– Ты? Так ты ж в беспамятстве провалялась все это время. Как тебя нашли на разрушенной базе, так ты год и не вставала. Сестра твоя тебя в городе держала, да больно буйной ты сделалась, все про каких-то инопланетян кричала. Не узнавала никого. В Боровлянку просилась. Вот тебя Галинка и привезла ко мне. Слезно упрашивала за тобой ухаживать. Денег сулила. Да мне что? Все не одной. А сегодня вот гулять пошли, а ты возьми да и признай меня.

Понимая, что схожу с ума, я подержалась за голову, в надежде, что это вернет меня в реальность.

– Нет. Нет! Нетнетнетнетнет! Этого не может быть! Мы улетели вместе с Дарном – и я, и Галка, и Петр!

– Бедная. Опять заговариваться стала. Ты ж мне каждый день эту сказку рассказывала. – Старуха подошла и так тяжело вздохнула, что у меня оборвалось сердце. Неужели? Неужели то, что она говорит, – правда? И я действительно жила в своей иллюзии, пока не настало время проснуться? – Ну, пойдем домой. Все наладится!

Я сделала следом за ней шаг, другой – и остановилась.

– А Хряп? Что с ним?

– Хряп? – Она обернулась. Долго смотрела мне в лицо и передернула плечами: – Не знаю, о ком ты говоришь. Пойдем домой.

– Зато я знаю! – Я отступила еще на пару шагов, понимая, что вместо травы ступаю по чему-то твердому и гладкому, а колкие лапы ели вообще проходят сквозь меня. – Все это ложь! Иллюзия! Все это неправда! Я по-прежнему на Лутане. И это ваша проверка!

Старуха выпрямилась, ее лицо покрыли морщины, а крашеные короткие волосы вытянулись, насыщаясь неестественно-белым цветом.

– Поняла… – проскрипела она и выкрикнула: – Круг второй.

Вокруг меня замелькали лица, отрывки из жизни, словно дернули ручку лото-барабана. Чтобы хоть как-то спастись от этой карусели, я зажмурилась и, немного постояв, чуть приоткрыла глаза, огляделась.

Зал. Все тот же зал. Незнакомые мужчины и женщины занимались своими делами, кто-то наигрывал на необычном инструменте, кто-то готовил, судя по запаху, что-то очень свежее и вкусное! Желудок сжался от года.

– Лииз?

Я обернулась. Ко мне подошел Юден.

– Голодная? Пойдем, накормлю?

– Спасибо. – Я смущенно улыбнулась и направилась за ним.

– Да не за что! Бросили все тебя одну. Садись. – Он указал на деревянную скамью и протянул ломоть истекающего соком мяса. – Кушай.

– А где Дарн? – Я с наслаждением впилась в угощение зубами. Мм!

– Так вон он! – Юден указал прямо перед собой, и я застыла, глядя, как Дарн обнимает рыжую девушку, что-то нашептывая ей на ушко, а рядом с ним сидит мальчишка. Кажется, это семья… Юдена?

– А… что он там делает?

– Веселится! Сегодня же у нас заработали Зеркала! Чувствуешь, как кружится голова? К тому же… ему повезло больше, чем мне. У него есть избранная, сын.

– Стоп-стоп! Насколько мне известно, это тебя изгнали за то, что ты не захотел забыть избранную!

Но вместо того чтобы усмехнуться и сказать, что все это была шутка, Юден тяжело вздохнул:

– Это он тебе сказал. На самом деле он всегда любил эту женщину. Это его ребенок. Но… как ты заметила – мы с ним очень похожи. Я спас его тогда, приняв вину на себя. Потом он улетел. А сейчас, когда они встретились… я даже не знаю, что будет.

– И… я должна в это поверить? – Я стиснула зубы, стараясь не смотреть на счастливого, по-настоящему счастливого Дарна, но взгляд вновь и вновь возвращался к нему.

– Придется. Я знаю, как тебе больно. Я тоже успел привыкнуть к Сине и мальчишке и даже начал считать их своей семьей. – Юден развел руками и взглянул на меня так, что сердце затопила боль. Действительно, как же он был похож на Дарна…

Я помолчала, пытаясь справиться с нахлынувшей тоской. Этого не может быть! Разумом я понимала, что это наверняка еще одно испытание и мне нужно только найти выход, но сердце…

Боль в сердце стихла, как только я встретилась с Дарном глазами. Это был не он. Он никогда не смотрел на меня с таким равнодушием, с такой отстраненностью! Никогда! А вот Юден… Я поняла, что тону в его глазах, как когда-то в глазах Дарна…

– Дарн? – Я уставилась в глаза сидевшему рядом со мной мужчине. Его черты расплылись, словно в лужу бросили камень, и я с облегчением всхлипнула, видя, как черты Юдена стираются, являя мне лицо любимого. – Дарн!

– Это не все, дайна. – Передо мной вновь появилась беловолосая старуха и сказала так тихо, что я едва услышала: – Круг третий.

Тишина вплелась в уши, стих оживленный гомон голосов. И все же тишина не была абсолютной, переплетаясь с едва доносившимися до меня такими привычными звуками. Машины!

Я распахнула глаза и резко села на кровати. Дома? Квартира, где мы жили с Галкой! Но… почему ее спальня?

Накинув халат, я вышла в коридор. Заглянула в зал. Никого. Прошла на кухню. Никого! Где все? Я бросилась по коридору в свою бывшую спальню. Никого!!! И тут я заметила неподвижный силуэт, едва заметный сквозь темную ткань портьер.

Я распахнула дверь и шагнула на лоджию.

Дарн? Дарн!

Он обернулся, и я замерла, словно налетев на каменную стену – столько боли и отчаяния было в его взгляде.

– Дарн?

– Да, Лииза?

– Что случилось?

Его губы покривила безрадостная улыбка:

– Ничего. Как и прежде. Я решил. Я улетаю на Лутан.

– Как – улетаешь?

– Я здесь не нужен. Никому. Даже себе. Для чего нужны мои знания, если я не могу их применить? Согласись, я уже давно стал для тебя предметом обстановки. Я не могу больше здесь жить. И не хочу.

– Но… а как же мы?

– «Мы» – были и навсегда останутся в моем сердце. Ты счастлива, руководя фирмой сестры, а я… я просто не вписываюсь в твои планы. – Дарн долго, очень долго смотрел мне в глаза, словно ожидая ответа, а затем вышел.

Я осталась стоять, разглядывая поднимающиеся повсюду новостройки. Память вдруг четко подсказала то, о чем он только что говорил. Да, Галина отдала мне и квартиру и часть бизнеса, фактически оставив единственным управляющим своей компанией, после того как у нее родились двойняшки. Девочки. Соня и Надя. И иногда приезжала всем семейством проконтролировать дела фирмы, ну и меня заодно.

Нет!

Я потрясла головой.

Это снова иллюзия! Этого не может быть!

– Но это будет. Это твое будущее, девочка. Дарн – лутанец, и в твоем мире ему нет места.

– Кто это сказал? – Я повертела головой. – Кто?

На плечо легла рука. Мама?

– Я хочу счастья тебе. Я знаю все, что с тобой произошло и произойдет. Прошу… подумай, чем ты готова рискнуть, чтобы сохранить данную тебе любовь?

– Мама? – Я не замечала катящихся по щекам слез. – Мама!

– Я задала тебе вопрос. – Она улыбнулась своей мягкой улыбкой, выжидательно глядя мне в глаза. – Можешь ли ты рискнуть привычной для тебя жизнью?

– Привычной жизнью? Мама, привычной жизни больше не существует и никогда не будет существовать. Все изменилось! Я изменилась. Мой мир там, где есть этот человек. Мой… мой избранный! – Слова давались нелегко, но я знала, что говорить. Словно какой-то код, или заклинание, которое было спрятано где-то глубоко в памяти, под слоем никому не нужных знаний и событий, и теперь рвалось наружу, как единственно верный ответ. – Мать Хранительница, соедини нас в этой жизни и в бессмертии.

– Все правильно, девочка! Все правильно. – Черты мамы стерлись, и передо мной оказалась Хранительница душ. – Ты правильно ответила на все мои вопросы. Теперь дело за малым.

Она повела рукой, стирая привычный мир, и я поняла, что смотрю в глаза Дарна. Хранительница тоже никуда не исчезла, но стала крошечной и, ярко сияя, парила в воздухе рядом.

– Видите ли вы свечение над этими избранными друг другом? – Неожиданно над ухом раздался голос Вейтра, заставив вздрогнуть. Зал взорвался ответным восторженным ревом. – Хранительница душ благословляет их союз!

Я оглянулась, скользнув взглядом по лицам окруживших нас плотным кольцом мужчин и женщин. Позади стоял торжественный Вейтр.

– Волей Хранительницы я завершу обряд единения, соединив перед вечностью этого мужчину и эту женщину. – Тишина воцарилась после этих слов. И Вейтр вдруг приказал нам: – Соединитесь взглядами!