В главных чертах крестьянствование и теперь выступает как нерасторжимая совокупность неравных, но равноценных, процессов, а именно; духовных как проявление всеединого, надмирного приятия мира,- нравственных как проявление любви, долга и дисциплины; художественных как проявление красоты и качества бытия вещей; познавательных как стремление к изучению тех законов, которые правят вещами и их судьбою; телесно-мускульных как творение вещей и одушевлений их бытия; общественных и правовых как обеспечение организации совместной жизни и требование верного распределения правовых полномочий и обязанностей.

Во все эти никем и ничем не расторжимые и не разъединяемые телесно-душевно-духовные процессы и составляют как а прошлом, так и ныне первооснову крестьянствования. Внутренней, онтологический сущностью его выражения является личность крестьянина, его семья, сообщество семей – род. Все они — соборные личности. Эти неизменные объекты, лежащие в основе крестьянства и крестьянствования, как сложного процесса, есть органически живые единства, те фундаментальные, глубинные ячейки, где прядутся нити, проходящие сквозь души людей и связующие их в соборность. Именно а них возникают первичные неразрывные узлы духовного брачно-семейного и национального единения, а также памяти, общей судьбы множества людей.

Но эти органические, онтологические единства, слагающие крестьянство как целое, окружены как бы другими внешними единствами, столь же необходимыми для первых. Их неразрывная совокупность есть все время живущая, пульсирующая «плазма», в которую погружено сосредоточие крестьянского мира — личность крестьянина, его семья, ее сосемья.

Это сосредоточие крестьянского мира непосредственно окружено нравственно-духовным слоем, истекающим из его онтологии и включающим три подслоя — духовный (взаимоотношение с высшим миром), нравственный (любовь, долг, дисциплина), художественный (улучшение мира, качество и красота вещей). Из него истекает эколого-хозяйственный слой, который включает также три подслоя — познавательный (знание экологических законов), хозяйственный (умение взаимодействовать с вещами, землей), экономический (бережение вещей, аскетизм, самоограничение, обилие, достаток). Последний общественно-правовый слой обнимает предыдущий, пронизывая его, и состоит тоже из трех подслоев — общественного (совместная жизнь и труд), правового (распределение прав, полномочий и обязанностей) и социального (справедливое распределение продуктов труда, ограждаемое законом). В повседневной жизни эти внешние слои и их подслои выступают как видимые устои и подпоры глубинного сосредоточия крестьянского мира. Глубинное духовное ядро крестьянства — личность крестьянина, его семья, — и его внешние устои и подпоры составляют суть крестьянского строя в живом, а не безжизненном, отвлеченном его понимании.

Как видим, во главе угла всего крестьянского строя лежат трудовая крестьянская личность и ее семья, возникшие на заре человечества и пережившие всю историю и все ее потрясения, показав невиданную стойкость и выживаемость. Они есть то, что вечно и непреложно, как само мироздание, что не подвержено процессу полного разрушения, что хранится всетворящим духом!

Как только хотя бы один из указанных устоев крестьянского строя или хотя бы одна его подпора разрушаются, выводятся из жизни, так начинается тот процесс, который правильно называют раскрестьяниванием. Наша страна давно переживает именно такой кризис! Но полный крах крестьянского строя наступает тогда, когда делается покушение на святая святых— на'жизнь его глубинного духовного ядра— личность крестьянина и его семьи. Тогда наступает гибель народа, государства, Родины, Отечества! Раскроем это явление более подробно.

Крестьянствование и крестьянский строй возможны только тогда, когда есть подлинная личность крестьянина как духовного существа. Духовное понимание человека-крестьянина видит в нем самостоятельного носителя веры, любви и совести. Крестьянин — творческий центр, и как таковой нуждается в свободе и заслуживает ее. Он есть самостоятельный субъект права и правосознания, он есть живая основа семьи, Родины, Отечества, нации и государства, источник самой культуры, нравственности, политики, труда и хозяйства. Вот почему безумно гасить этот творческий очаг на земле, ибо обойтись без него невозможно! Давно известна истина, что государство существует до тех пор, пока личность заботится о справедливом и правильном использовании своего имущества и после ее смерти в лице наследника, который должен воспринимать, оберегать и производительно использовать наследие предков, всего прошлого. Непрерывность имущественного владения, связь исследователя с наследником основаны на той идее, что жизнь и деятельность нового поколения есть естественное продолжение жизни и деятельности отошедшего поколения, что отцы продолжают жить в детях. На том и устанавливается имущественное преемство. Если закон имущественного преемства или его наследования не соблюдается в государстве, то оно и его народ оказываются в пропасти разложения, нищеты, голода, бедствий и даже смерти. И именно такую трагедию пережил наш народ и еще переживает!

Но по какому праву нашей стране навязали идею о том, что крестьянин не является духовным существом, а только материальной величиной, не творческим центром, а рабоче-мускульным, не самостоятельным субъектом прав, а зависимым объектом, подлежащим властным и неумолимым распоряжениям. Такой человек уже не есть крестьянин! Ему нужна не вера, а сообразительность, не творческая инициатива, а дисциплина, понукание и палка, не любовь, а классовая вражда, не совесть, а классовое самосознание. И результаты появления такого человека — подневольного, злого и пошлого раба — очевидны, о них много говорилось выше. Такой озверевший духом человек не может созидать, а только, погружаясь в замятню и следующую за ней смуту, устраивает погром хозяйства и развал государства.

А огромное количество энергии, которое растрачивалось и еще растрачивается для того, чтобы осуществлять хозяйственное и культурное «всепредвидение», «всеучет», «всеруководство»? Разве это не попытка заварить в кипящем котле всенародной муки искусственного человека и столь же искусственную и ненужную жизнь для того, чтобы руководить всеми поступками и делами личности? Такая попытка противоестественна и безнадежна! Разве не бесплодна и попытка растрачивать огромные силы на возвеличение этого опыта в мировом масштабе, на то, чтобы внушить другим народам будто бы именно этот безнадежный способ хозяйствования и есть самый лучший и перспективный? И эта попытка не только бесплодна, но и гибельна!

Человеку дано священное право вкладывать свою жизнь в жизнь земли, в жизнь непосредственно окружающего мира как его живого дополнения, что и должно ограждаться законом, правопорядком и государственностью. Не понимать этого, препятствовать этому — продолжать приравнивать людей к каторжникам или хозяйственным кастратам.

Сделаем же так, чтобы вся земля с ее кедрами, грунтами, почвами, водами, лесами и иными живыми существами (т. е. в широком ее понимании) принадлежала суверенному государству, как Верховному собственнику, утвержденному историческими традициями и конституционным правопорядком. А тот Верховный собственник — суверенное государство — должен передавать землю по нисходящей линии в сособственность самоуправляемым крестьянским сообществам в лице их полномочных республиканских (автономных), губернских (краевых), уездных (областных), волостных (районных), местных (общинных) земских съездов и сходов крестьянства. Местный сособственник земли и должен передавать ее в собственность трех видов: наследственную личную, принадлежащую одному домохозяину; наследственную общую, принадлежащую семье, нескольким лицам, не состоящим в родстве, совместно родителям и сыновьям или сестрам; общественную, принадлежащую кооперативу, сообщине, объединению. Приусадебные земельные участки крестьян передаются в наследственную личную или общую собственность. Губернские, уездные, волостные и местные сособственники земли в лице их земских съездов крестьян осуществляют распределение земли по землепользователям и землевладельцам соответственно по Укрепительным Постановлениям, Удостоверительным Постановлениям, Владетельным Постановлениям и Первоначальному Приговору. Республиканский сособственник в лице его земского съезда крестьян имеет право осуществлять соверховное общее распределение земли и контроль за землепользованием и землевладением, а также решать задачи охраны земли и восстановления ее плодородия и определять стратегию налоговой политики. В законах необходимо определить, что домохозяева, семьи и не состоящие в родстве группы лиц, укрепившие за собою землю в наследственную личную и общую собственность могут выходить из местной сообщины как полноправные, нестесняемые, свободные ее собственники, но не должны покидать эту сообщину как сособственники общественной земли и как члены административного и земского самоуправления крестьян, ибо они должны нести общественные обязанности в соответствии с постановлениями земских съездов крестьян. Земля должна облагаться рентными платежами по установлениям губернских земских съездов крестьян, подтвержденными республиканскими земскими их съездами, как плата за пользование самым драгоценным народным достоянием. Потому кредит на рентные и налоговые платежи наследственным, общим или общественным собственникам обеспечивается исключительно крестьянским земельным банком, а залог земли частным лицам, госорганизациям и учреждениям, а также кооперативам категорически запрещается. Все виды собственности и все уровни сособственности на землю должны иметь равноценные юридические права, но преимущество в этом вопросе должно отдаваться наследственным личным и общим собственникам. Крестьянские хозяйства, основанные на наследственной личной, общей или общественной собственности на землю, должны иметь право добровольно объединяться в крупные формы производств для решения общих сельскохозяйственных и иных задач волости, уезда, губернии, республики на началах кооперативного движения.