На этот раз все показалось им не столь удручающим, они были уже немного подготовлены, их чувства уже воспринимали окружающую картину. Но теперь они действительно были совершенно одни. Не думая о том, что делают, они приблизились друг к другу, пока их космические костюмы не соприкоснулись. Они на мгновение прижались друг к другу, силясь привести в порядок свои мысли.

Макинтош глубоко вздохнул и неистово затряс головой. Фоулер почувствовал облегчение. Они двинулись дальше порознь, всматриваясь в окружающий их ландшафт.

Наконец Макинтош сказал:

— Пойдем поглядим, где этот чай, который они нам обещали.

— Пойдем, — согласился Фоулер. — Я не откажусь от чая! А вот и купол!

Они направились к нему. Теперь купол уже был отчетливо виден и по мере приближения к нему все увеличивался. На Луне почти невозможно было судить о расстоянии. Все предметы виделись со сверкающей ясностью независимо от их отдаленности. Единственное, что указывало на расстояние, было уменьшение предметов в размерах.

Купол показался им поразительно знакомым. Он представлял собой точную копию того дома с разреженной атмосферой, в котором они жили и работали в течение многих месяцев своего обучения на Земле.

Воздушная камера была устроена так, чтобы в случае необходимости вместить сразу двух человек. Фоулер и Макинтош загнули антенны, которые торчали из ранцев, и вместе втиснулись в камеру, так как не хотели входить один за другим. Подождав, пока насос накачает воздух в купол, они вошли туда и, остановившись на пороге, оглядели все кругом.

Их глаза механически перебегали с одного прибора на другой. Надо было тщательно осмотреть помещение и удостовериться, что в куполе все в исправности.

Затем они сняли шлемы и принялись обследовать все более основательно. Давление воздуха было довольно высокое — восемь фунтов. Фоулер протянул руку к рычагу, желая снизить давление, но вдруг вспомнил, что перед их отлетом с Земли было решено поддерживать давление несколько выше, чем это практиковалось ранее. От этого лучше спалось.

— А как тетраоксидный калий? — спросил Макинтош.

Фоулер сразу заметил, что голос Макинтоша звучал не так, как на Земле, — причиной была различная плотность воздуха. Он сел на корточки, чтобы заглянуть в бункер, одна из стенок которого была прозрачной. На бункере была рельефная надпись: «Тетраоксид калия».

Первое, о чем заботятся на Земле путешественники в пустынной местности, — это вода. Затем уже о пище и почти одновременно о ночлеге, в зависимости от климата. На Луне главное — кислород. Основным источником кислорода является тетраоксид калия — превосходное вещество, которое, соединяясь с водой, выделяет кислород и затем поглощает из атмосферы углекислый газ. Одному человеку требуется около тысячи фунтов этого вещества, чтобы прожить на Луне двадцать восемь дней. Купол пополнялся воздухом из баллона, громоздкого и тяжелого, установленного под санями. А хорошо изолированный бак снабжал купол водой и частично, когда это требовалось, давал воду для выделения кислорода из тетраоксида калия.

Внимательно обследовав купол, Фоулер и Макинтош в едином порыве бросились к радиоаппарату: они жаждали услышать успокоительные звуки еще одного человеческого голоса. Макинтош настроил аппарат и сказал в микрофон: «Луна вызывает Землю. Фоулер и Макинтош дают проверку. Все в порядке. Перехожу на прием».

Через четыре секунды они услышали то, чего так нетерпеливо ждали: «Полярная станция номер один вызывает Луну. Рады вас слышать. Как вы там, ребята? Все в полном порядке? Перехожу на прием».

Макинтош поднял глаза на Фоулера, и перед их мысленным взором всплыла расщелина. Макинтош сказал: «Все благополучно, полярная станция номер один. Купол в исправности. Люди в отличной форме. Все превосходно на Луне. Перехожу на прием».

Трехсекундная пауза, затем: «Хорошо. Теперь мы будем держать регулярную связь. Время 06.41. Следующая настройка в 09.00. Выключаю».

Макинтош быстро повесил микрофон и повернул выключатель, чтобы не расходовать лишнюю энергию.

Они сняли космические костюмы, сели на низкую скамью и стали разливать чай из термоса.

Макинтош был коренастый человек с голубыми глазами и рыжеватыми, коротко остриженными волосами. Телосложение его напоминало прямоугольный гранитный блок: широкая грудь, широкая спина, широко расставленные ноги. Движения его были неторопливы и спокойны.

Фоулер был несколько выше своего товарища, черноволосый и черноглазый, со смуглой кожей. Он был худощав, ходил, слегка сутулясь.

— Довольно мрачное место, не правда ли? — произнес Фоулер.

Макинтош кивнул.

Попивая маленькими глотками чай, они взирали на лунный пейзаж, пытаясь вникнуть в него, настроить на его лад свое душевное состояние, думая о днях, которые им еще предстояло здесь провести.

Покончив с чаем, Фоулер сказал:

— Ну, пора за дело. Ты готов?

— Да.

Они снова влезли в свои космические костюмы и прошли через воздушную камеру один за другим. Затем они обследовали наружную сторону купола и каждую деталь механизмов. Фоулер взобрался на сиденье саней и включил мотор. Большие сани на огромных шинах из губчатой резины вместе с куполом, параболическим зеркалом, антеннами и другим снаряжением медленно покатились вперед. Макинтош шел рядом. Фоулер следил за спидометром. Когда сани продвинулись на пятьсот ярдов, он остановил их, и они с Макинтошем приступили к изысканиям, начатым много месяцев назад их предшественниками.

Они отбирали пробы, записывали уровень излучения, производили исследования местности, ели и спали и снова отбирали пробы. Они установили жесткий распорядок, ибо только таким образом можно было скоротать время, только так можно было сохранить разум.

Проходили дни. Оба они мало-помалу начали привыкать к небольшой силе притяжения и вскоре разгрузили транспортную ракету. Они двигались по местности с крайней осторожностью, так как знали уже по опыту, что малейшая оплошность может стоить им жизни. На Земле, например, оказавшись в тяжелом и опасном положении, можно постепенно привыкнуть к окружающей обстановке и достигнуть некоторого душевного равновесия. Другое дело на Луне. Угнетающе серые тона, мрачная оголенность серого лунного ландшафта, бесконечное одиночество двух людей в дикой, серой пустынности — все постепенно стало казаться им зловещим роком, подстерегающим каждый их неосторожный шаг. И чем дольше они здесь находились, тем им становилось тяжелее. Поэтому, стараясь всегда быть занятыми, они доводили себя до физического изнеможения, затем погружались в беспокойный сон, а проснувшись, снова брались за работу. Они все чаще делали пятисотярдовые переходы и все больше расширяли площадь своих изысканий. В глубоких расщелинах они искали застывшую воду или застывший воздух, но находили один лишь застывший углекислый газ. Они тщательно следили за тетраоксидным калием, ибо при физическом труде люди потребляют больше кислорода, а запас его был ограничен. И всякий раз, проверяя оставшийся запас, они вспоминали историю с Букером и Уитменом.

У них промерз трубопровод. Букер взял ведро воды и начал поливать край крышки бункера с тетраоксидным калием. Ручка ведра зацепилась за угол крышки. Букер стал осторожно тянуть ведро, стараясь освободить его. Крышка отскочила, брезентовое ведро ударилось об угол, и вода вылилась в бункер. Мгновенно купол наполнился кислородом и паром. Открылись предохранительные клапаны, пар и кислород хлынули наружу, тотчас же замерзая, падая вниз снежными хлопьями и медленно улетучиваясь. От высокой температуры бункер дал трещину и лопнул гидравлический трубопровод. Двадцать галлонов жидкости, вылившиеся в тетраоксид калия, вступили с ним в реакцию, образуя калийные соли с кремнеуглеводородом, выделяя немного кислорода и образуя нереакционноспособный остаток.

Букер отскочил назад, и его подбросило к потолку купола. Это его спасло. После страшной минуты Букер и Уитмен принялись определять нанесенный ущерб, потом спокойно радировали на Землю, что у них остался запас кислорода на семь земных дней. Они зарядили один космический костюм оставшимся тетраоксидным калием и легли на спину. Целых шесть земных дней они пролежали неподвижно — при движении человек потребляет больше кислорода. Они лежали спокойно, ибо страх заставляет сердце биться учащенно и при усиленном кровообращении тоже потребляется больше кислорода.