Если бы вольные моряки, как они называют сами себя, заподозрили подвох и попытались сластить бегством — возможно, кто-то бы уцелел. Но пираты оказались слишком глупы, а их маги — самоуверенны. Бойтесь встать на пути у лича, бойтесь в двойне, когда этот путь ведет к возрождению к жизни. Первые три корабля Фалькон попросту разломал, четвертый превратил в глыбу льда и перевернул пятый. На этом силы барда иссякли, ведь он преодолевал бешенное сопротивление вражеских магов. Но силы, приведенные им в ход, внушают уважение. Фалькон оказался тем редким типом магов, чья мощь увеличивается после собственной смерти. В империи таких называли посвященными смерти и еще множеством громких прозвищ, вроде мертвителей. У врага по-прежнему оставалось преимущество — двадцать пять против моих пятнадцати. Соотношение терпимое, но всегда хочется лучшего. Я отдал приказ по эскадре: расчетам катапульт стрелять горшками с неугасимым огнем. Считается, что секрет его изготовления утерян, хотя никакого секрета — нет. Надо всего лишь в продукт перегонки земляного масла добавить загуститель — жир, человеческий жир. Хотя я обошелся животным, с кое какими добавками.
Мои корабли споро выстроилась в линию, и дали дружный залп. Видя, как весело полыхают пиратские галеры, Фалькон просто плясал от радости. Надеюсь, что после карательного рейда он возьмет себя в руки иначе его придется упокоить. Катапульты выдавали залп за залпом, поле, ха-ха, акваторию битвы заволокло черным дымом. Неугасимое пламя горело даже на воде. Жаль, огненный припас быстро подошел к концу, не успели изготовить больше. После обстрела у врага уцелело всего одиннадцать кораблей, а у меня погиб только один и то из-за головотяпства а не действий противника. Неугасимый огонь слишком опасная субстанция чтобы относиться к ней легкомысленно. Матрос из обслуги катапульты умудрился уронить на палубу глиняный горшок с зельем. Благодаря тому, что я приказал обшить палубу и борта медью, предвидя подобную ситуацию, большей части команды удалось пересесть в шлюпки и спастись. Блестящее сражение, оно войдет во все учебники военного дела как пример того, как одна техническая новинка меняет исход битвы. Надо будет приписку сделать, от автора так сказать: "Военные! Не скупитесь на изобретателей, магов, ученых и будет вам счастье!" Это потом, на досуге. А здесь и сейчас пора закончить начатое. Только еще пару штришков. Пока Бард развлекался, я незаметно набросил на увлеченных защитой пиратских магов сеть своего заклятья. Осталось потянуть за линию силы и готово: пяток обессиленных магов противника обратились в пылающие факелы. Обожаю огненную стихию!
— На абордаж! — Взревел я. "Люблю битвы, когда численный перевес, огневая и магическая мощь оказываются на моей стороне. Жаль это случается не часто". И напоследок я применил выручившее меня однажды заклятье Размыкание Цепей. Освобожденные рабы с воем набросились на своих угнетателей. А пока пираты были заняты мясницкой работой, мои корабли сблизились с противником на расстояние броска абордажного крюка. Вот до чего доводит работорговля. Вскоре все было кончено. Мои солдаты бесхитростно задавили пиратов числом. Я даже не обагрил кровью клинка, ограничился боевыми заклятьями. А вот Фалькон был забрызган кровью с ног до головы. В какой то момент боя он прекратил фонтанировать боевыми заклинаниями и начал рвать пиратов голыми руками. Зрелище мало аппетитное. Но нашелся укорот и на него, буквально. Какой то бравый корсар просто снес ему голову своим тесаком. Это несколько охладило пыл разбушевавшегося лича. Допросив пленных на предмет численности гарнизона и плана укреплений пиратской столицы, я засел за иглу и нитку. Надо же кому-то пришить голову непутевому вояке. Штатные лекари боялись его как огня. Во всей этой ситуации был ровно один положительный момент. При виде мертвеца расхаживающего с собственной ухмыляющейся головой под мышкой пираты выложили все что знали и не знали. Чистосердечное признание, как известно, облегчает вину. Поэтому я избавил пиратов от присутствия ужасной фигуры самым радикальным образом — отрубив им головы. Фалькон порывался потренироваться на них в ритуальных пытках, но я не дал. Пора возрождать старые добрые традиции империи. Когда феникс идет карать, он оставляет после себя пепелище, горы падали и аккуратные пирамиды из черепов. Ввиду отсутствия суши я приказал засолить головы, для того чтобы свалить их в горку на суше. Уцелел только один пират. Ему я отвел совершенно особую роль, даже две. Он должен передать мое послание корсарам, которых я не застану на архипелаге, и потренировать выдержку барда. Ведь счастливчиком оказался, точнее, я его выбрал, лихой рубака, познакомивший шею барда с тесаком. Это так сложно: знать, что твой враг в нескольких метрах и ничего не мочь сделать. Очень способствует повышению уровня самоконтроля. Оставив трофейные команды, набранные из солдат с десантных транспортов и матросов потопленной бригантины на захваченных галерах, моя флотилия отправилась дальше. Кстати рабов я официально освободил и предложил стать моими подданными. Тут же при них подписал указ, по которому принявшим мою руку дается единовременная выплата золотом на обустройство. А изъявившим желание служить на захваченных мною галерах матросами была положена пятипроцентная надбавка. Многие с радостью ухватились за представленною мной возможность. А для ловкачей желающих получить деньги и утечь за кордон я вписал пунктик о наложении магической следящей метки сроком на пять лет. О том, что она убивает своего носителя, если он без разрешения пересек государственную границу, я скромно умолчал.
Архипелаг Око ужаса состоял из пяти небольших островков образующих так называемый зрачок и двух изогнутых полумесяцем островов, очерчивающих контур глаза. В мое время на месте архипелага был подводный вулкан. Допустим глазница — это жерло, уровень моря опустился или это результат тектонических сдвигов. Тогда откуда в жерле взялись четыре островка, образующие своеобразный круг вокруг пятого. Такое ощущение, что какой то гигантский ребенок решил пририсовать земному шару глазки, рот и нос, как это делают дети всех разумных со всякими апельсинами и прочими арбузами. Возможно, я не далек от истины. Боги любят подобные развлечения. Я представил: как тот же Элмар пыхтя от усердия и свесив на бок язык, начинает рисовать рожицу. А потом получает пинок под зад, скажем от моего отца. Могло быть наоборот, правда, тогда тут было бы слово из трех рун. Я так увлекся мысленной игрой, подставляя на место неведомого "художника" всех известных мне могущественных сущностей, что чуть не забыл, зачем достал карту.
Хватит дурачиться, пора за работу. Хорошо бы просто разбудить спящий вулкан, но что-то мне подсказывает, что номер не пройдет. Придется ручками поработать. К тому же тотальное уничтожение не входит в мои планы. Одно дело покарать наглецов и вернуть с процентами собственное имущество, а другое устроить геноцид. Морская вольница может пригодиться в урегулировании некоторых щекотливых вопросов. Надо лишь преподать им урок. Пожалуй, достаточно стереть с лика этого мира столицу корсарской республики. Крупнейшее пиратское поселение, подходящее под громкое определение столица, находилось с внутренней стороны верхней кромки "глазницы". По данным "честных" купцов, в срочном порядке найденных и допрошенных Вороном, город с моря надежно защищен каменными бастионами, оснащенными требушетами и даже парочкой кованых бомбард. Дрянь еще та: косые, ненадежные, часто взрываются, калеча и убивая канониров, но все же стреляют. Да и психологический эффект не мал. Конечно мои солдаты не дикари, считающие огнестрельное оружие Дэймоновым изобретением, но… Великий Лон! Как много этих НО! Итак, что мы имеем: лобовой штурм унесет слишком много жизней моих солдат. Причем это с учетом различных уловок вроде: высадки под прикрытием магического тумана и диверсионного отряда открывающего ворота. А что если подойти с другой стороны? Город со стороны суши прикрывает, чуть ли ни частокол от диких животных. Очень опрометчиво, экономия на оборонительных сооружениях никогда не доводила до добра. И пусть джунгли, занимающие основную часть острова, считают непроходимыми. Для человека нет ничего невозможного! А местная поросль по сравнению с настоящими джунглями Кровавых Небес просто вылизанный императорский парк. И последний штришок: пускай после высадки десанта моя эскадра побаражирует на траверзе бухты, имитируя высадку десанта. А тем временем мои солдаты, оставив заслоны, дабы ни одна крыса не сбежала, промаршируют по улицам города и ударят в спину защитникам крепости. Замечательный план, жаль, что не мой. Трудно придумать, что-то новое, когда воюешь почти тысячу лет под началом величайших полководцев ближайшей сотни миров Цепи. Тем не менее, менестрели воспоют мою величайшую победу над кровожадными пиратами. Уж об этом я позабочусь. Жаль нельзя поручить это Фалькону. Во первых он черный бард, это состояние души а не профессия и он никогда не согласиться лабать конъюктурщину. Во вторых после смерти он превратился, в какого-то некробарда. Фактически он стал родоначальником нового направления музыки. Тяжелый бой гитары. Бой барабанов. Причем барабанщиком он приспособил своего первого поднятого зомби. Его музыка и песни воспевали смерть во всех ее проявлениях. И не важно: жизнерадостная это песенка про разлагающийся трупик на мирном цветущем лугу или мрачная баллада про ревенанта мстителя. Великим некромантам прошлого бы очень понравилось. Мне кстати, тоже. От этих песен у меня сразу поднимается настроение. Думаю, моим сородичам тоже придется по нраву новая музыка. Хватит предаваться пустым мечтам. Еще надо убедить этих тупых ослов капитанов в гениальности моего плана и научить их пользоваться связью. Фалькона что ли с ними оставить. Он с честью выдержал испытание и даже пальцем не тронул пленного. В конце концов, чего я теряю? Всего лишь жизнь полную опасностей. А в посмертии мне подготовлено теплое местечко, коли надоест — на новый круг перерождения.
