- Что?! Да это тебя не существует! Тебя вообще не должно быть. Таких не бывает. Нет таких! – Алексей вскочил на ноги и беспокойно заметался по крыше. - Дядя Стёпа – великан! Да кто ты такой вообще?! Карлсон-переросток!
- А ты спроси. Я расскажу, - дружелюбно ответил Степан, задрал к нему голову и расслабленно откинулся назад, прислоняясь спиной к изрисованной стене.
Парень замер, пытаясь хоть что-то придумать. Ну не было у него вопросов к этому миражу. Нереальному, вымышленному персонажу. А почему? Хрен знает. Может просто растерялся. Или ему дела нет до этого типа. Хотя, это как раз неправда. А может хотелось сохранить волшебство этой странной ночи. Для себя. А чего хочет Степан – побоку? Блин, неужели этот монстр прав? Это эгоизм? Или какая-то зашоренность? Трудно снижать собственную самооценку. И надо ли?
- Всё ясно. Я помогу тебе, - кивнул великан. – Степан. Скульптор. Был женат. Сын есть. Школу заканчивает, большой совсем стал, - тепло и с какой-то особой гордостью улыбнулся Стёпа.
- Жена ушла?
- Да.
- Почему?
- Я ей сказал, что я гей. И она сочла наше дальнейшее совместное проживание нецелесообразным.
- А ты гей? – с плохо скрываемыми в голосе настороженностью и сомнением спросил, Алексей.
- Ещё какой! Махровый! Местами даже крапчатый, – наглая ухмылка расцвела на только что серьёзном и добром лице, а в голосе прибавилось снисходительности. – О, я полон сюрпризов! Тебя что-то смущает?
- Нет… Врёшь? – недоверчиво протянул парень.
- Неа! О сколько поп я поимел глазами! – на блатной манер пропел Стёпа и сверкнул этими самыми глазами в тусклых отсветах городских огней.
- Глазами не считается, - неожиданно повеселел Алексей.
- Уверен? – хитро прищурился этот невозможный тип.
- Да ну тебя! Я в этом ничего не понимаю! Я вообще всего одного гея в жизни видел, - хохотнул парень и немного смутился.
- Да-а-а? – как-то по-кошачьи протянул Степан и приблизился почти вплотную. – Расскажешь?
- Да нечего рассказывать, - Алексей отвернулся и продолжил, уже глядя на луну в серо-ржавом ореоле, которая насквозь просвечивала тонкие облака, испещрённые мелкими разрывами и трещинками.– Был у меня в студенчестве знакомый, однокурсник, мы почти не общались. Я и не знал что он… ну, голубой. Однажды напились всей толпой в общаге. Спали вповалку, кто где. Ну… в общем он ко мне вроде как приставать начал…
- Я могу его понять, - мурлыкнул над ухом бархатный голос.
Алексей, не глядя, ткнул локтем в твердый бок и смутился еще больше.
- Ну, а ты?
- А я натурал! – засмеялся парень, от ещё большего смущения затевая шутливую мальчишескую борьбу с великаном.
- Нет, ты мне скажи, ты тогда возбудился? А? Возбудился? – приставал Стёпка пытаясь, и временами успешно, пощекотать ребра Алексею.
Тот вдруг затих, схватившись за кисти больших рук мужчины, успокаивая сбившееся дыхание.
- Если честно, да. Но я всё равно люблю женщин.
Стёпа склонился над Алексеем так низко, что тот запаниковал. Почему-то некстати вспомнилось, что утром на лбу вскочил очень неприятного вида прыщ. Стало неловко и немного стыдно.
- Верю, - горячий шепот в губы.
Парень нервно сглотнул, но не отстранился. Показалось, что здесь и сейчас, на этой крыше, этой странной ночью можно всё. Абсолютно всё. И утром это не будет иметь никакого значения. Потому что закончится волшебство. А может так случиться, что и утра никакого не будет. Алексея это совсем не удивило бы. И эта рука, неведомо когда пробравшаяся под рубашку, находится там по праву. По законам нереальности. И чужие губы, выцеловывающие шею. И нежный шёпот почти правильный, если не вслушиваться в пошлость слов. И можно расслабиться, потому что ничего плохого просто не может произойти. Можно доверять. Довериться. Согреться. Почувствовать себя защищённым в больших и сильных руках.
В этом есть что-то из детства. Что-то полузабытое. Родное. Желанное. Не ты выбиваешься из сил, чтобы заботиться, защищать, добывать, добиваться, строить, искать, выбивать, метаться в беличьем колесе. А всё делают и решают за тебя. Уже решили, хоть и оставляют ещё выбор.
Алексей чувствовал, что стоит лишь попросить и Степан остановиться - так осторожны были его движения. Но решать самому вообще не хотелось. Ненадолго. Только сейчас. Только этой нереальной ночью. Никакого трепета сомнений. Почти. Даже просто говорить, шевелиться. Было хорошо. Какой смысл себе лгать? Он вцепился в чужой ворот, как в единственную опору. Ни одного поцелуя в губы. Ни одного лишнего движения, со стороны Степана, способного спугнуть. А рука уже набиралась наглости, вызывая удушающе-горячие волны возбуждения. Гладила. Ласкала. Вжикнула молния. Всплеск паники подкатил к горлу и тут же схлынул, успокоенный бережностью движений. Огромная лапища накрыла член почти целиком.
- Только не…
- Нет, конечно. Что ты, маленький? Я только рукой. Хорошо же…
Алексею хотелось возразить, что он не маленький, но это показалось глупым. Тем более, что и вправду очень хорошо. Секса у него не было месяца три. И плевать, что так. Что с ним. Он же рукой только. Можно найти себе много оправданий. И остановиться уже немыслимо.
Немного укачивало в теплом плену крупного тела. Алексей вел себя тихо. Никаких звуков, стонов, его реакцию выдавало лишь громкое сбивчивое дыхание в тишине ночи, прерывистые вздохи. Влажность кожи. Выступившая на лбу испарина. Пряный запах возбуждения. Парень не подавался навстречу, не устраивал лихорадочной возни. Он вообще не мог пошевелиться. Он мог только принимать эту неожиданную ласку. Забываться в ней. Не мешать другому заботиться о его удовольствии. Так странно. Необычно.
Время от времени он пытался сглотнуть пересохшим горлом. Его нога то и дело соскальзывала, и он снова подтягивал её к себе. Чуть поскрипывал жалобно металлический настил крыши. Громкое сопение над ухом. Губы на взмокшем виске. Оргазм подступил медленной тягучей, почти мучительной волной. На всякий случай, Степан зажал Алексею рот второй лапищей. Но тот издал звук, который не заглушить. Похожий на скулёж. Тихий и звонкий. Как электронный свист настраиваемой звуковой аппаратуры. Короткий. Бьющий по нервам. Алексей обмяк, задыхаясь. Уткнувшись носом в бычью шею великана.
Потом молча курили, кое-как совместными усилиями приведя в порядок одежду Алексея. Не было напряжения. Оно вообще ушло. Кануло в никуда. Наверное, дедушка Фрейд не во всём ошибался.
- Недоёбом ты мучаешься, вот что! – объявил Стёпа свежеиспечённую истину.
- Ага, все беды в мире от недоёба, - саркастически скривив губы, изрёк парень.
- А от чего ещё? - искренне удивился этот маньяк. – Трахать тебя, натурала, некому и мне некогда.
- Ты охуел?! – взвился Алексей, искренне возмущённый и ошарашенный таким предложением. Доигрался в волшебную ночь.
- И не ори, - неожиданно строго и тяжеловесно припечатал Степан, и парень даже застыдился своего порыва. С ним тут носятся, как с писаной торбой, а он так реагирует. Наверное, он действительно достал этого удивительного великана, не способного вписаться ни в какие рамки.
- Я тебе предлагаю хороший способ депортировать твой мозг из того места, где он у тебя сейчас находится. А по месту прописки ты его сам определишь.
- Мне это не подходит, спасибо, - хмуро отказался Алексей, пропуская мимо ушей «дружеский совет», больше похожий на оскорбление, и честно стараясь не злиться.
Стёпа хотел ещё что-то сказать, но махнул рукой, выбросил давно истлевший окурок за ограждение и послал ему в компанию смачный плевок.
Покурили еще. Алексей задумчиво разглядывал потрёпанную непогодой и потертую башмаками чешую крыши.
- Ты ведь не думаешь, что я... – собравшись с духом начал он, - Ну, сменил ориентацию и что мы типа встречаться будем?
- Нет, конечно. Зачем мне? У меня парень есть! – и искреннее недоумение в глазах.
- Да? Красивый?
- Очень, - неожиданно тепло улыбнулся Стёпка.
