– Галка! – Я бросилась к ней и крепко обняла. – Галка. Живая! Как ты себя чувствуешь?
– Не подлизывайся! – буркнула она, всхлипнув мне в шею, и тут же отстранилась, строго взглянув совершенно сухими глазами. – Это что же такое получается! Сестру в плен сбагрила, а сама, значит, замуж выходит? За инопланетян?!
– Ну… – Я украдкой показала кулак ухмыляющемуся Петру. Сдал! – Надо же за кого-нибудь выходить… а чем тебе так не нравится зять лутанец?
– Всем! – Она хмуро посмотрела на меня и вдруг расхохоталась. – Всем нравится! Квартира и фирма твоя! Эх, забирай, раз я проспорила.
От неожиданности я опешила и решительно помотала головой:
– Нет уж. Я уже знаю, что меня ждет, если останусь в городе. К тому же… думаю, вам с Петром скоро наша квартира пригодится как нельзя более кстати.
– Стоп! А где собираешься жить ты? – Галка покосилась на Дарна и поправилась: – Вы... Только не говори, что ты останешься на этой планете! Я этого не переживу!
– Галь, о чем ты говоришь? Только что свершилось нечто такое, что навсегда изменило ход истории и развитие Лутана, а ты говоришь о каком-то выборе. Конечно, если будет возможно, я вернусь на Землю. А пока… – Я обернулась к мужчинам: – Может, кто-нибудь расскажет, что сейчас… сегодня произошло?
Но меня, казалось, никто не услышал: Гиш с Юденом и Дарн что-то обсуждали возле лежавшего Барта, Вейтр стоял в окружении выбравшегося на белый свет народа. И только Петр с готовностью откликнулся, решив унять мое любопытство.
– Если честно, успел увидеть только, как черный шар взорвался темными молниями и от толпы расков и их корабля осталось только это. – Он развел руками, указывая на царивший вокруг хаос. – Кое-кого из рыжих Сарафи тоже задело, но наши почти не пострадали.
– А куда делся паук? – одновременно выпалили мы с Галкой и переглянулись.
– О, это было зрелище! – Петр чуть поморщился. – Когда черный луч пробил его, он нарушил и его защиту. Эта тварь попросту начала растворяться, словно ему в рану плеснули серную кислоту. В общем, от него осталась лужица, которую сердобольные парни Вейтра уже засыпали песком.
– Правильно. Нечего портить такой вид! – хмыкнула Галка, с полуулыбкой разглядывая белоснежный песок, где-то вдали сливающийся с зеленым куполом неба.
– Все верно. Ведь наш воздух для них губителен.
Услышав голос Барта, я подошла ближе и уселась рядом с ним.
– Барт… как ты? Я думала, ты… ты…
– Погиб? – Он улыбнулся. – Сам удивляюсь, почему карающий меч саарзи не пронзил мое сердце так же, как пронзил сердце моего названого брата.
– Брата? – Петр и Галка тоже подошли ближе.
– Шарб, которого вы видели, – старший сын одного из верховных Владык Сойтуха. Когда я попал в плен и меня пощадила саарзи, его отец взял меня для услужения себе и своим многочисленным детям. Тот, кого вы видели, Владыка Зааргх, был его старшим сыном. Он первым поверил в меня и, когда его отец погиб, перевел из ранга слуг в ранг поисковиков. Я долгое время летал с расками по отдаленным планетам в поисках разумных рас и Воздушного элемента. К тому же у шарбов есть предание, что те, кто не лишился рассудка при встрече с саарзи, обладают перерожденной душой кого-то из Владык. Поэтому таких, как я, принимали в кланы и считали братьями, но это и стало роковой ошибкой этой великой расы. Они очень доверчиво относились к своему источнику энергии, думая, что, получив саарзи, никто из чужеродных тоже не выживет при гибели этого источника. Мой пример показал совсем другое!
– Ха! Пример! – У него на плече закопошилась тень, в следующее мгновение превратившаяся в Хряпа. Свесив ножки, он озадаченно попытался стянуть на груди разорванную в лоскуты рубаху, но, видя бесплодность попыток, плюнул и завязал ее узлом, выставив на всеобщее обозрение довольно упитанный животик. – Да если бы меня в тот момент рядом не оказалось, закапывали бы тебя, герой, так же, как и тех дохлых обезьян.
– Хряп? – спросила я строго, не отрывая взгляда от домовенка. – Где ты был? Я думала, вы нам поможете!
– Да как не помочь-то? – Он возмущенно надулся. – Еще как помогали! Я вон этому недотепе жизнь спас, под выстрел какую-то каменюку сунул. Вишь, как неэстетично теперь выгляжу? Во! А Хранительница всех вас спасла. Если бы не она, знаешь, какой бы тут взрыв шарахнул? Так всем и передай! А я переодеваться пошел.
Он поднялся, шагнул в пустоту и исчез. Только теперь почувствовав всеобщее пристальное внимание, я оглянулась и с улыбкой развела руками:
– Домовой!
Остаток дня пролетел незаметно. Из подземелья города вышли все, кто им поверил и решился променять безвольное существование в Альянсе на неизвестность, и вскоре ничто не напоминало о случившемся сегодня. Только покореженный остов корабля расков – да и тот Вейтр грозился разобрать на нужды города, начав заниматься этим уже завтра.
После захода солнца Дарн и несколько десятков мужчин разделились на группы и отправились на охоту за какими-то ящерицами. Вскоре уже вовсю полыхали костры, зажженные умелыми женскими руками из собранных неподалеку колючек, а в песке жарились тушки пойманной добычи.
– Красота, – вздохнула Галина и, разглядывая луны, уютно устроилась в оберегающих объятиях Петра. – Если честно, даже не подозревала, что на вашей планете может быть так красиво.
– Ты даже не представляешь, как тут было красиво до того, как Лутан попал в зависимость к Альянсу. – Лиза тоже полюбовалась звездным небом и усмехнулась. – Только не спрашивай, откуда мне это известно. Опять не поверишь.
– Твои видения? – Галина весьма серьезно взглянула на сестру.
– Ага. Вообще, мне довольно много показали из нашей предполагаемой жизни. Допустим, я знаю, что у тебя должны родиться две девочки.
– Ого! Всегда мечтал о большой семье, – тут же оживился Петр. – А потом?
– Так далеко мне не показывали, – усмехнулась Лиза и посмотрела на сидевшего рядом Барта. – А еще мне не показали того, что будет дальше. С вами. С Лутаном. С Альянсом.
– Альянс был детищем шарбов. – хмыкнул тот, забирая протянутые тарелки с большими кусками мяса и передавая их женщинам. – Теперь, когда Сойтуха больше не существует, вряд ли кто-то из рас, входивших в Альянс, рискнет продолжить их дело. Раски по-прежнему будут грабить, тойты торговать, бирзы – создавать корабли. Все останется, как и было, только не будет той абсолютной ненависти, что объединяла все эти расы.
– А откуда ты знаешь, что шарбов и их планеты больше нет? – пытливо прищурилась Лиза.
Барт улыбнулся.
– Саарзи… она исчезла. А еще исчез холод. Вот здесь. – Он коснулся сначала головы, затем сердца. – У шарбов было пророчество, существовавшее еще со времен создания их мира, в котором говорилось, что, если умрет саарзи – основа всего живого на Сойтухе, она заберет жизни и всех, кого породила.
– Но… как? – Лиза даже отставила угощение, не сводя взгляда с Барта.
– Все просто. Я же не зря когда-то проходил обучение в лаборатории своего отца. То, что смесь, пригодная для дыхания теплокровных, действует на шарбов, расков и других входящих в Альянс рас, как мгновенно парализующий их нервную систему яд, я понял сразу, как только попал на Сойтух. Дыхательные маски для таких, как мы, раздавали раз в три дня. Однажды на шарба-прислугу, который приносил их, напал один безумный манолоф и выпустил весь дыхательный газ в него. То, что с шарбом случилось после этого… до сих пор стоит у меня перед глазами. С Воздушным элементом – твердым видом кислорода, я познакомился чуть позже, когда узнал, что шарбы его скупают, а также ищут планеты с его месторождением и попросту их взрывают. Меня это насторожило. Зачем тратить столько средств на скупку и уничтожение кристаллов? Однажды я прихватил из одной экспедиции крохотный камешек, который едва трагически не прервал мою жизнь. Он взорвался у меня в руках, как только я попал на планету. Ответ оказался очевидным. Но, даже зная оружие, что смогло бы прервать жизнь целой расы, выполнить это убийство было невозможно. Мало кто из пленников, прошедших отбор саарзи, был допущен к поиску Воздушного элемента, мало кто задумывался о предназначении этих кристаллов, к тому же где взять и как доставить на планету нужное для взрыва количество кристаллов? Корабли иных цивилизаций, не сообщающие ничего о себе и о цели полета, да что там корабли – даже метеоры, развеивались уже на подлете к Сойтуху.
