет, сохранилось ли в рукописи, мне неизвестно. Дальше всего в выражении подданства шел род Биляк, просивший даже о присылке русского отряда для усмирения грабителей, нападавших на караваны. Главой биляковцев в то время, повидимому, был еще раньше ездивший в Россию Койчибек: в депутации был брат Койчибека Алгаза. Почему-то в Омске оказали предпочтение роду Джилдан; его депутат Алимбек получил высшую награду — золотую медаль на андреевской ленте и саблю о надписью его имени: отец Алимбека Яналак Кутлин получил золотую медаль на александровской ленте; такую же награду получили депутаты двух других родов Алгаза и Акимбек. Койчибек в письме к генерал-губернатору выражал неудовольствие, что его брат Алгаза был "сравнен подарками" с прочими депутатами: генерал-губернатор в ответном письме обещает одарить Алгазу "лучшими подарками". Насколько известно, это обещание не было исполнено. Но была удовлетворена также просьба братьев Алгазы, Юнуса и Аджибая о пожаловании им по золотой медали (для Койчибека просили сабли): не получил также награды отец арык-тукумского депутата Акимбека, Ульджебай Тлеубердин.
В этом рассказе (приведенном в "Памятной книжке Семипалатинской области" на 1900 г., выпуск 4) совершенно не встречается характерное для киргиз (в противоположность казакам) слово "манап"; интересно было бы знать, было ли оно в записке Зиберштейна. В доступном мне материале слово "манап" едва ли не впервые встречается в рассказе о гибели казанского султана Кенисары Касымова, восставшего против русских, принявшего ханский титул и убитого в стычке с киргизами в 1847 г. Об этом событии писали русским принимавшие в нем участие манапы Джантай Карабеков и Урман Ниязов, из племени Сарыбагыш, западных соседей бугинцев. Джантай получил в награду золотую медаль и похвальный лист, второй, кроме того, еще халат, обложенный золотым галуном. Посредниками между русскими и киргизами были татарский мулла Галин Якубов и казацкий султан Рустем Абулфайзов, покинувший Кенисару во время боя с киргизами (сын Кенисары, Ахмед, в своих записках, составленных со слов другого сына Кенисары, Садыка, собств. Сыддыка, говорит, что султан Рустем, "как говорят, в войне с кара-киргизами держал их сторону, хотя это, впрочем, неизвестно с достоверностью"). Урман просил еще награды для своего сына Умбет-Галия, т. е. Умбет-Али (золотой медали и, если можно, золотой сабли), но, повидимому, не получил. Вместе с тем Урман извещал о прибытии в Аулие-ата кипчаков (из Кокандского ханства), с требованием покорности от киргиз, и о своем решении не подчиняться этому требованию, даже если бы ему пришлось ради этого перейти на северную сторону Или (к русским). Наконец, он упоминал об обращенной к киргизам просьбе кашгарских ходжей о помощи против китайцев (в Кашгарии в это время происходил бунт, называемый "бунт семи ходжей"). В своем ответе русский пограничный начальник желал Урману успеха в борьбе с кипчаками и просил не вмешиваться в китайские дела, в виду дружественных отношений между Россией и Китаем. В конце 1848 г. пристав казачьей Большой орды, барон Врангель, снаряжал в Омск казачьего султана Мамыра, сына Рустема, с киргизским посланцем Сатаем, в сопровождении татарина Галина и одного казака (русского).
