И тогда появилась Светка. Она увидела нас издалека и потому шла, подражая движениям манекенщиц на подиуме: шагала от бедра, расправив плечи и высоко задрав подбородок. Она так немыслимо виляла попой, что мне даже стало неудобно за нее. У Светки хорошая фигура, и она знает об этом, поэтому носит джинсы на бедрах и очень короткие топы, так, что виден ее плоский загорелый живот. В общем, она приложила максимум усилий, чтобы произвести впечатление.

– Привет, – сказала она каким-то изменившимся голосом. – Твой хлеб. – Она протянула мне пакет.

– У меня руки в песке.

– Я на скамейку положу. – Светка молниеносно оказалась возле Димы. Присела боком, аккуратно пристроила рядом пакеты.

– Ты мне «сникерс» принесла? – спросил Вовка.

– Мама принесет, – отмахнулась от него Светка. Вовка обиженно надулся, но строительство тоннеля вскоре отвлекло его от мрачных мыслей.

– Меня Светланой зовут, – сообщила она Диме.

– Дмитрий. – Он слегка склонил голову.

– Дима только что переехал, – сообщил Вовка.

– Я так и подумала. Ну, и как тебе на новом месте? – спросила она.

– Уже хорошо, – усмехнулся Дима.

– Я рада. – Светка манерно откинула голову, встряхнула волосами, вернулась в исходное положение и, повернувшись к Диме, одарила его самой обворожительной улыбкой, на которую только была способна. – У тебя классные очки.

– «Морган», – небрежно бросил Дима.

Светка покивала с видом знатока.

– Откуда же ты такой переехал? – продолжила она расспрашивать.

– Оттуда. – Дима неопределенно махнул рукой.

– Не хочешь говорить? – Светка тут же сделала вид, что обиделась. Она надула губы и отвернулась.

– Да какая разница. – Новый знакомый слегка пожал плечами. – Жили на Юго-Западе, потом родители решили, что этот район лучше… Хотя я так не считаю.

– Ну, почему, – я рассердилась на его тон, – здесь тоже неплохо.

– Кому как, – сказал он, посмотрев на меня, – мне лично отсюда в театр ездить неудобно.

– Ты что, театрал? – хохотнула Светка.

Дима снисходительно, по-взрослому, глянул на нее и ответил:

– Я актер.

Светка заметно растерялась. Правда, ей хватило нескольких секунд, чтобы взять себя в руки.

– А ты не гонишь? – Она прищурилась презрительно.

– Зачем? – удивился Дима.

– Цену себе набиваешь, вот зачем!

Дима расхохотался. И я почему-то сразу поверила, что он говорит правду. Как могут рисоваться парни, чтобы произвести впечатление, я знала. Дима был не из них. Он вообще был другой. То есть, конечно, он все равно рисовался, но по-другому, его рисовка имела под собой реальную почву. Он словно бы имел право так себя вести: свободно держаться с незнакомыми девушками, разговаривать свысока и все такое.

Светка разозлилась.

– Вовка, вылезай из песочницы! – закричала она на брата. – Посмотри, на кого ты похож!

Вовка поднял голову и недоуменно посмотрел на сестру.

– Теперь тебя снова отмывать весь вечер? – Светка вошла в раж, она вскочила, подбежала к брату и попыталась вытащить его из песка.

– Ты чего? – Вовка попытался оттолкнуть ее и коснулся Светкиных джинсов ладошками, перепачканными песком. За что тут же получил подзатыльник. Вовка захныкал.

– Ты еще и реветь будешь? – крикнула Светка.

Андрюшка забросил тоннель и с любопытством наблюдал за перебранкой. На лице Димы не отражалось ничего, кроме скуки и, как мне показалось, презрения.

– Оставь его, – тихо сказала я Светке.

– Ты посмотри, – подруга тщательно отряхивала джинсы, – теперь я тоже в песке. – Она посмотрела на меня и неожиданно рассмеялась: – У тебя тоже песок везде, даже на щеке. – Светка торопливо полезла в карман, достала носовой платочек: – На, вытри. Нет, погоди, дай лучше я. – Она смахнула с моей щеки песок. Вовка вернулся к игре, мир был восстановлен.

Светка уселась рядом со мной.

– Ты уже решил, в какой школе будешь учиться? – спросила она у Димы.

– Меня уже зачислили в третий лицей, – ответил он.

– Мы тоже там учимся, – обрадовалась Светка. – Какой класс?

– 10 «Б».

– Круто! Теперь ты наш с Дашкой одноклассник, – сообщила Светка и подмигнула мне.

– Что-то типа этого я и предполагал, – отозвался Дима.

Светка фыркнула:

– Ты можешь быть немножко попроще? – спросила она.

– А зачем?

– Люди к тебе потянутся. – Она начала ехидничать. Я насторожилась. Подруга явно что-то задумала.

– Постараюсь, – миролюбиво согласился он.

– Отлично! У тебя получится, я уверена, – Светка покровительственно кивнула. – Заметь, я с совершенно добрыми намерениями тебя предупредила. А то придешь в новый класс, а тебя там не поймут. Друзья далеко, а с нами тебе еще два года лямку тянуть.

– Я это учту. – Дима улыбнулся вполне по-человечески.

Светка победоносно глянула на меня, словно хотела сказать: «Погляди-ка, как я приручила этого задаваку!» Затем она, не желая останавливаться на достигнутом, пошла в наступление:

– Чем ты намерен заниматься в оставшиеся от каникул дни?

Он пожал плечами.

– А конкретнее? Ты занят чем-нибудь? – не отставала Светка.

– Так… надо кое-что купить.

– Понятно, – остановила она его, – у меня тут созрела гениальная идея. – Она толкнула меня локтем: – Всех касается.

Я посмотрела на нее удивленно, но предпочла промолчать, пусть уж сама скажет.

– Тридцатого у нас сбор, так? – обратилась она ко мне.

– Да.

– Предлагаю устроить вечеринку. Предупредим наших, соберемся после школы, познакомимся поближе…

Ах, вот что она задумала!

– У кого? – спросила я.

– У меня, – быстро ответила Светка.

– А родители? – удивилась я.

– Не проблема. Они все равно хотели поехать с ночевкой в деревню. Я их уломаю меня дома оставить.

В этот момент из подъезда напротив вышла женщина и окликнула Диму. Он махнул ей рукой, поднялся:

– Пока, девчонки, мне пора.

Светка скорчила недовольную гримасу.

– Мы не договорили, – напомнила она.

– Телефон есть? Я позвоню.

Светка скороговоркой произнесла свой домашний номер. Он повторил.

– Не забудь!

– Не забуду.

Дима неспешным шагом направился к своему подъезду, а мы сидели молча, провожая его взглядами.

Первой опомнилась Светка:

– Как тебе?

– Ничего…

– Слишком он навороченный, тебе не кажется? – спросила она.

– Да уж, шороху он у нас наведет, – согласилась я.

Два следующих дня у нас со Светкой продолжалась безумная гонка по магазинам и школьным ярмаркам. И все это время Светка изводила меня вопросами о нашем новом знакомом. То она спрашивала, понравился ли он мне, то начинала беспокоиться, не сболтнула ли она чего лишнего, то восхищалась им, потом начинала высмеивать. Но больше всего ее волновал вопрос, придет ли супер-Дима на вечеринку. Что я могла ей ответить? Конечно, Дима мне нравился, он не мог не нравиться, любая девчонка, будь она на моем или на Светкином месте, повелась бы на него. Классный парень, что там говорить. Но в то же время я чувствовала, что он раздражает меня. Раздражает хотя бы тем, что мы вот уже несколько дней только о нем и говорим, а он даже ни разу не позвонил, хотя Светка бросалась на каждый телефонный звонок и страшно переживала, что не сообразила дать Диме номер своего мобильника, а еще лучше узнать его телефон. Я, отвечая на Светкины вопросы, поддавалась ее настроению, слушала, вспоминала, обсуждала, даже передразнивала Диму, пытаясь передать его манеру говорить, усмешку, повадки, жесты. Наверное, получалось очень смешно, потому что Светка, глядя на меня, заливалась смехом, я тоже начинала смеяться, мы хохотали до слез. Дома бы еще ничего, но на улице пару раз чопорные старушки делали нам замечания, и это вызывало у нас новый приступ хохота.

По вечерам Светка уламывала родителей съездить на дачу: «Дед с бабушкой скучают, когда еще выберетесь…» Родители, конечно, что-то подозревали и отнекивались. Светка нервничала, звонила мне или прибегала, и мы подолгу заседали над ворохом одежды ее и моей, выбирали наряды к предстоящей вечеринке. Светка сосредоточенно тянула за рукав очередную блузку, становилась перед зеркалом, прикладывала ее к себе и придирчиво разглядывала собственное отражение.