– Товарищ бригадный комиссар! Как вы отнесетесь к тому, чтобы здесь чуть задержаться и слегка повоевать, с целью уничтожить еще немного немцев?

И, поймав вопросительно-заинтересованный взгляд особиста, продолжил:

– Вот, сами посмотрите: у нас здесь и сейчас есть хороший пушечный бронеавтомобиль. Загоним его в лес задним ходом на место опеля, хорошенько замаскируем – вот вам и защищенная противотанковая огневая точка. Далее – снимем пулеметы с нашего и с только что захваченных мотоциклов, в дополнение к тем двум, из которых сейчас немецкий дозор уничтожили, – всего пять МГ-34 получится. А это, учитывая их высокую скорострельность, даст нам очень приличную плотность огня. И еще – в кузове трофейного опеля есть несколько ящиков мин, в том числе противотанковые. Устроим минную ловушку для бронетехники, а потом будем расстреливать остальных из пушки и пулеметов. Должно получиться!

А сам Сергей при этом подумал, что, может быть, после совместного боя отношение к нему со стороны начальника особого отдела станет более дружественным. Ну, или менее подозрительным – это тоже неплохо будет.

Бригадный комиссар пару секунд подумал, внимательно посмотрел на Сергея и сказал:

– Командуй, лейтенант!

– Слушаюсь, товарищ бригадный комиссар! – ответил Сергей, после чего, не теряя времени, принялся раздавать команды и указания.

– Младший лейтенант Петров!

– Я!

– Возьми людей, собери все немецкие пулеметы и готовь для них огневые позиции по обеим сторонам дороги. На той стороне, где леса нет, готовьте не менее двух запасных позиций на каждый пулемет. Сам определи пулеметчиков, назначь секторы стрельбы, очередность открытия и последовательность переноса огня по фронту и в глубину. Задача – не дать пехоте противника развернуться для боя. Выполняй, времени у тебя, как мне кажется, не так много. Да, и еще. Вот, возьми бинокль и загони с ним вон на то дерево самого глазастого бойца, в качестве наблюдателя.

Сам Сергей бросился к броневику и стукнул кулаком по броне.

– Сержант Гаврилов! – козырнул высунувшийся из башенного люка боец с петлицами бронетанковых войск.

– Сержант, ты видел, где грузовик стоял? Отлично, загоняй туда задним ходом свою броню, причем так, чтобы дорогу на полкилометра простреливать мог, затем маскируйте ее срубленными деревьями и ветками, – ну, ты видел, как мы грузовик укутали. Стрелять начнешь, когда головная немецкая броня на мине подорвется. Потом вся их бронетехника твоя, постарайся не промахиваться. И вот еще что, сержант. В кузове опеля свалены пустые вещмешки. Возьмите сколько нужно, плотно – я подчеркиваю, плотно – набейте землей, и выложите перед машиной полукруглый бруствер, чтобы только башня торчала. Это для твоей бронемашины и защита дополнительная, и маскировка.

Убедившись, что сержант понял все его указания правильно и их самая сильная боевая единица теперь не только хорошо замаскирована, но и дополнительно прилично защищена, Сергей с легким сердцем и все более крепнущим ощущением удачного завершения предстоящего боя, принял личное участие в оптимизации окружающего ландшафта. То есть лично установил и замаскировал на дороге, метров за четыреста до огневых позиций засады, пять немецких противотанковых мин, в шахматном порядке, по всей ее ширине. Хороших, мощных немецких мин для немецких захватчиков.

Потом проконтролировал, как окопались бойцы, как расставлены пулеметы, внес несколько изменений и уточнений, оформил младшему лейтенанту Петрову животворящего командирского пинка за некоторую небрежность при подготовке позиций. После чего вернулся на свою огневую позицию к пулемету.

Бригадный комиссар Трофимов за то время, пока Сергей готовил засаду, по рации, установленной в броневике, связался со штабом дивизии и обрисовал обстановку. Потом отправил трофейные мотоциклы и пленного с одним из своих помощников в Сокулку, организовал маскировку опеля и полуторки, которые его бойцы перегнали по дороге метров на шестьсот назад, ближе к городу. Сам Трофимов взял СВТ Сергея и тоже залег в кустарнике, рядом с ним. И сразу спросил, откуда это лейтенант Иванов знает, как из мешков с землей различные защитные элементы на поле боя строить?

Сергей, не ожидавший, что его начнут потрошить прямо сейчас, под пронзительным взглядом особиста немного растерялся и сказал правду. Что, мол, это же вариант старых добрых габионов – фортификационного, а позже инженерного сооружения. Их еще со времен наполеоновских войн используют для быстрого создания укреплений. Тогда габион представлял собой плетеную корзину, наполненную землей. Из таких корзин воздвигали оборонительные сооружения, ими же обкладывали орудийные расчеты. Подобное укрепление габионами применялось и русскими войсками, в крымскую и русско-турецкую войну. Позднее, в Первую мировую войну, для этих же целей стали использовать специально пошитые мешки, которые набивали землей или песком и потом использовали как элементы создания защитных укреплений. У немцев, вон, даже в Наставлении от 1912 года был описан способ усиления защитных свойств стрелковых окопов от ружейно-пулеметного огня и от шрапнели противника при помощи мешков с песком, а также были указаны способы и порядок их укладки.

Трофимов выслушал, хмыкнул и вернулся к наблюдению за дорогой, а Сергей подумал, что идея с ходу завязать более дружественные отношения с начальником особого отдела дивизии, пожалуй, не так уж и хороша – больно он цепок к деталям. Но что сделано, то сделано – уже не исправишь.

Немцы не особо спешили и появились в пределах видимости около 10 часов утра, когда все уже извелись в ожидании. Впереди, примерно в ста метрах от основной колонны, шел авангард из пары мотоциклов с пулеметами. В голове колонны, как и рассчитывал Сергей, пылили друг за другом два немецких легких танка Т-2 с 20-миллиметровыми автоматическими орудиями, за ними шел открытый сверху полугусеничный бронетранспортер с рамочной антенной и двумя пулеметами МГ-34, установленными впереди и сзади. Следом шли десять грузовиков «Опель-Блитц» с закрытыми брезентовыми тентами кузовами.

Сергей по собственному немалому опыту знал, что все планы боя идеально выполняются только до начала боя, а потом неизбежны случайности и непредсказуемые действия противника, поэтому, при виде немецкой колонны, его охватило нешуточное волнение. Все-таки первый в его новой жизни серьезный бой.

Но засада удалась идеально. Головная «двойка» удачно напоролась гусеницей на мину и встала, чуть развернувшись и подставив борт, в который тут же поймала бронебойный снаряд из пушки броневика. Вторая «двойка» попыталась объехать ее и тоже поймала в борт снаряд, да так удачно, что после этого сразу загорелась и чуть позже взорвалась – вероятно, от детонации боекомплекта. Бронетранспортер объезжать танки не стал, но деваться ему было некуда – сзади дорогу заблокировали грузовики, из которых уже начала высаживаться пехота. Через минуту и два попадания он тоже задымил, после чего наводчик БА-10 перенес огонь на грузовики, грамотно начав с последнего в колонне опеля, водитель которого, наблюдая столь печальное развитие событий, уже пытался развернуться. Но не успел, а потом осколочный снаряд в кабину прекратил его маневры, после чего броневик спокойно расстрелял кабины остальных грузовиков. Пехоте развернуться для боя не дали пулеметы. Пять немецких скорострельных пулеметов, замаскированные в заблаговременно отрытых окопах, обеспечили высокую плотность огня и сначала легко расстреляли мотоциклистов в голове колонны, а потом, не отвлекаясь на быстро уничтоженную немецкую броню, спокойно выкосили солдат, пытавшихся занять оборону. Бой продолжался не более пятнадцати минут, после чего немецкая колонна как активная боевая единица перестала существовать. У нападавших серьезных потерь не было – только несколько легкораненых шальными пулями.

Сергей дал команду прекратить огонь и наблюдать, принял рапорт о потерях, затем обратился к Трофимову с докладом.

– Товарищ бригадный комиссар! Боевая задача выполнена. Колонна противника уничтожена. С нашей стороны безвозвратных потерь нет, имеется несколько легкораненых. Разрешите осмотреть место боя, выяснить потери противника, а также собрать трофейное оружие и боеприпасы.