Так говоришь; но пока не увижу на опыте, не знаю, верно ли это. Ибо верны дела. И свинья приходит тотчас в ужас, когда слышит крик другой свиньи.

Да.

275. Но это еще не великое дело. Если же слово коснулось сердца, то за это хвалю.

Но что же? Разве нет у меня очистительной купели [80]?

Есть. Но рассуди.

О чем же должно рассудить?

Она очищает грехопадения, но не всегда очищает и нравы.

280. Когда же может очищать и нравы?

В том одном случае, если [ты сам] предочистишь их несколько.

Понимаю.

Нужен страх, чтобы впредь не грешить, а то, что многое прощено, еще не достоинство.

Почему же это? Объясни мне.

285. Опасно, чтобы не потребовалось вторичное очищение.

Что же это за очищение? Растолкуй.

Очищение посредством долговременных слез и измождения плоти.

Не желал бы я иметь в нем нужды.

Да! Страшно потерять дар более удобный.

290. Это – Божии скрижали.

Точно, Божии; но ты напиши на скрижалях своего сердца. Хочешь ли знать, что и в этом видна брань завистника, который завидует твоим успехам?

295. Весьма одолжишь, об этом сказав. Ибо много браней терплю от врага.

Слушай.

Говори.

Не без слез выслушивал я, когда ты говорил.

Что такое? Не откажусь, если говорил.

300. Ты говаривал: если вымолвлю какое-нибудь слово, но не подтвержу его клятвой, то стыжусь своих речей, как чего-то неполного.

Никакого нет сомнения, что говаривал так.

И чего недостает, сам ты дополнишь к речи. 305. Это есть клятва – худое дополнение. Подлинно, страшный пламень!

Но Платон делает вот что. Чтобы не поклясться каким-нибудь богом, из благоговения…

Очень знаю, что скажешь. Был какой-то явор, им одним он клялся, 310. но и тем не прямо. Хотя знал, чем клянется, однако же не присовокуплял: клянусь таким-то явором. Что же это такое? Какая-то тень клятвы, безыменное указание, клятва и вместе не клятва. 315. Так мудрецы клялись еще чужим гением. А это не что иное значит, как чем-нибудь да поклясться. Но вот чем закончим наш разговор.

Так скоро грозишь оставить меня, не удовлетворив моей жажде.

Если клятва кажется тебе еще чем-то маловажным, 320. не хвалю сего. А если почитаешь ее такой, какова она действительно, то есть делом весьма ужасным, то отважусь на острое слово и буду заклинать тебя самой клятвой, избегать клятвы.

Победа на твоей стороне.

325. О, если это действительно так, прославлю за сие Тебя, Христе мой, чудодействующего и ныне, как чудодействовал Ты прежде! Тогда все мы единогласно воскликнем: аминь, да будет!

Сержусь на домашнего беса, на гневливость, и как кажется мне, что один этот гнев справедлив, если уж надо потерпеть что-нибудь из обычного людям. 5. И как, принося плод, достойный слова – молчание [81], я уже положил словом клятве преграды и уверен, что из многих корней, от которых прорастает это зло – клятва, самый дикий и черный есть гнев, то при помощи Божией постараюсь истребить и его, 10. подрезав, сколько можно, острием слова. Но прежде всего прошу не гневаться на слово, ибо эта болезнь столько неудержима, что часто одна тень ожесточает нас против самых искренних наших советников. А мне, вероятно, когда берусь говорить о таком сильном зле, 15. надо будет употребить не мягкие слова. Когда клокочет, клубясь ярым пламенем, огонь перекидывается с места на место и, после многократных приращений разгораясь, течет вверх с живым стремлением и, что ни встречает на пути, все с жадностью себе присвояет, 20. тогда надо угашать его силой, бросая в него воду и пыль. Или когда нужно истребить зверя – страшилище темных лесов, который ревет, мечет огонь из глаз, обливается пеной, любит битвы, убийства, поражения, 25. тогда окружают его псарями, поражают копьями и из пращей. Так, может быть, и я при помощи Божией одолею этот недуг или, по крайней мере, сделаю его менее жестоким. А для меня немаловажно и это, то есть и малое ослабление великого зла, как немаловажно это и для всякого, обремененного тяжкой болезнью.

30. Вникнем же в недуг сей несколько глубже: что он такое, от чего происходит и как от него уберечься. Заглянем в рассуждения древних мужей, которые углублялись в природу вещей.

35. Иные называют исступление воскипением крови около сердца. Это те, которые болезнь сию приписывают телу, как от тела же производят другие и большую часть страстей. А иные называли гневливость желанием мщения, 40. приписывая порок сей душе, а не телу; и желание это, если устремляется наружу, есть гнев, а если остается внутри и строит зло, есть злопамятство. Признававшие же болезнь сию чем-то сложным и потому слагавшие и само понятие оной говорили, 45. что она есть воскипение крови, но имеет причину в пожелании. Теперь не место входить в рассуждение, справедливо ли сие; впрочем, очень известно, что ум во всем властелин. Его и Господь дал нам поборником против страстей. 50. Как дом укрывает от града, как в стенах находят убежище спасающиеся с битвы и кустарник служит опорой на склонах крутых и над пропастями, так рассудок спасает нас во время раздражения.

Как скоро покажется только дым того, что разжигает твои мысли, то прежде, 55. нежели возгорится огонь и раздуется пламень, едва почувствуешь в себе движение [этого] духа, повергнись немедля пред Богом и, помыслив, что Он твой покровитель и свидетель твоих движений, 60. стыдом и страхом сдерживай стремительность недуга, пока болезнь внимает еще увещаниям. Воззови тотчас словами учеников: «Наставник, меня окружает страшное волнение; отряси сон» (Лк. 8:24)! И ты отразишь от себя раздражительность, пока владеешь еще рассудком и мыслями 65. (ибо их прежде всего подавит в тебе эта болезнь), пока она, как не терпящий узды конь, не перегрызла удил и не помчалась быстро, оставляя за собой дорогу, холмы и овраги и гневливостью омрачив путеводные очи. 70. Разуму легче управить тем, кто не вышел из подчинения, нежели удержать насилием того, кто восхитил уже над ним власть. Такой, разгорячая сам себя, не остановится, пока не низринет всадника с высоты рассудка.

75. После сего рассмотри, в какой стыд приводит гнев жестоко им поражаемого. Болезни другого рода затаенны, таковы плотская любовь, зависть, скорбь, злая ненависть. Некоторые из этих недугов или вовсе не обнаруживаются, или обнаруживаются мало, и болезнь остается скрытой внутри. 80. Иногда сама скорее изноет в глубине сердца, нежели сделается заметной для посторонних. А и то уже выгода, если беда сокрыта втайне. Но гневливость – явное и совершенно обнаженное зло, это вывеска, которая против воли тела сама себя показывает. 85. Если видал ты уловленных этой страстью, то вполне знаешь, что говорю и что хочет изобразить мое слово.

Перед рассерженными надлежало бы ставить зеркало, чтобы, смотря в него и смиряясь мыслью 90. перед безмолвным обвинителем их страсти, сколько-нибудь сокращали чрез это свою наглость. Или пусть будет для тебя этим зеркалом сам оскорбитель твой. В нем, если достанет охоты посмотреть, увидишь ты сам себя, ибо у страждущих одной болезнью и припадки одинаковы. Глаза налиты кровью и перекошены, 95. волосы ощетинились, борода мокра, щеки у одного бледны, как у мертвого, у другого багровы, а у иного как свинцовые (и это, думаю, оттого, что так бывает угодно расписать человека этому неистовому и злому живописцу), 100. шея напружена, жилы напряжены, речь прерывистая и вместе скорая, дыхание как у беснующегося, скрежет зубов отвратителен, нос расширен и выражает совершенное презорство, всплескивания рук, топот ног, 105. наклонения головы, быстрые повороты тела, смех, пот, утомление (и кто ж утомляет? никто, кроме беса), кивания вверх и вниз не сопровождаются словом, скулы раздуты и издают какой-то звук, как гумно, рука, стуча пальцами, грозит. 110. И это только начало тревоги. Какое же слово изобразит, что бывает после того? Оскорбления, толчки, неблагоприличия, лживые клятвы, щедрые излияния языка клокочущего, подобно морю, когда оно покрывает пеной утесы. 115. Одно называет худым, другого желает, иным обременяется и все это тотчас забывает. Негодует на присутствующих, если они спокойны; требует, чтобы все с ним было в волнении. Просит себе громов, бросает молнии, недоволен самым небом за то, что оно неподвижно. 120. Одно злое дело приводит уже в исполнение, другим насыщает свои мысли, потому что представляет все то сделанным, чего хочется. Мысленно убивает, преследует, предает сожжению. Но что из этого сделает? Так слепа и суетна его горячность! 125. У него безгласен, бессилен, погонщик волов, кто у нас недавно был витией, Милоном, царем. Сам ты безроден и нищий, а того, кто благороден и богат, называешь не имеющим рода и бедняком. Сам ты поругание человечества, а тому, 130. кто цвет красоты, приписываешь рабский вид. Сам о себе не можешь сказать, кто ты и откуда, а человека прославленного именуешь бесславным.