– Не вижу.

– А если приглядеться?

– Всё равно не вижу. Я на примус смотрю, а то кофе сбежит.

– Ладно, просвещаю. Не крутись, следи за примусом. Третий вариант такой. Вместо того, чтобы тащить твой труп за руки и за ноги, мужики его помещают внутрь чего-то. Но это «что-то» должно быть приличного размера: шкаф, комод, сундук. Что-нибудь в этом духе.

– А если расчленить труп?

– Не прокатит. Там бы было не «несколько капель крови», как Тань говорил, а весь пол залит.

– Согласен. Вообще, мне вариант со шкафом нравится. Хотя, не так уж часто у нас в трущобах перевозят мебель.

– Сегодня в Пятом Китайском никто не переезжал?

– Насколько я понял – нет. Хотя, это надо перепроверить. Стажёры наверняка ничего такого у населения не спрашивали.

– Воксман дурак. Доверил опрос соседей двум неопытным пацанам. Погоди, есть ещё четвёртый вариант.

– Какой?

– Я тебе подсыпала какой-нибудь фигни в кофе. Тех самых цветных грибочков. Пока ты в отключке, я тебя продырявила, слила кровь в тряпку, рану забинтовала. Ты просыпаешься, и я тебе делаю внушение, что дырка от отвёртки – это замечательно. Ты под гипнозом…

– Фигня какая-то. Вариант пять: ты набрала летающую тарелку по своему мобильнику, и твои инопланетные сообщники утащили меня через пятое измерение.

– Да, фигня. Но главное, если зеленые человечки тебя утащили, мне ни к чему бежать в Полицию. Четвертый вариант тоже отпадает. Короче, Уотсон. Трубка не помогла. Работающих версий у нас нету, разве что поискать грузчиков со шкафом.

– Короче, Холмс, кофе вскипел. Давай допьём и будем ложиться спать. Мне завтра вставать в четыре утра.

– Я думала, Тань завтра по околотку дежурит. Или ты дал ему отгул по поводу дня рождения?

– День рождения у бедняги Тана обломился по-полной. Он дежурит. А я буду пропавший труп искать. Воксман хочет, чтобы я собрал к семи тридцати двести добровольцев. Будем прочёсывать местность, как он сказал.

– Твой Воксман долбанулся. Собрать двести человек в субботу утром?

– Он не мой Воксман. Он Воксман по жизни. Господин депьюти-следователь знает, как пишется слово «невероятно». Но значение этого слова он для себя пока не уяснил.

– Слушай, а возьми меня завтра на это прочёсывание? Добровольцем, а?

– Ни в коем случае.

– Это почему же?

– Во-первых, там будет Воксман. Тебе с ним встречаться ни к чему. Он на тебя и так уже злой, за то что именно ты вызвала группу, когда он был дежурный следователь. Во-вторых, если я притащу с собой девочку на колёсиках в качестве добровольца, мне влепят выговор.

– Выговор – тебе влепят всяко. Где ты соберёшь двести человек?

– Как-нибудь пробьёмся. Подростков соберу. Суббота же – они не в школе. От десяти лет и старше. Про несовершеннолетних в инструкции ничего не было, значит, можно.

– И десятилетние девчонки у тебя будут бегать и искать труп?

– Ну, я согласен, что десятилетние девчонки подходят не совсем идеально. Но десятилетние будут всё же полезнее, чем безногие.

– Ах ты, расист двуногий! Это вопиющая дискриминация! По безногому признаку.

– Никакой дискриминации. Ты просто дитя бетонных джунглей и постоянно забываешь, что у нас тут в Хьюстоне – развитое сельское хозяйство. Бегать нам придётся по полям и огородам. А также по оросительным канавам и рисовым чекам. Твой скейт там физически не проедет. Тебе очень хочется ползать в грязи по шею? И вообще, давно пора рассказать тебе Страшную! Тайну! Хьюстона! Только поклянись, что никому не разболтаешь.

– Клянусь! Дорожный Бегун ни за что не предаст Хитрого Койота.

– Принимается. Слушай. Все фермеры в Хьюстоне состоят в заговоре.

– В заговоре?

– Именно. У них есть секретное оружие, такая специальная субстанция, которая постепенно, постепенно, поглощает Хьюстон… со всеми пригородами, да… Эта субстанция всех нас превратит… в сельскохозяйственных зомби. Для конспирации фермеры называют эту субстанцию «органические удобрения»… Но на самом деле это… какашки! В основном – человеческие. Тонны и тонны какашек. Я тебя хорошо напугал?

– Ладно, я напугалась. Ты не расист, хоть ты и двуногий. А по органическим удобрениям пусть бегает наша сельскохозяйственная молодёжь. Бродить босиком по какашкам – это не моя специализация.

Ким сдвигает посуду в сторону и расстилает на полу футон,[17] – Не бери в голову, и давай баиньки…

Мы встретились с Танем в условленном месте на шоссе. Мой напарник направлялся на дежурство, поэтому прикатил с полной выкладкой: дубинка, пистолет и всё прочее. А на мне были шорты и футболка, а от полицейской униформы я оставил только кепку. Мой полицейский бэдж я вложил в непромокаемую пластиковую коробочку, туда же сунул мобильник и немного денег, и повесил это хозяйство себе на шею. В задних карманах шорт у меня были спрятаны кастет и наручники – вот и всё вооружение.

Разоружился я по одной простой причине. Вероятность собрать с утра две сотни взрослых добровольцев составляла ноль целых шиш десятых. Большинство взрослых в китайских кварталах, из тех, кто хоть на что-то годен, каждое утро отправляются зарабатывать хлеб насущный. К счастью, была суббота, день не школьный, и можно было надеяться завербовать в поисковую команду местную детвору. Теперь представьте себе, что к вам в шесть утра стучится полицейский, в полной форме, с дубинкой и пистолетом, и просит одолжить сына или дочь на пол-дня. Нет, пацанов, конечно, очень заинтересует мой «Глок-17» и всё прочее железо, но вот родители моментально найдут сыну какую-нибудь срочную работу по хозяйству. Пистолет? Дубинка? Наручники? Ловить убийцу? Да Вы что! Лучше мой ребёнок посидит дома. А если местный депьюти пришёл совершенно без оружия, то значит дело безопасное, почему бы не помочь нашей Полиции.

Некоторое время мы с Танем размышляли, кому сегодня достанется единственная в околотке рация. С одной стороны, в Пятом Китайском телефонной связи совсем нет, и нам с Воксманом рация вроде бы нужнее. С другой стороны, Таня могут куда-нибудь срочно вызвать, и там мобильной связи тоже «временно» не будет. Если лучшего решения не видно, надо поступать по инструкции. Кое-кто из полицейского начальства (не будем показывать пальцем) даже полагает, что поступать по инструкции надо вообще всегда. Если у вас есть Резон поступить вопреки правилам, – госпожа Резон перетопчется, она не гордая. Я со вздохом уступил старушку-«Моторолу» напарнику. Однако при этом выдал Таню указание, что если будут разыскивать меня или Воксмана, чтобы сам он не мотался. Достаточно вызвать в околоток велорикшу и отправить парня с запиской. Воксман заплатит, пятьдесят баксов его не разорят. На этом мы и разъехались: полностью упакованный и крепко проинструктированный Тань помчался в Околоток дежурить, а я поехал себе дальше в китайские кварталы.