В пореформенной России устанавливался определенный порядок землевладения и землепользования. Все земли делились на крестьянские, государственные, удельные, церковные и городские. Значительная часть земель оставалась в казне, а из остальных более половины принадлежало крестьянам и лишь менее четвертой части всех земель находилось в частной собственности. Крестьянскими землями владели 12 миллионов дворов, каждый из которых имел в среднем 13,5 десятины земли. Из общего количества этих земель (за исключением казачьих, земель колонистов) около 78 миллионов десятин (4/5) находилось в общинном владении и около 22 миллионов (1/5) в подворном. Каждый двор имел 3—4 души мужского пола. Средняя величина наделов, в зависимости от стоимости земли и ее плодородия, составляла от 2 до 14 десятин на душу или от 6 до 50 десятин на двор. Более 71 миллиона десятин частновладельческих земель принадлежало 114 тысячам дворян, 9 миллионов десятин — 58 тысячам купцов и около 4,5 миллиона десятин— 273 тысячам крестьян. В среднем на 1 владение дворян приходилось 602 десятины, а крестьян—17 десятин. Вся частновладельческая земля распределялась неравномерно: были губернии, где ее почти не существовало, в других — она господствовала. Россия была страной двух типов сельских хозяйств — мелких крестьянских и крупных владельческих.
Пахотные земли только в 50 губерниях европейской России занимали 119 миллионов десятин, из них под паром было около 26 миллионов десятин, сеяными травами — 6, залежами — 17, рожью — 25, пшеницей— 11, овсом — 13,5, ячменем — 5 и остальными культурами — около 51 миллиона десятин. Первое место в засеваемой площади, как видим, принадлежало ржи (37 процентов), второе — овсу (20 процентов), третье — пшенице (16 процентов) и четвертое— ячменю (более 7 процентов).
В черноземной полосе на юге и юго-востоке преобладала залежная система земледелия, а во всей северной половина нечерноземной полосы — также залежная, только называемая ляденой. Но рядом с этой системой земледелия как в нечерноземных, так и в степных местностях стало шириться трехполье: пар, озимь и ярь. В северной части черноземной полосы такая системе, благодаря естественному плодородию почв, долго выдерживала отсутствие всякого удобрения, и потому здесь в полевые угодья было обращено до 70— 80 процентов всех земель. Но в нечерноземных областях трехполье стало сопровождаться удобрением пара (под озимое поле), На крестьянских частновладельческих землях пошло возделывание корнеплодов и свекловицы за счет ярового поля, то есть появилось четырехполье, а в более крупных имениях, кроме того, травосеяние, ведущее к многополью.
Обновленное после реформ сельское хозяйство России круто шло в гору. Ежегодные урожаи зерновых уже составляли более 2 миллиардов пудов, из которых более 20 процентов направлялось за границу. Россия стала крупным поставщиком хлеба и других жизненных припасов в Европу. Она имела 26 миллионов голов лошадей и занимала по ним первое место в мире, 33 миллиона голов рогатого скота, 64 миллиона голов овец и 11 миллионов голов свиней. Годовое потребление мяса достигало 175 миллионов пудов. Половина всего льна вырастала на ее полях. Сахарная свекла занимала 300 тысяч десятин. В водоемах вылавливалось более 70 миллионов пудов рыбы.
В европейской России после освобождения госкрестьян у казны почти не оставалось удобных для обработки земель. Леса русского Севера и Сибири составляли ее богатство и постепенно вовлекались в экономное освоение. Министерство финансов превратилось в подлинное министерство народного хозяйства.
Однако все, кто хорошо знал сельский мир, видели, что крестьян освободили, а деревня продолжала падать. Подавляющая часть земель находилась в общинном владении. И с каждым днем крестьянское дело здесь не поправлялось, а разлаживалось, А как тому было не быть: сегодня вложил в землю труд и талант, а завтра они достанутся лодырю или пьянице, которые появились в общине. Одна только и тяга: как еще раздобыться землицей, а не улучшать ее. И нельзя было не видеть также и того, как из общины тянуло трудовой бессмыслицей, как поля уравненные становились полями разоренными. Общинные земли давали по 35 пудов хлеба, а не по 80 или 100, как во владельческих хозяйствах. Да к тому же, как показывала практика, двор, владевший менее чем 6 десятинами, не мог вести нормальное продуктивное хозяйство и защищать землю от природных невзгод, кормить не только свою семью, но и возрастающий народ. А такие хозяйства составляли 15— 20 процентов от всех крестьянских хозяйств, и многие из них стали разоряться.
Все говорило, что реформы 60—70-х годов не полностью разрешили крестьянский вопрос и главный из них— земельный. Землевладение оставалось запутанным, нечетким, ограниченным и, главное, слабо поддерживало нравственно-духовные основы жизни народа. Нравственная ответственность за землю ни на подворных владениях, ни тем более на общинных, которые занимали около 80 процентов всех крестьянских земель, а условиях их постоянного передела была невысока. А потому сельское хозяйство, созидаемое знанием земли и талантом его ведения, не поддерживалось даже на минимальном уровне. Плодородие возделываемых земель не только не возрастало, но и падало, особенно в южных лесостепных и степных губерниях. В черноземной полосе стала расширяться залежная система земледелия, а в нечерноземной— ляденая. Более 70—80 процентов всей обрабатываемой земли по северной окраине черноземной полосы было обращено в трехполье, которое за три десятка лет истощило плодородие почв, Только незначительные площади черноземных земель, входивших в частновладельческие хозяйства, удобрялись под озимью. В таких же хозяйствах нечерноземной полосы вводили четырехполье — оборот корнеплодов и травосеяние, а также удобряли одно из полей — озимое.
И начало сказываться нерачительное отношение к земле. Природные бедствия в XIX веке стали частыми гостями в наших лесостепях и степях: сорок неурожайных лет пережил наш народ в этот век. Особенно эти бедствия стали наступать в его второй половине: они повторялись через каждые 10—12 лет. Жестокие пыльные бури разразились в 1876, 1885 и 1886 годах и опять «мгла тяготела небо» подолгу. А страшные засухи, суховеи, пыльные бури и следовавшие за ними неурожаи, полуголодные и голодные 1890—1893 годы надолго оставалась в памяти народа. А гигантский пыльный смерч 1896 года прошел от Сибири до Украины, уничтожая на своем пути посевы.
В. В. Докучаев и его соратники пытались поправить положение в степях, восстановить их плодоносную силу, уменьшить природные невзгоды с помощью внедрения в земледелие мер, разработанных тогдашней наукой, но заложили лишь почин в этом направлении, создав три опытных участка в степях. В ширь же степей докучаевское дело пошло слабо и без размаха, как того требовало их состояние. Более того, его автор подвергся со стороны некоторых влиятельных научных и сельскохозяйственных кругов неблагожелательной критике и даже травле. Вспомним статьи Костычева в адрес Докучаева! И В. В. Докучаев ушел из жизни в расцвете сил в возрасте 57 лет, не завершив задуманных дел.
Да и что сделала бы докучаевская система восстановления природы степей и лесостепей, будь даже она выполнена на 100 процентов, если тот нравственный недуг во взаимоотношениях земледельца и земли сводил все усилия ученых, агрономов, сельскохозяйственных практиков на нет. По реформам, хотя и отошло к крестьянам более половины всех удобных земель, но эта мера, подорвав частновладельческие хозяйства, мало улучшала землепользование и тем самым земледелие. Господствовавшее общинное землевладение, препятствуя обезземеливанию слабых крестьянских дворов, в то же время тормозило развитие сильных дворов. Равнение по худшему стало правилом. Продолжалась распродажа дворянами своих земель. В течение 30 лет свыше четверти оставшихся им земель было продано. После неурожаев 90-х годов государство приостановило вывоз хлеба за границу и отсрочило валютную реформу. Пострадавшим от неурожаев оказывалась большая помощь из резервов государства и частными пожертвованиями, и народ как-то уберегся от смертельных голодовок. На преодоление народной беды 1891 — 1892 годов правительство России ассигновало полмиллиарда рублей и предоставило крестьянам пострадавших губерний льготы по уплате налогов. От частной благотворительности на эти же цели было собрано 15 миллионов рублей.