Талия замерла около высокого подоконника и вскинула голову, заглядывая внутрь. Да это же ризница! Странно. С чего бы викарию вести незнакомых людей туда, где хранятся самые ценные церковные реликвии?

Должно быть, в надежде поживиться мерзавцы силой заставили Джека отпереть дверь ризницы. Церковь, конечно, скромная, однако кое-что из утвари сделано из чистого серебра, а за некоторые редкие предметы любой коллекционер заплатил бы хорошую сумму. Надо скорее бежать, звать на помощь…

Однако, глядя на троих мужчин посреди ризницы, Талия призадумалась.

Не похоже было, что Джека удерживают против воли. Наоборот, создавалось впечатление, что главный здесь как раз он, а двое других только подчиняются. Вот один из моряков достал из-за пазухи кожаный мешочек и передал его викарию.

Джек нетерпеливо дёрнул за тесёмки и вытащил какие-то бумаги.

– Это самые новые карты? – требовательно спросил викарий, разворачивая один из листов и сосредоточенно изучая его.

Тот, что повыше, буркнул что-то утвердительное.

– Клерк из министерства внутренних дел скопировал.

Талия застыла. Святые угодники! В политике Талия разбиралась слабо, но даже она знала, что в министерстве внутренних дел сейчас обсуждаются предстоящие военные действия против Наполеона.

Джек кивнул, не сводя глаз с карты.

– Этот ваш клерк уверен, что никто ничего не заподозрил?

– Уверен, – с лёгким раздражением ответил моряк. – Целое состояние ему заплатил.

Перепуганная, Талия ушам своим не верила. Глядя, как Джек небрежно пожимает плечами, подумала: нет, это не тот добрый викарий, которого все они знали.

Властные и беспощадные нотки в его голосе не померещились Талии – теперь, когда он аккуратно расстелил карты на узком столе в центре ризницы, вид у него был по-настоящему суровый и решительный. А лёгкий французский акцент вдруг сделался намного сильнее. Будто до этого викарий играл заученную роль, а теперь сорвал маску.

– Можете не беспокоиться, получите награду по заслугам, но сначала я должен убедиться, что карты настоящие, – пробормотал Джек.

Второй моряк, пониже ростом, склонился над столом. На обветренном лице читалось недоумение.

– Это же вроде не Франция?..

– Тонко подмечено, месье Хендерсон, – насмешливо произнёс Джек. – Да, перед вами карта Португалии.

– Для чего французам португальская карта?

Джек удовлетворённо улыбнулся:

– Здесь отмечено, где и когда сэр Артур Веллингтон намеревается высадиться вместе со своими войсками. И какую стратегию он хочет применить. – Викарий провёл по карте тонким пальцем. – Очень информативный документ.

«Шпион», пронеслось в голове Талии. Она испуганно прижала ладонь ко рту. Увиденное не укладывалось в голове. Всё это скорее напоминало сюжет приключенческого романа вроде тех, какие она тайком почитывала на сон грядущий.

Кто бы мог предположить, что милый деревенский священник замыслил погубить Британскую империю?

Высокий моряк стоял, скрестив руки на груди, и глядел на карты чуть ли не с неприязнью.

– По мне, так одни каракули, ни черта не разберёшь, но раз вы довольны, до остального нам дела нет.

– Весьма доволен, – с лёгким поклоном ответил Джек. – Объявляю вам благодарность от имени императора.

Моряк только фыркнул.

– Какой нам прок от благодарности Наполеона? Нам деньги нужны.

– Разумеется…

Вдруг Джек запнулся и резко повернулся к окну, словно почувствовав присутствие Талии. Пригнуться она не успела, и их потрясённые взгляды встретились. В тёмных глазах викария мелькнуло нечто, напоминающее сожаление.

– Mon Dieu[1], – выдохнул Джек и, оттолкнув стол, кинулся к боковой двери.

Вскрикнув, Талия подхватила юбки и метнулась к ближайшей тропинке. Она бежала, не разбирая дороги, лишь бы спастись.

Хотя шансов у Талии с самого начала не было.

Даже если бы не многочисленные слои юбок, верхних и нижних, она не могла тягаться с сильным, здоровым мужчиной.

Талия очутилась в железной хватке своего преследователя прежде, чем успела выбежать со двора. Она попыталась вырваться, однако тот крепко прижал её к мускулистой груди. Джек наклонил голову и прошептал ей на ухо:

– Жаль, что вы не последовали доброму совету, та petite[2].

Обстановку клуба для джентльменов на улице Сент-Джеймс составляла добротная английская мебель и потёртые ковровые дорожки, тянувшиеся от столовой до укромных карточных салонов. На покрытых белой штукатуркой стенах висели картины маслом, в основном посвящённые любимому развлечению аристократии – охоте, а с потолка свисала массивная люстра, сияющая в свете яркого утреннего солнца. В здании пахло красным деревом, кожей и табачным дымом.

Обычно обстановка в клубе действовала на Габриэла успокаивающе.

Однако этим утром он был настолько взвинчен, что никак не мог сосредоточиться на свежем номере газеты «Таймс», который читал, сидя у окна. Габриэла безумно раздражала суета слуг в чёрных бриджах, а также приглушённые разговоры устроившихся за соседними столами джентльменов.

Надо было остаться дома, с досадой подумал он.

Чаще всего Габриэл завтракал в превосходно меблированной малой гостиной, окна которой выходили на розовый сад, а не на невзрачную узкую улочку, как здесь. К тому же его домашний повар готовил гораздо лучше. А главное преимущество – в своём особняке можно спокойно поесть в одиночестве. Здесь же светские сплетники глазеют на него с таким откровенным любопытством, что остаётся только зубами от злости скрипеть.

Увы, весь прошедший месяц Габриэл сторонился общества. Однако, дабы не предстать трусом в глазах мнимых светских приятелей, пришлось волей-неволей возвращаться к прежней жизни.

А это означало проводить не менее часа в клубе, ездить к портному и посещать конный аукцион «Таттерсолз», даже если твоё появление в данных местах вызывает поистине нездоровый интерес.

Габриэл отбросил в сторону недочитанную газету и нервно поправил простой галстук, который надел с голубым сюртуком и жилетом цвета слоновой кости. Габриэл опустил мрачный взгляд на носки тщательно начищенных сапог.

Впрочем, неудивительно, что он в таком отвратительном настроении.

Габриэл прекрасно понимал, кто во всём виноват.

Его жена, чтоб ей пусто было.

Габриэл плотно сжал челюсти. Чёрт возьми! Он нарочно отправил её в Девоншир, чтобы дать понять: с него где сядешь, там и слезешь. Пусть учится жить по его правилам, иначе пожалеет.

Шёл день за днём, однако Габриэл тщетно ожидал от супруги письма с мольбами позволить ей возвратиться в Лондон. Упрямое молчание Талии выводило его из себя.

Что творится в голове этой несносной особы?

Наверняка ведь ждёт не дождётся, когда сможет наконец вернуться в свой любимый высший свет, чтобы глядеть на всех свысока и наслаждаться новым статусом графини Эшкомбской. Для честолюбивой женщины ссылка в деревню хуже смерти.

Однако экономка несколько раз писала хозяину, сообщая, что Талия быстро завоевала любовь и уважение как слуг, так и крестьян. Миссис Дональдсон и сама не уставала восхищаться новой графиней, заверяя при этом, что Талия чувствует себя в усадьбе как рыба в воде и не выказывает ни малейшего желания уехать.

Или воссоединиться с мужем.

Любопытно, что за интригу его супруга затеяла на этот раз?

Напрашивалось самое простое, циничное объяснение: скорее всего, Талия просто хочет усыпить бдительность и завоевать благоволение супруга. Однако поверить в эту версию мешало одно обстоятельство. Конечно, его крестьяне – народ непросвещённый, однако в людях разбираются получше образованных. Они бы сразу почуяли притворство.

Нет, не может быть, чтобы его супруга оказалась невинной овечкой. Или может?..

Барабаня по столу пальцами, Габриэл погрузился в размышления и вынужден был признать, что единственный способ узнать правду – поехать в Кэррик-Парк и не сводить с Талии глаз. В конце концов она непременно выдаст себя и продемонстрирует, что является истинной дочерью своего отца. Или же станет ясно, что Талия – такая же жертва непомерных амбиций Сайласа Добсона, как и сам Габриэл.