Однако, выходные еще что!.. Самое мрачное утро – это то утро понедельника, когда ты просыпаешься под звук соковыжималки… О ужас, как она воет! А когда ей подпевает кофеварка и ты ждешь, что вот-вот прозвучит кода в исполнении микроволновки… Вот тогда становится ясно, что неделя бесповоротно началась и не будет она, эта неделя, ни радостной, ни даже интересной. Зато я наконец добрался до инета и шлю тебе весточку. Что не может не радовать.

Sincerely,

Andrew

8:00 AM

From: Olga

To: Andrew

И снова привет!

Чем занимаешься? Если, конечно, чем-то занимаешься. Я уже выпила утренний чай и пробежала новости. Чай был сладким, а новости – скучными и обыденными. Вот думаю, еще выпить чаю или приступить все-таки к работе. Как думаешь?

В данный же момент я поглядываю на минутную стрелку и, признаюсь, она меня удивляет. Время уже вплотную подошло к восьми, а меня еще никто не дернул. Или никого не интересуют правовые вопросы, или все умерли.

Вот черт, сглазила!.. Как сказал когда-то Корней Чуковский: «У меня зазвонил телефон…» Работа пошла. Это на четыре часа – минимум. А значит, следующее письмо я тебе напишу никак не раньше обеда. А так много хотелось написать. Ну, до обеда.

Best regards,

Olga

Телефон, отзвонив положенное количество раз, замолчал, а немного подумав, принялся трезвонить снова. Ольга решила его проигнорировать – вряд ли кто-то звонил в восемь утра, чтобы поинтересоваться, как она себя чувствует или для того, чтобы пожелать хорошего дня. Звонки прекратились, а вместо них в кабинет с коротким робким стуком заглянула секретарша Леночка. Юная студентка юрфака, блондинистая, худенькая и втайне мечтающая увеличить грудь до второго (а лучше до второго с половиной) размера.

– К вам Сергей Владимирович сейчас зайдет, он уже от себя вышел, мне Рита Дмитриевна звонила, – выпалила она приглушенной скороговоркой. – Через две минутки буквально будет…

Ритой Дмитриевной звали помощницу генерального. А Сергеем Владимировичем, понятное дело, самого шефа.

Через долгих десять, а вовсе не «через буквально две минутки» в приемную пожаловал и сам шеф-генеральный, при виде которого Леночка, как и все секретарши, бухгалтерши, водители и курьеры, испытывала иррациональный страх. Ольга посмотрела на лицо восемнадцатилетней помощницы и пожала плечами: бóльшую часть этого побледневшего лика занимали панически расширенные глаза.

Сама же Ольга никогда перед начальством страха не испытывала – не в ее это было характере. Ну что реально может сделать начальник? Ну, уволить в самом крайнем случае. Еще вопрос, кому от этого увольнения будет хуже, сотруднику или фирме? Тем более что шеф был как шеф – Сергей Владимирович Лебедев. Ничего экстраординарного. На вид уверенные сорок с хорошим хвостом, кризис среднего возраста пока не наступил, но ясно, что он не за горами. С рыбалки уже перешел на гольф, так же как с «Хонды» пересел на «Мерседес». Связи еще с университетских времен, потом райком комсомола, с тех же пор – некая грусть в глазах и романтизм в поступках.

Секретарши, к сожалению, этого не понимали. Ольга даже слышала, как Леночка по большому секрету рассказывала бухгалтерше Вере, что однажды Сергей Владимирович… Но это, конечно же, были всего-навсего слухи, щедро сдобренные домыслами.

– Пусть заходит, – ответила Ольга. – И, Леночка, не тряситесь как осиновый лист. Иначе я подумаю, что шеф отвешивает вам подзатыльники.

За те тридцать секунд, что генеральный, по-утреннему бодро и энергично улыбаясь, входил в кабинет, Ольга успела поправить волосы, нажать «Enter», свернуть все окна на рабочем столе и перевернуть пустыми страницами вверх договор, который генеральному видеть было еще рановато.

– Сергей Владимирович, доброе утро! – поднялась ему навстречу Ольга, протягивая руку. – Что же вы меня не вызвали? Или что-то случилось?

– Нет-нет, ничего не случилось, просто вот как раз был у вас на этаже, – неловко соврал шеф, сперва пожав Ольге руку, а затем поцеловав в щечку, такой у них был ритуал. – Решил заглянуть к своему любимому юристу. Посмотреть, что тут и как, чем живут мои дорогие сотрудники. А то, знаешь, эти бесконечные совещания, заседания, тренинги, стратегические сессии… Чувствую, скоро совсем не буду знать, что в коллективе происходит.

– Господин Лебедев, вы мне льстите, но продолжайте, – обворожительно улыбнулась Ольга. – Чайкý, может быть? Зеленого и с медом. Как вы любите.

Генеральный солидно кивнул в ответ и грузно опустился на диван в углу кабинета, тем самым давая понять, что пришел не по работе. А Оля тем временем нажала кнопку селектора.

– Леночка, завари чай, как Сергей Владимирович любит. Ну, ты поняла…

– Хельген, тут такое дело… – начал шеф, закидывая ногу на ногу.

«А-а-а, “Хельген” – это серьезно», – подумала Ольга. Последний раз он так называл ее, должно быть, еще на пятом курсе. Тогда и она еще называла Сергея Владимировича «Серый»….

Ольга присела в кресло напротив и приготовилась внимательно слушать.

8:30 АM

From: Andrew

To: Olga

Доброе утро второй раз за это утро.

Я изволил отведать кофею с молоком и закусил его холестериновым гамбургером с добавлением, очевидно, чего-то столь же «полезного». Кроме того, сообщаю, что меня порадовало удачное сочетание ароматизаторов, идентичных натуральным, с усилителями вкусов, идентичных натуральным же. Теперь же я сижу, затаив дыхание, и прислушиваюсь к звукам за стеклянными стенами редакторской загородки, которая отделяет меня от всего остального коллектива. Впрочем, это единственная моя привилегия. Хотя нет, вру. Еще одной привилегией, несомненно, является бейджик, а также широченный жидкокристаллический монитор и непонятно откуда взявшееся уважение коллег. Но суть не в этом…

Да, скоро все начнется! Я уже слышу, как внизу паркуются машины, шумят лифты и завывают кофейные аппараты. Сейчас в пустом офисе солирует моя клава, но скоро застучат и остальные. А щелчки мышек и шуршание принтеров поддержат их. И это мы называем работой. Ты, случайно, не знаешь, почему перекачивание мегабайтов информации с одного сервера на другой оплачивается лучше, чем рубка дров или выращивание хлеба? Ну да ладно, вопрос, в общем-то, глупый… Пора бы уже и мне засучить рукава и перекачать свою долю мегабайтов. В конце концов, я деньги за это получаю. До обеда.

Sincerely,

Andrew

Офис был пуст и тих, как и любой офис до начала рабочего дня. Только позвякивала неисправная люминесцентная лампа в другом конце редакционного зала, да где-то вдалеке попискивал телефон. Какой-то бедняга в несусветную рань пытался дозвониться до редакции. Наверное, хотел поделиться чем-то жизненно важным и насущным, придурок. Таких звонков с жалобами на неисправные дороги, ненадлежащее поведение властей предержащих, неожиданные появления НЛО и проявления полтергейста бывало в редакции и по три десятка в день.

Сначала над ними смеялись, потом они стали раздражать, ну а теперь вызывали равнодушное уныние. Хотелось очередного звонящего выслушать и, клятвенно заверив, что меры непременно будут приняты, тут же про обещание это забыть и выбросить его из памяти навсегда. Вот так человеческие проблемы и обесцениваются. Как в той притче, где мальчик кричал: «Волк, волк!!!», а когда действительно пришел волк – никто не вышел ему на подмогу. То же самое и со звонками. Столько пустопорожних, идиотских жалоб, столько ложных сенсаций, что за ними действительно важную проблему или встречу с подлинным чудом не заметит уже никто и никогда.

Кроме того, в редакцию частенько звонили всякие сумасшедшие, желающие поделиться своей интерпретацией теории заговора или предупредить беззаботных сограждан о надвигающемся завтра апокалипсисе.