Энергичный генерал П. А. Плеве еще раз подтвердил свою репутацию полководца, воюющего не числом, а умением: его армия к началу операции была самой малочисленной в составе фронта, что не помешало ей сыграть ключевую роль в сражении.

Действия его были высоко оценены как русскими военачальниками, так и противником.

Так, генерал-квартирмейстер Штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Ю. Н. Данилов охарактеризовал его как человека «с верным военным пониманием и солдатским сердцем», а его действия назвал «единственно возможными»[97] в сложившейся ситуации. Он же отметил такие его качества, как выдержка и личная доблесть[98]. Генерал от инфантерии А. А. Поливанов вспоминал: «В декабре 1914 г., беседуя с главнокомандующим Северо-Западным фронтом генерал-адъютантом Рузским, я услышал от него печальное повествование о стратегическом маневре под Лодзью, который он предпринял с тремя армиями для нанесения удара германцам, сделавшим неосторожное продвижение к Варшаве, и который не только не удался – по причине неумелого руководительства войсками командующих двумя армиями, но едва не навлек опасность на наше собственное положение, и только способность командовавшего одной из этих трех армий, П. А. Плеве “разбираться в обстановке и принимать быстрые и целесообразные решения” дала возможность выйти благополучно из всей этой операции…»[99]

Э. Людендорф впоследствии отмечал: «25-й резервный корпус с находившимися при нем частями был отрезан и атакован с юга частями 5-й русской армии»[100]. А Э. Фалькенгайн заметил: «Очень скоро в Польше стало ясно, насколько неприятельское командование успело подучиться с начала августа»[101]. Учитывая, что командование русским Северо-Западным фронтом фактически устранилось от осуществления операции, слова эти относятся к русскому Верховному главнокомандованию, и, разумеется, прежде всего к руководству русской группы армий в районе Лодзи. Англичанин А. Нокс также отмечает, что «Плеве не терял времени… 1-й сибирский корпус освободил левый фланг Шейдемана, отбросив штыковыми атаками одну из дивизий германского 11-го корпуса. На левом фланге его поддержал 19-й корпус, разбивший 19-й Бреславский корпус противника»[102].

Отдала должное действиям талантливого полководца и отечественная военно-историческая наука. Г. К. Корольков, говоря о наметившемся 4 ноября окружении 2-й русской армии – армии, испытавшей «Танненберг», с которой П. Гинденбург вновь хотел сотворить это же, – отмечал, что под Лодзью сравнительно с августом имела место существенная разница, в том числе и потому, что слева «теперь была 5-я армия»[103]. И еще: «Плеве удивительно верно оценил обстановку и стремился оттеснить противника дальше на запад, так как только этим в полной мере обеспечивался фланг 2-й армии. Такое постоянное стремление не останавливало от занятия широких позиций, получавшиеся разрывы фронта не пугали, так как подвижность войск гарантировала своевременность противодействия вторжения в такой прорыв…»[104]. Применительно к заключительной стадии операции констатируется, что «когда выяснилась возможность окружения (группы А. Шеффера-Бояделя – А.О.), то только один Плеве задался этой целью, но его распоряжения или опаздывали, или просто не выполнялись, как это было в 1-м корпусе»[105]. Д. Н. Рыбин подчеркивал: «5-я русская армия, как железный клин, врезалась между заходящими флангами немцев и не позволила им сомкнуться»[106]. Участник Лодзинского сражения полковник Ф. Новицкий, крайне негативно отзываясь в своих воспоминаниях о русском высшем командном составе, тем не менее характеризует Плеве как человека «очень твердого, прямолинейного и упрямого»[107] и называет его автором плана окружения немцев. А. А. Керсновский отмечает: «Стойкость войск и энергия командовавшего 5-й армией генерала Плеве предотвратили катастрофу, и немцы из обходящих сами оказались обойденными»[108].

Павел Адамович заслужил славу мастера кризисных ситуаций, о котором вспоминают в тяжелой оперативной обстановке. Директивы генерала пронизаны требованиями «держать связь», «энергично атаковать», «активно применять конницу», «энергично наступать», «действовать самым решительным образом»[109]. Именно его действиям Лодзь обязана спасением, а Р. Шеффер-Боядель – котлом. И командарм-5 П. А. Плеве и командарм-1 П. Г. К. Ренненкампф протестовали против некомпетентного поведения командующего фронтом Н. В. Рузского[110]. Нерешительность, неумение ориентироваться в быстро меняющейся обстановке современной войны, незнание ситуации со стороны командования фронта не позволили тактическому успеху перерасти в оперативный, а возможно, и в стратегический. О моральном и материальном последствии столь крупного разгрома немцев можно и не говорить.

Второе Праснышское сражение, или Зимнее Праснышское сражение, 1915 г. – одна из крупнейших операций на Русском фронте Первой мировой войны. Это оборонительно-наступательная операция 1-й и 12-й армий русского Северо-Западного фронта против 12-й и 8-й армий германского Восточного фронта 7 февраля – 17 марта 1915 г. Основные события операции разворачивались в районе г. Прасныш (Восточная Польша) – важного опорного пунк та Северо-Западного фронта.

Германское командование, планируя на начало 1915 г. осуществление «стратегических Канн» (удары на флангах Русского фронта: Восточная Пруссия – Карпаты), провело в Восточной Пруссии Вторую Августовскую (25 января – 13 февраля 1915 г.) операцию, во многом точную копию Лодзинской. И хотя противник не сумел достичь окружения 10-й русской армии, он все же оттеснил ее к рубежу рек Неман – Бобр, окружив один ее корпус – 20-й армейский.

Проведение Праснышской операции было обусловлено двумя оперативно-стратегическими факторами.

Во-первых, для русского командования остро стоял вопрос о стабилизации обстановки на северо-западном театре военных действий. Для реализации этой важной задачи на Ломжинском направлении была сформирована 12-я армия (в составе Гвардейского, 4-го армейского, 2-го и 1-го Сибирских армейских корпусов), руководство которой 14.01.1915 г. поручили П. А. Плеве. О формировании армии «для млавского направления» главнокомандующему армиями Северо-Западного фронта сообщил 5-го января 1915 г. начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Н. Н. Янушкевич. Ближайшая цель создания этого объединения – «вызвать перегруппировку германских сил в Во сточной Пруссии в надежде на то, что при такой группировке можно будет обнаружить ослабление германцев в некоторых районах, куда и можно будет направить наши усилия для прорыва неприятельского расположения и дальнейшего развития успеха в этом направлении»[111].

На новую армию возлагалось «наступление в Восточную Пруссию на Ортельсбург, Вилленберг, Нейденбург, Сольдау и далее прямо на север, так как вторжение в пределы Пруссии в этом направлении, несомненно, болезненно отзовется в Германии и, по всем вероятиям, может вызвать оттяжку германских сил с левого берега Вислы и, может быть, из района 10-й армии»[112].