Его сердце колотилось, и сейчас он ощущал себя скорее малым ребенком, чем рыцарем Соламнии.

— Мы будем лететь высоко?

Серебристая драконесса засмеялась глубоким, гортанным смехом.

— Не так высоко, как вам хотелось бы, но, я думаю, вы не будете разочарованы.

Она кинула насмешливый взгляд на минотавра и замахала крыльями. Хума, восхищенный, смотрел, как земля проваливается вниз. За несколько секунд серебристая драконесса взмыла в небо. Рыцарь, чтобы защитить лицо от ветра, опустил забрало. Минотавр продолжал цепко держаться за шею драконессы, боясь за свою драгоценную жизнь. Когда драконесса перестала подниматься ввысь и полетела горизонтально над землей, Хума поднял забрало и наклонился ближе, насколько было возможно, к голове дракона.

— Это — восхитительно! — вырвалось у него.

— Если вы воспринимаете мир так же, как и я, — крикнула она в ответ, — вам следовало бы самому стать драконом.

Она не стала пояснять своих слов, и Хума не стал ни о чем спрашивать. Сейчас война, рыцарство, все дела и все недавние невзгоды исчезли для него.

Хума устроился поудобнее. Он наслаждался полетом.

Намечалась быстрая и сокрушительная военная операция. Владычица Тьмы, Королева Драконов Такхизис объединила детей, рабов, воинов, колдунов и магов в одну гигантскую армию и двинула эту армию вперед. Ее главными врагами были сейчас рыцари Соламнии. Такими же врагами в прежние времена были для нее эльфы. Теперь же эльфы утратили свое былое могущество. Они жили отъединившись от всего остального мира. Их можно было оставить без внимания, не принимать в расчет; надо было уничтожить рыцарей Соламнии.

В рыцарских орденах соблюдалась строгая дисциплина, они были прекрасно организованы — этого явно не хватало сторонникам Владычицы Тьмы. Рыцари посвятили свои жизни служению ее врагу — Паладайну.

Идея создания рыцарства приписывалась самому Паладайну. В давние времена Винас Соламн, военачальник Эргота, восставший против своего тирана-императора, ввел в армии присягу и стал требовать неукоснительного соблюдения устава. На острове Санкрист, расположенном вблизи западного побережья Ансалона, в небольшой рощице ему назначил встречу бог Паладайн. Вместе со своими сыновьями-близнецами — богами Кириолисом и Хаббакуком — Паладайн благословил Винаса Соламна на создание могущественной силы добра.

Хаббакук основал орден Короны, где высшим достоинством провозглашалась верность. Все рыцари, вступившие в этот орден, должны были учиться действовать сообща, помогать своим товарищам, быть верными присяге.

Кириолис, бог справедливой войны, создал орден Меча. В него могли вступить лишь рыцари, уже отличившиеся в ордене Короны. Благородство, честь — это считалось главными достоинствами в ордене Кириолиса. Никто не имел права браться за оружие в гневе или из зависти.

Наконец, орден Розы основал сам Паладайн. Это был уже элитный орден, объединявший рыцарей, беззаветно преданных делу Паладайна. Благоразумие и справедливость определяли все их поступки.

Великий Магистр, руководивший всем рыцарством, избирался из рядов самих рыцарей.

После смерти Винаса Соламна орден Розы стал королевским орденом. Рыцарями становились лишь те, кто принадлежал к дворянскому сословию, но в орден Розы могли вступить только рыцари «чистейшей» крови. Это условие никогда не нарушалось, хотя оно и противоречило намерениям Паладайна.

…Сейчас война зашла в тупик. Люди, драконы, людоеды, гоблины — все погибали в этой войне; трупы разлагались, вспыхнули эпидемии.

— Я не думала… — голос серебристой драконессы прервался.

Хума раньше и не представлял себе, какие разрушения принесла с собой война. Теперь он видел это собственными глазами. Целые рощи великолепных реликтовых деревьев уничтожены либо драконами, либо колдунами… Земля истоптана бесчисленным множеством ног. Поля усеяны трупами рыцарей и людоедов. Хуме показалось: людоедов — больше. Возможно, он выдавал желаемое за действительное.

Лицо Хумы побледнело. Чтобы не видеть разбросанные повсюду трупы, он закрыл глаза. Это помогло ему успокоиться.

— Бессмысленная война, — кричал ему в ухо Кэз.

Минотавр забыл о своем страхе и внимательно рассматривал поле битвы.

— Кринас все грабит и грабит, а рыцари только понемногу отвоевывают свое. Никому от этого никакой пользы.

Услышав слова минотавра, Хума задумался. Кэз не мог понять Хуму, для рыцаря битва являлась как бы страницей учебника военного искусства. Даже идя в бой, он размышлял о стратегии и тактике. Даже тогда, когда он взмахивал мечом.

Серебристая драконесса повернула к ним свою голову:

— Наверное, ни к чему опускаться на землю. Кайр, кажется, не нужен теперь ни нам, ни нашим противникам. Эти поля не накормят уже никого.

Хума оживился:

— Тогда у нас есть надежда победить. Людоедам, должно быть, приходится туго с продовольствием. А у рыцарей дела с питанием обстоят лучше.

— Но они уступают людоедам в силе, — вставил словечко минотавр.

Они смотрели вниз на опустошенные поля, и никто из них не сумел заметить вовремя большие темные фигуры, что летели к ним.

Первым увидел их Кэз. Хума повернул голову и внимательно посмотрел на них.

— Драконы! — закричал рыцарь серебристой драконессе. — Их не менее шести.

Драконы приблизились, и Хума смог отчетливо различить их цвет. «Черный дракон командует красными?» Вглядевшись пристальней, Хума понял: да, так оно и было.

Громадный черный дракон, как и все остальные драконы, летел со всадником на спине.

— Я не смогу биться сразу со всеми, — сказала серебристая драконесса. — Прыгайте, когда земля будет достаточно близко. Я попытаюсь обмануть их.

Теперь серебристая драконесса летела почти касаясь верхушек деревьев — она высматривала удобное для приземления место, но времени было в обрез: громадные чудовища могли их вот-вот настигнуть.

— Будете прыгать по моей команде! Готовы?

— Я не привык убегать с поля боя даже в облаках! Это меня бесит. Можем ли мы, Хума, как-то помочь драконессе?

Хума не мог смотреть в лицо минотавру прямо.

— Нет. Будем прыгать.

— Как прикажете.

Они пролетели над разрушенным крестьянским домом — стены его обвалились. За домом было пустое поле.

— Я опускаюсь! Готовьтесь!

Она летела над полем медленно и низко.

— Прыгайте!

Кэз прыгнул первым. Он не устоял на ногах и грудью ударился о землю. Грудь его словно пронзило стрелой.

Когда драконесса снизилась во второй раз, ее когти царапнули землю. Хума приготовился было прыгать, но в последнюю секунду заколебался.

— Ну что же вы? — крикнула серебристая драконесса Хуме; шестеро драконов были уже совсем близко.

— Вы не сможете драться с ними одна!

— Не делайте глупостей!

— Я не стану прыгать. Слишком поздно… — крикнул он в ответ.

На каждом из драконов восседала высокая фигура, облаченная в доспехи из черного эбенового дерева. Их лица были закрыты шлемами. Были ли они людьми, людоедами или кем-то еще, этого Хума не знал.

Всадник громадного черного дракона, великан, по сравнению с которым Хума выглядел карликом, жестами подал команду другим. Красные драконы, по его команде, отстали, они были пока наблюдателями.

Черный дракон пронзительно закричал всадник яростно гнал его в бой. И вот черный дракон и серебристая драконесса стали с ревом приближаться друг к другу. В ход были пущены лапы. В предплечье серебристой драконессы вонзился коготь черного чудовища. Она в свою очередь успела зацепить когтями грудь черного дракона. Всадник черного дракона замахнулся двуострой секирой. Хума сумел уклониться. Когда оба дракона сцепились воедино, Хума смог нанести ответный удар.

Другие всадники пока не решались вступить в сражение. А их драконы сердито ревели, рвались в бой.

Серебристая драконесса вцепилась когтями в крыло черного, и тот завопил от боли. Его всадника швырнуло в сторону, и он открылся для удара. Рыцарь тотчас воспользовался оплошностью врага — удар Хумы пришелся ему чуть ниже плеча. Хума со всей силой рассек тонкий доспех всадника. Тот вскрикнул и рухнул на спину. Он не успел отдать своим соратникам приказ об атаке. Дергаясь, черный дракон понесся прочь от серебристой драконессы.