Дионис-Вакх

(из книги: A description of the collection of ancient marbles in the British Museum, I–XI, London, 1812—61)

Мы цитируем Аристотеля не потому, что он лучше всех описал трагедию. Просто нам приходится иметь дело с фрагментами, и самый большой из них принадлежит основателю Лицея. Это нисколько не умаляет его заслуг, но и не доказывает его исключительности. При том влиянии, какое трагедия оказала на греков, а потом и на римлян, можно думать, что тысячи интеллектуалов на протяжении почти тысячи лет обращали на нее свое внимание. Но сшитый из лохмотьев покров Средневековья пропустил сквозь свои прорехи слишком мало древнего света Классического мира, да и тот на протяжении долгого времени подвергался гонениям и искажениям. Если до нас и дошла значительная часть 37-томного труда Плиния Старшего «Естественная история», то лишь потому, что он скомпилировал произведения (порой фантастические) почти пятисот древних авторов. Книга Плиния, включившая рассказы путешественников, истории о гигантах, летающих конях, людях без лица, снискала расположение средневековых копиистов. Они, как и их читатели, приняли на веру всю эту мешанину порой сенсационных чудес и предали забвению, если не огню, тысячи трудов по философии, науке, литературе и религии.

Конечно же, каждая историческая эпоха имеет свои положительные стороны и возможности возобновления, но то, что известно нам сегодня, не оставляет сомнений в том, что до последних дней вышеупомянутого Средневековья Европа была погружена в суеверия и грязь и лишь эксплуатировала остатки блестящего прошлого. Разграбление Константинополя и контакт с арабами и Востоком в целом во время Крестовых походов (из которых лишь первый заслуживает этого названия) стали той каменоломней, откуда были взяты новые элементы, позволившие развеять сумеречный покров Средневековья – вначале в Италии, благодаря ее прямым морским контактам, а затем и во всей Европе. Но это произошло слишком поздно, и уже упоминавшееся Возрождение оказалось возрождением больше по форме, чем по духу, а вскоре его и вовсе прервала сектантская борьба Реформации и Контрреформации.

Это очевидное отклонение от темы потребовалось нам для того, чтобы объяснить ее как можно ближе к правде.

Само слово «трагедия», восходящее к Элевсинским мистериям, произошло от tragos «козел» и oda «песнь» и возникло непосредственно из эпических сказаний о Дионисе-Вакхе. Современник Солона Феспид, насколько мы знаем (и не знаем), воплотил события, связанные с гимном, в сценическое действие, введя диалог между актером и хором, который танцевал, пел и время от времени ритуально представал перед алтарем. Постепенно действие усложнилось, число актеров увеличилось, начали применять древние мистериальные маски с рупором, которые изменяли и усиливали звучность человеческого голоса. Появились специальные костюмы, бутафория, котурны – башмаки на высокой подошве, подмостки и сценические приспособления, и все это придавало представлению характер, подобающий для публично отправляемого культа.

Софокл

(498–406 гг. до н. э.)

Фриник, Пратин и Керил совершенствовали это искусство, до тех пор пока Эсхил, которого мы выбрали для нашей работы в качестве образца, не представил миру подлинную трагедию как театральный жанр. Эсхил жил приблизительно между 525 и 456 годами до нашей эры. Его идеи и замыслы были грандиозны и во многом, откровенно говоря, остались непревзойденными. За ним последовали Софокл (498–406 гг. до н. э.) и Еврипид (480–406 гг. до н. э.), которые завершили формирование лучшего, что было в греческой трагедии.

Еврипид

(480–406 гг. до н. э.)

Эти трагики создавали свои произведения в форме трилогий, венчавшихся сатировской драмой*, которая была призвана выводить публику из особого духовного состояния и возвращать ее в обычный мир. Поэтому их труды получили название тетралогий*.

Сохранилась только одна трилогия Эсхила, которую можно считать полной, – «Орестея», состоящая из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды».

Римляне, хоть и не обладавшие творческой силой греков, также писали трагедии. Мы знаем Андроника и Энния, живших в III веке до нашей эры, и Павния, который умер в 130 году до нашей эры. Многие авторы эллинистической эпохи при дворе Птолемея также сочиняли трагедии. Из времен Римской империи мы можем вспомнить Луция Акция и Луция Аннея Сенеку. Но то, что они писали, было уже в основном риторическими упражнениями, лишенными духовного импульса и доступными лишь эрудитам.

Луций Анней Сенека

(ок. 4 г. до н. э. – 65 г. н. э.)

В Средние века жанр трагедии исчез, а почти все древние сочинения были уничтожены. Некоторые попытки возродить трагедию мы снова видим лишь в Константинополе во времена Позднего Средневековья.

В эпоху Возрождения переводили сохранившиеся труды, однако это возобновление было ограниченным и коснулось только двух граней: классической и романтической. В Италии мы можем назвать Триссина (XV век), Руччелаи и Тассо. Во Франции, в XVI веке, – Фоделя, Граньера и целую плеяду других писателей. В Испании (XVI век) – Боскана, Фернана Переса де Оливу, Виллалобоса, Эрнандеса и Аргенсолу. В Португалии – Феррейру и Камоэнса в XVI веке. Но попытки возродить театр были успешными лишь в Италии и Франции – там, где были составлены первые и наиболее интересные сборники сочинений античных авторов.

Торкватто Тассо

(1544–1595)

В Англии и Германии театр мгновенно выплеснулся в то, что мы сегодня называем фольклором, и подвергся разнообразным смешениям. Немногим дольше по тем же причинам просуществовал театр в Испании и Португалии; кроме того, церковь там поощряла создание таких произведений, которые были заимствованы из примитивных средневековых представлений – мистерий. Они развивали только религиозные сюжеты и темы и не выходили за рамки статичных картин, напоминающих современные «пьесы для чтения», разве что с использованием механики и декораций.

Иоганн-Кристоф Готтшед

(1700–1766)

Неоклассическая трагедия появилась во Франции в царствование Людовика XIV и не уступала своих позиций вплоть до триумфа просвещенного романтизма Виктора Гюго. Подобное же явление мы наблюдаем в Германии, начало ему положила школа Готтшеда (1700–1766). Данте в Италии, к сожалению, трагедий не писал, а Манцони, хотя и был романтиком, так и не вышел из общего потока неоклассицизма. В Великобритании появилось много последователей гениального Шекспира, и все они были проникнуты духом неоклассицизма, особенно во времена Карла II. Трагедия здесь просуществовала до Байрона. В Испании неоклассические трагедии писали на настоящие античные сюжеты, хотя, возможно, именно поэтому они проигрывали жизненному театру Лопе де Веги.

Уильям Шекспир

(1564–1616)

Позднее многие авторы в разных странах сочиняли множество произведений в духе трагической драмы, но все же это не были подлинные трагедии. Сегодня трагедийный жанр исчез полностью, поскольку современный театр – это в основном беспорядочная мешанина импровизаций, чаще всего развлекательных, а в остальном – фантазии на темы грез или политики. Их авторы, стремясь быть прогрессивными, всегда опираются на события прошлого, но им недостает творческого воображения и практичного исторического мышления. Сейчас, когда я пишу эти строки, мода, которая, по воле богов, всегда остается эфемерной и преходящей, заставляет изображать на сцене самое низменное в человеческих отношениях, к тому же изображать непристойно.